Откуда взялся этот Клемент?

— Звучит захватывающе, но нам-то это как поможет?

— Как раз к этому и веду. Взломщиков было четверо, а поскольку какой-то идиот арендовал тот магазин на свое настоящее имя, его тут же приняли. После этого легавым оставалось только перетрясти всех его корешей. В итоге всех четверых поймали и посадили. Вот только добычу их так и не нашли, и двух стремщиков они не сдали. Оба остались на свободе.

— И? — нетерпеливо подгоняю я Клемента.

— До меня дошли слухи, что одним из этих стремщиков был парень по имени Гарри Коул. Еще говорили, будто с ним расплатились слитком чистого золота, изъятым из одной из взломанных ячеек.

— И вы хотите найти это золото?

— Именно, но это еще не все. Сам-то я этого Гарри не знал, но, похоже, типом он был нервным. После ареста всей банды ему первым делом нужно было спрятать свою долю — логично ведь?

— Наверное.

— К несчастью для бедолаги Гарри, сердечко у него пошаливало, и в один прекрасный день он возьми, да и брякнись замертво на улице. Должно быть, перенервничал из-за полиции. В конце концов легавые прознали о причастности Гарри и перевернули его хату вверх дном. Вот только золота так и не нашли.

— Но откуда вам знать, что этот Гарри не продал слиток?

Клемент смотрит на меня как на клиническую идиотку.

— Потому что каждый чертов бобби в Лондоне искал это золотишко. Его не взял бы ни один скупщик, так что Гарри нужно было выждать несколько месяцев, как всегда после таких ограблений.

— И сколько же стоит слиток золота?

— Смотря какой. Они все разные, самый большой весил примерно четыреста унций, чуть более одиннадцати кило. В мое время на черном рынке за унцию давали пятьдесят фунтов.

— Получается двадцать тысяч фунтов? И когда? В начале семидесятых?

— Ага.

Я хватаю телефон и ищу цену золота.

— О боже. Теперь-то унция стоит под тысячу. Этот слиток может стоить четыреста тысяч!

Возбужденно бросаю смартфон на стол, представляя различные способы спустить такие деньжищи. Впрочем, я быстро возвращаюсь к реальности.

— Надеюсь, вы что-то знаете о том, где найти этот слиток?

— Об этом в поезде поговорим. Только не раскатывай губу на четыреста штук.

— Это почему же?

— Во-первых, веса слитка мы все-таки не знаем. Может, четыреста унций, а может, всего лишь сто. А во-вторых, это золотой лом, так что по рыночной стоимости его будет не загнать.

— И насколько меньше рыночной стоимости мы получим?

— Вычти примерно треть за лом, и еще процентов двадцать покупателю, чтобы не спрашивал лишнего.

— То есть в итоге слиток выйдет в половину рыночной стоимости?

— Да, примерно так.

Я быстренько провожу элементарные вычисления в уме: за слиток весом в четыреста унций можно выручить целых двести тысяч фунтов.

— Даже так я смогу вернуть долг Стерлингу и погасить ипотеку.

— Значит, идея не такая уж и безумная?

— Мне она начинает нравиться, — небрежно отзываюсь я.

А на самом деле изо всех сил стараюсь не выдавать воодушевления. Нужно сохранить спокойствие и как следует обдумать этот план, на первый взгляд совершенно нелепый.

— Я только в туалет схожу.

Клемент кивает и возвращается к «Пятидесяти оттенкам серого».

Устроившись в туалете с телефоном, я гуглю ограбление на Бейкер-стрит в 1971-м.

Поисковик выдает несколько страниц. К моему облегчению, событие реальное, а не плод воображения Клемента. Открываю статью «Википедии», которая полностью подтверждает только что услышанное, за исключением эпизода с Гарри Коулом и его золотым слитком. Что ж, вполне логично, хотя вовсе не значит, что Клемент не выдумывает.

Набиваю в строке поисковика «Гарри Коул украденное золото».

Результаты на первой странице не имеют абсолютно никакого отношения к интересующей меня истории. Вторая страница — та же картина. Я уже собираюсь перейти на следующую, но мое внимание привлекает последняя ссылка на какой-то мутный форум, слышать о котором прежде мне не доводилось, но заголовок как будто подходящий.

В ветке всего лишь четыре сообщения. В первом некто интересуется, не слышал ли кто о возможном участии Гарри Коула в ограблении на Бейкер-стрит. В двух ответах слух подтверждают, но без подробностей. Зато четвертый пост, последний, куда пространнее. Упоминается член банды и его связь с Гарри Коулом, затем выдвигается и отвергается несколько версий касательно пропавшего золота. Если верить посту, похищенное золото вполне могло оказаться у Коула, но, поскольку прошло столько времени, его вряд ли когда найдут.

Интересненысо.

Я спускаю воду и задумываюсь, действительно ли план такой уж сумасшедший. Может, за две-то сотни тысяч фунтов стоит смотаться в Лондон?

Моя руки, я вижу в зеркале над раковиной отражение бледной усталой женщины.

«Бет, ты имеешь хоть малейшее представление, во что ввязываешься?»

Нет. Схожие ощущения я испытывала лишь раз в жизни.

Когда мне было лет шесть, мы поехали в кемпинг в Дорсете на выходные. На второй день папа повел меня в бассейн с водяной горкой из-под самой крыши, извивавшейся, как сказочный бобовый стебель. Папа не хотел меня на нее пускать, но я так клянчила, что в конце концов сдался.

Помню, как радостно карабкалась по лестнице, а потом глядела в эту черную дыру. За спиной приплясывали от нетерпения другие дети, так что обратной дороги не было. Я залезла в трубу и, не успев опомниться, понеслась вниз. Мимо мелькали разноцветные секции, и тут я ощутила, каково это: полное отсутствие возможности на что-то повлиять. Как бы мне ни хотелось остановиться, оставалось только отдаться гравитации да молиться, что меня не размажет по изогнутой стенке. Таков был мой первый опыт абсолютной беспомощности.

Падение длилось целую вечность, и наконец труба выплюнула меня в бассейн. Заметив ужас на моем лице, отец быстро вытащил меня из воды и завернул в полотенце. Безопасность. Уют.

И хотя горка напугала меня до полусмерти — во всяком случае, повторять спуск мне точно не хотелось, — я одновременно ощутила подспудное возбуждение. Тогда я этого не поняла и больше ничего подобного не испытывала — до этого самого момента.

Снова я лишена возможности на что-либо влиять и снова отдаюсь чему-то — или кому-то — столь же непостижимому, как и гравитация. И, вопреки страхам, где-то внутри снова зудит адреналиновое возбуждение.

Ободряюще улыбаюсь двойнику в Зазеркалье, вытираю руки и возвращаюсь в комнату для персонала.

— Кажется, почту принесли, — бросает Клемент, не отрываясь от книги.

— Что?

Он поднимает взгляд.

— Только что почтальон сунул письма в дверь. Почта-то еще существует?

— Ну, да.

— Пупсик, а вдруг это чек от футбольного тотализатора? И все твои проблемы решены.

Не уверена, что в наши дни кто-то еще делает ставки на футболе, уж точно не я.

Среди обычной макулатуры виднеется невзрачный белый конвертик с моим именем печатными буквами, в точности похожий на конверт с фотографическими свидетельствами грязного секрета Карла.

Я хватаю конверт и торопливо вскрываю.

На этот раз никаких снимков, лишь листок с несколькими строчками:

Уважаемая мисс Бакстер!

Сим посланием великодушно напоминаю Вам, что у Вас остается пять дней до погашения долга.

Насколько я понимаю, Вы обзавелись охраной — того самого джентльмена, что без малейшего на то повода избил моих компаньонов. В данный момент оба находятся в больнице, где лечатся от полученных травм. Достаточно лишь упомянуть, что они страстно желают по выздоровлении вновь повстречаться с Вами.

Мне удалось убедить партнеров ничего не предпринимать до четверга, когда кончается Ваш срок. Тем не менее хочу подчеркнуть, что в случае невыплаты долга в оговоренную дату я не отвечаю за их действия.

Дорожа своей репутацией, они намерены урегулировать ситуацию.

Полагаю, указанное обстоятельство послужит Вам достаточной мотивацией, чтобы направить все силы на поиск средств и мистера Паттерсона.