Барон

Судя по тому, что я увидел, с каждым, кто вышел в следующий круг, я должен справиться без проблем. Неужели, будет так просто? В это очень хочется верить, но что-то мне подсказывает, что такого не может быть. И бойцы из основной сетки будут сильно отличаться от тех, кто сегодня бился в отборочных.

На следующий день, по утвержденному организаторами расписанию, я должен был выступать в самом конце. В последней схватке. Меня явно сделали главным клоуном.

Не удивительно: иноземец, аристократ. К тому же, не простой, а владелец большого феода (особенно, на фоне лаоминских). А еще, я очень выделяюсь среди лаоминцев габаритами.

Я вообще, в целом, по росту выше этеррян. А лаоминцы, насколько я заметил, еще и один из самых низкорослых народов планеты. Так что, быть мне главной диковиной турнира. Это — без вариантов.

Но это только полбеды. Хуже то, что участникам турнира теперь нельзя наблюдать за боями. Об этом мне сказали, когда я пришел на арену. Досадно. Теперь невозможно будет заблаговременно оценить будущего соперника.

Но кое-что все-таки можно сделать. Мои люди, свободные от выполнения текущих задач, будут присутствовать на арене. Придется их расспрашивать. Конечно, это не то, что своими глазами смотреть, но хоть что-то.

Тем более, мои соперники будут в таком же положении. Мне как раз уже кое-что рассказать успели. Боян в харчевне зацепился языками с охраной борейского купца, они и просветили кое о чем.

— Милорд, разрешите? — я кивнул мичману на соседний стул, на который он тут же уселся.

Сегодня, на ужине в «Золотой цапле», я кушал скромно, без излишеств и алкоголя. Даже местных девочек проигнорировал, чем, по-моему, их обидел. А может, они просто притворились и сгустили краски?

Трудно быть в чем-то уверенным, когда дело касается женщин. Во всем, что имеет отношение к чувствам, эмоциям, манипуляциям, они лучше нас, мужчин, разбираются . Так что, я просто махнул на это рукой и сосредоточился на ужине.

— Милорд, я тут со знающими людьми поговорил, они утверждают, что лаоминцы не так, как мы, сражаются, — наклонил ко мне голову и тихо заговорил Боян.

— Да? — заинтересовался я. — А как же?

— Ну, у них свои ухватки есть. Как это… — командир моих абордажников наморщил лоб. — Свои стили, вот!

— Ну-ка, ну-ка, интересно, — поощрил я его.

— У мечников царства существуют четыре основных стиля, — Боян дернул кадыком, и я показал Буеславу на кувшин с пивом.

Паж тут же подвинул свою кружку и кувшин с пивом мичману. Боян с благодарностью поклонился сначала мне, потом Вячко и до краев набулькал себе прохладного напитка.

В случае, когда за столом сидели бы люди из благородного сословия, паж лично сам и разлил бы, и подал бы, что надо. Но, в данном случае, он сделал все правильно. Боян простолюдин, хоть и командир группы, а Буеслав, хоть и проживший мало кругов жизни паренек, но баронет.

— Первый стиль — это «Мягкий меч». Воины, исповедующие этот стиль, за счет меньшей силы получают большую техничность и сложность фехтования, — продолжил мичман.

— С ними, милорд, можно не ждать жестких блоков и отбивов. Хм, отводы — это максимум, что они вам противопоставят, — хмыкнул Боян. — Узнать такого бойца можно по мягкому хвату.

Чтобы мышцы преждевременно не уставали, бойцы этого стиля, держат рукоять меча указательным, средним и большим пальцами. И лишь перед самой атакой делают хват полной кистью.

— Кстати, у них есть и, так называемый, жесткий хват. Это когда рукоять берется средним, безымянным и большим пальцами, — продолжил меня просвещать мичман. — Такой хват используется в остальных стилях.

— Второй стиль — это «Порхающий меч». Бойцы этого стиля используют много финтов и акробатики. Прыгают, как полоумные. Третий стиль — «Идущий меч». По моему мнению, милорд, этот стиль самый опасный, — посерьезнел Боян. — Там за основу взяты короткие и быстрые уколы, подрезающие движения.

Воины «Идущего меча» стараются, чтобы их оружие не соприкасалось с оружием противника. Манера фехтования у них бесконтактная. Их можно узнать по быстрым и ловким передвижениям, стремительным уклонам.

— И последний, четвертый стиль, — это «Мощный меч». Фехтование отличается четкостью, жесткостью и решительностью. Стиль наиболее популярный в армии, а не среди дуэлянтов, — закончил рассказ Боян.

— Спасибо, друг мой, — поблагодарил я мичмана. — Ступай отдыхать.

Ужин я закончил в компании Мабона и Буеслава, в тишине и раздумьях. Пытаясь придумать, как мне использовать себе на пользу полученные сведения. А на следующий день, в сопровождении своих людей, выдвинулся на Центральную арену.

Всех сто двадцать восемь участников первого раунда основного этапа разместили в удобных подтрибунных помещениях. Здесь можно и отдохнуть, и потренироваться, а при необходимости и получить помощь лекаря.

Отделиться от остальных не вышло, слишком нас пока много. Но никто ни к кому не лез и не пытался конфликтовать. К тому же, подтрибунные помещения изобиловали как обслуживающим персоналом от организаторов, так и стражей. Думаю, буянов, при необходимости, быстро приведут в чувство.

Я уселся на удобную лавку и прислонился спиной к стене. После окончания поединка очередную пару мечников на арену вызывает специальный служка. Так как я записан в последнюю пару, ждать пришлось долго.

Я даже пару раз вставал разминаться. Наконец, очередь дошла и до меня. На удивление я ощутил, что волнуюсь гораздо меньше, чем ожидал. Меня и моего будущего соперника вывели из подтрибунного помещения. Я услышал, как за спиной захлопнулась дверь и скрежетнул засов.

Лаоминец был… обычный. Мы внимательно осмотрели друг друга, и я не смог разглядеть что-то особенное. Мечник и мечник. Привычного для лаоминца роста и телосложения, опытный, жилистый.

Возраст не понятен. Но у лаоминцев его и не разберешь. По крайней мере, я не умею. В общем, воин, внешне похожий на всех остальных участников. Там лишь несколько здоровяков выделяются своим телосложением среди оставшихся.

Для меня участники турнира разнятся только одеждой и растительностью на своих головах. Тут да, все у них индивидуально. С прическами, усами и бородой каждый лаоминец изгаляется, как может. Для них это прямо фишка какая-то.

Конкретно этот мой соперник был очень похож на приснопамятного Арсения Жоха. Только ростом ниже и глаза узкие. Одежда потрепанная и не богатая, зато само тело перевито веревками мускулов. Длинные немытые волосы свободно падают на лицо и плечи, а сквозь эти пряди меня пронзает настороженный взгляд.

Сначала нас остановили на площадке перед запертым входом на саму арену. В окружении сопровождающих нас стражников мы оказались закрыты от арены и подтрибунных помещений.

Но зато справа и слева от нас уходили ввысь трибуны, заполненные зрителями. Их головы торчали над стенками, отделяющими нас от трибун, и зрители очень активно обсуждали меня и моего соперника. Особенно меня.

— Глянь, какой здоровяк, настоящий медведь! В жизни не встречал такого огромного человека*, — воскликнул один из зрителей.

* — курсивом выделена речь на лаоминском языке.

— И не говори. Смотри, какие мышцы! Он, наверное, всех здесь на куски порвет, — поддержал его второй.

— С чего ты так решил? — ехидно поинтересовался третий.

Зная, что я иноземец, зрители были уверены, что я не понимаю их языка. Поэтому спокойно, прямо при мне, меня же и обсуждали. Мой соперник почти не удостоился их внимания.

— Но, как же? Он такой здоровенный!

— И что? Если бы на турнире дрались в доспехах, я бы с тобой согласился. Надень на него броню, и он станет страхом и ужасом не только для любого воина, но и для целых отрядов.

А сейчас чем он опасен? Новичков пугать? Он большой, а значит медленный. Попасть по нему будет легче, а значит и убивать его будет проще, чем маленького, но быстрого бойца.

Режется и протыкается мясо одинаково хорошо, хоть у здоровяка, хоть у обычного человека, — заткнул всех восторженных зрителей ехидный скептик.