Первокурсник

— Да ты что?! Она сама сказала?! — вскинулась Марина.

— Нет, не она. Я утром поймала его в раздевалке, отвела в сторонку и поговорила. Он тоже напрямую ничего не говорит, но мне показалось, что это между ними случилось.

— А о чём говорили?

— Не нравится мне, что он не только с Катюхой крутит. — недовольно нахмурилась Галя. — Она, в сущности, ещё такая же девчонка, как он мальчишка. Только она к тому же ещё наивная и чистая. Жалко мне её. Думала как-то образумить его, чтобы он либо оставил её в покое, либо перестал встречаться с той, другой.

— С Лидой из деканата?

— Нет, с другой. Я так поняла, что с Лидой у него ничего нет. Это ей хочется его в тёмном уголке зажать. Последние дни не вижу её. Может быть отстала она от него?

— Может быть. Я его с ней тоже давно не замечала.

Они помолчали. Маринка вздохнула:

— Нет, ты как хочешь, но парнишка он классный! Не знаю, как далеко у них там продвинулось, но ты посмотри, как он о ней заботится. Катька, по-моему, обалдела, когда он ей о шубе сказал. Покраснела даже.

— Сказал, что относится к ней, как к младшей сестрёнке, — вздохнула Галя. — Так и сказал — «сестрёнка». Говорит, тепло и с нежностью. Я как услышала, так мне сразу и расхотелось с ним ругаться. Конечно немного обидно за Катьку, но представила себя на её месте, и что-то мне даже завидно стало. Меня бы кто как младшую сестрёнку любил.

— Это точно… Особенно, если он её ещё и трахать будет…

Галя почесала в ухе и кивнула.

— Его, наверное, тоже можно понять. Видно же, какой у него темперамент. Живчик! Трахаться поди каждый день готов.

— А, может, и не по разу! — рассмеялась Маринка. — Вот поэтому я и не спускаю с него глаз. Вдруг и нам от того темперамента что-нибудь перепадёт? Так что, Галка, может у них там и любовь, но нам с тобой презервативы нужно держать сухими!

— А пи…нки мокрыми? — усмехнулась Галя.

К сожалению из-за громкого смеха Марины было не разобрать, что именно она сказала, но, похоже, что-то не очень приличное.

Глава 20. Разговор с Магаданом

31 сентября 1971 г.

Соврал Саша насчёт приехавших из Магадана знакомых. Никто к ним в гости не приезжал и никакой чукотской национальной обуви в подарок не привозил. Откуда у него взялись эти красивые меховые сапожки, да ещё в такой нужный момент — той ночью столбик термометра впервые опустился ниже минус двадцати — трудно сказать. Но эта его ложь имела последствия. По крайней мере автор считает, что та маленькая ложь и телефонный звонок, раздавшийся на кафедре акушерства и гинекологии на следующий день ближе к обеду, каким-то таинственным образом были связаны между собой.

— Марина Михайловна, возьмите трубочку! Магадан на проводе! — протараторила секретарша приоткрыв дверь кабинета.

Марина Михайловна молча кивнула, сняла телефонную трубку, прижала её плечом к уху и продолжила быстро писать в толстой тетради.

— Колокольцева… Слушаю вас… — рассеяно пробормотала она.

— Марина Михайловна? Здравствуйте! — раздался в трубке незнакомый женский голос. — Я Логинова Валентина Захаровна. Врач анестезиолог магаданской областной больницы. Мы с вами незнакомы, но может быть ваш подопечный меня помнит? Я оказывала ему первую помощь после того выстрела летом прошлого года. Бухта Нагаево… (1)

— Нас могут слушать! — перебила её Марина Михайловна, чертыхнувшись про себя. Секретарша ей досталась совсем молоденькая и чересчур любопытная. Щелчка в трубке она не услышала. Вполне может быть, что сидит сейчас и подслушивает. — Не нужно деталей, Валентина… э-э-э… Захаровна! Я понимаю, о чём вы говорите. Прошу простить меня, что не нашла времени разыскать вас и сказать вам спасибо за Малыша. В те дни навалилось так много дел, что просто голова шла кругом. А потом жизнь и вовсе сделала крутой поворот…

— Да, понимаю…

— Вы же не просто так позвонили? — улыбнулась Марина Михайловна.

— Нет, не просто так. С просьбой. Вы в курсе, что Саша тем летом очень помог нашей дочери? У неё был врождённый порок сердца…

— Да, я в курсе всех деталей. Так это ваша дочь?

— Да, моя. Она, кстати, была свидетельницей того происшествия в бухте. Она и мой муж.

— С ней всё в порядке? — осторожно спросила Марина Михайловна.

— Нет, к сожалению. Я поэтому и решилась оторвать вас от дел…

— Какие-то осложнения?

— Нет, со здоровьем у нас всё в полном порядке, но… я простить себе не могу, что в тот день перехватила её и увела домой. Я стояла в той толпе возле больницы, когда Саша позвал её. Помните?

— Не очень… Позвал?

— Да. Она забралась на фонарный столб с каким-то мальчишкой, а Саша, когда произносил свою речь, увидел её и позвал…

— Ах да, вспомнила! Действительно, было такое. — она усмехнулась. — Вы всё правильно сделали, Валентина Захаровна. Я хорошо помню, что там через пару минут началось! Мне так и хотелось дать ему подзатыльник. Я просто не успела.

Валентина Захаровна рассмеялась.

— В городе это до сих пор как анекдот рассказывают. Мужчины рассказывают, разумеется! А тем, кто стоял в той толпе, не до смеха было. До сих пор краска в лицо бросается. Мне в том числе…

— Вы уж извините ему! — подхватила её смех Марина Михайловна. — Не знал он, что вы там, иначе обязательно сделал бы для вас исключение…

— Да я не обижаюсь. В тот момент, наверное, по-другому и нельзя было. Я не к тому.

— Да, вы про дочку начали. Маша, по-моему?

— Да, Маша… Затосковала она с того дня. Нам с отцом не говорит, но, по-моему, винит меня за то, что я не пустила её к нему. Не знаю даже что и делать! Я её уже по всем врачам протащила, но мне говорят, что у девочки просто затяжная депрессия… Вы не знаете случайно, где сейчас Саша? Его адрес. Она смогла бы тогда письмо ему написать. Может быть, это как-то взбодрило бы её.

— Знаю, конечно. Он здесь в Иркутске, со мной. Пишите адрес…

— Постойте! — перебила её собеседница. — Как в Иркутске?

— Так… — удивилась Марина Михайловна. — А где же ему ещё быть, если я его опекаю? Только рядом со мной. Этим летом поступил на первый курс медицинского. Сейчас мы с ним и с моими дочерьми живём здесь…

— Марина Михайловна! — снова перебила её собеседница. — Такая оказия! Я через пару дней лечу к вам в город на конференцию по анестезиологии. Пробуду у вас три дня. Можно я возьму с собой Машеньку? Она тогда сможет с ним увидеться!

— Берите, конечно! Что за вопрос? Можете даже пожить у нас. Комнату мы вам выделим. Когда вы прилетаете?

---

1 — разговор идёт о событиях, подробно описанных в романе "Изгой". Главы "Городская больница" и далее.

Глава 21. Концерт в райцентре

4 октября 1971 г.

Странный какой-то разговор состоялся у него с мальчишкой. Как только автобус отъехал от театра, где они погрузили всё концертное имущество, Саша поднялся со своего места рядом с Катей, подошёл к нему, дождался, когда он взглянет на него, сел рядом с ним и спросил:

— Олег Иннокентьевич, сколько вы планируете заплатить нам за выступление?

— Я думаю, по сто десять — сто двадцать выйдет. Как удастся договориться. А что?

Саша понизил голос:

— Можно вас попросить, выплатить все эти деньги Катюше? Все двести сорок. Как будто бы это её доля. Она нуждается в деньгах, а от меня стесняется брать…

— А тебе самому деньги не нужны? — он тоже понизил голос.

— Нет, не нужны. Я с вами еду только для того, чтобы она могла немного подзаработать. У неё в Хабаровске семья большая осталась. Родители не имеют возможности много присылать, а самостоятельно она пока не научилась зарабатывать.

— Что, понравилась?

— Угу, понравилась.

Олег Иннокентьевич вздохнул:

— Вообще-то, неправильно это, Кузнецов. Нет, то что ты пытаешься научить её самостоятельно зарабатывать, это как раз правильно! Неправильно то, что ты хочешь дать ей не заработанное и не заслуженное. Этим ты только хуже делаешь…