Страница 4 из 14
Зал, в который мы вернулись, видимо, служил чем-то вроде госпиталя или лазарета: несколько кроватей были скрыты зелеными ширмами, как и моя, и еще штук пять оставались свободными. На одной из них меняла белье девушка в такой же одежде, как у Аретты, тоже коротко стриженая. Младший медицинский персонал?
В моем закутке ждали двое: лекарь и высокий пожилой мужчина, назвать которого стариком не поворачивался язык, хотя лет ему было ну очень немало, вряд ли меньше семидесяти. Он стоял, скрестив руки на груди, и для его осанки, которую подчеркивал черный атласный костюм, на ум приходило одно слово: «королевская». Темно-карие глаза контрастировали с густой копной седых волос. Нос с горбинкой, твердый подбородок, губы, скулы – все в его лице было четким и резко очерченным.
Наверняка в молодости выглядел сногсшибательно, сводил женщин с ума. Да и сейчас харизма никуда не делась.
Мысль эта была такой же бледной и вялой, как и все прочие. Хотя мужская красота никогда не оставляла меня равнодушной. Пусть даже с точки зрения эстетики, а не эротики. Да ладно, и эротики тоже: на темперамент и либидо я никогда не жаловалась. Неужели чертово зелье превратило меня в лягушку?!
Аретта почтительно поклонилась – сначала мужчине в черном, потом лекарю – и помогла мне забраться под одеяло. Лекарь спросил ее о чем-то, и она стала отвечать, пространно, как будто отчитывалась. Наверняка так и было – рассказывала о моем состоянии. Выслушав ее, пожилой что-то коротко приказал, и Аретта с поклоном ушла. Отведя лекаря чуть в сторону, он заговорил с ним вполголоса, хотя в этом не было никакой нужды, все равно я не понимала ни слова. Зато создалось впечатление, что вот сейчас они решают мою дальнейшую судьбу.
Стало как-то не по себе. Да, отнеслись ко мне вполне дружелюбно, не потащили на костер как ведьму. Было очевидно, что магия здесь в почете. Во всяком случае, в этих стенах точно. Но вот что дальше? Попытаются вернуть обратно через зеркало? Или просто дадут какую-нибудь одежонку и выставят за ворота? Иди, девушка, извини, что так вышло, но здесь тебе делать нечего…
Мужчина, который явно был тут главным, подошел к кровати, коснулся моего плеча и сказал что-то ободряющее, после чего развернулся и ушел. Лекарь влил в меня остатки снадобья из кувшина и потряс его, демонстрируя, что это все, больше не будет.
Ну и на том спасибо! Еще бы поесть дали. В желудке жалобно поскуливало, словно я держала его на голодном пайке несколько дней подряд.
Словно в ответ на мои мысли вернулась Аретта с подносом. Так я не радовалась еде, даже когда сидела на строгой диете. Вообще с фигурой у меня все было в порядке, стандартный XS, но иногда вдруг набегал лишний килограмм, а то и два, и я расправлялась с ними жестко, пока они не превращались в проблему.
Свежий хлеб, сыр, копченое мясо, яйцо в мешочек, кисло-сладкое варенье из ярко-желтых ягод – я умяла все, до последней крошки, тихо постанывая от восторга. Запила ароматным горячим напитком, похожим на чай из трав, и откинулась на подушку, чувствуя себя сыто отвалившейся пиявкой. Жизнь сразу стала выглядеть не такой уж и ужасной.
Пока я ела, Аретта ушла и вернулась с темно-красным свертком в руках. Это оказалось платье. Вообще-то я предпочла бы мужской костюм, как у нее, но меня никто не спрашивал. Бери что дают, не в том ты положении, Лана, чтобы привередничать.
Аретта снова помогла мне подняться и снять рубашку. Было немного неловко оказаться голышом перед незнакомым человеком, но я напомнила себе, что глупо стесняться медсестры. Белье удивило – это были вполне так трусы, которые завязывались по бокам. Впрочем, если женщины здесь носили мужскую одежду, было бы странно надевать штаны на голое тело. Вместо лифчика полагался плотный белый корсаж на шнуровке. Подождав, когда я натяну чулки с подвязками, Аретта надела на меня платье, тоже со шнуровкой, которая регулировала размер. Довершили картину черные туфли без каблука, что-то вроде балеток. Они оказались немного великоваты, но не критично.
Оглядев внимательно с ног до головы, Аретта протянула мне щетку из грубого волоса. Дождалась, когда расчешу волосы, и кивнула в сторону выхода, приглашая идти за ней.
5.
Оставив позади будку магического туалета, мы оказались в коридоре, таком узком, что идти можно было лишь друг за другом. Глухие стены, ни одной двери, только окно впереди – единственный источник света. Аретта то и дело оборачивалась, словно боялась, что я могу потеряться. Или сбежать? Было бы куда. И не в моей ситуации.
Впрочем, она могла просто беспокоиться о моем самочувствии. Хоть мне и стало намного лучше, слабость еще давала о себе знать, да и голова казалось какой-то неродной. Не говоря уже о глыбе льда внутри. Это ощущение вообще трудно было описать точно, наверно, даже невозможно. Только очень приблизительно.
Я недоумевала, куда же мы идем, если коридор заканчивается тупиком. Однако у самого окна в стене обнаружилась арка. Свернув под нее, мы оказались в другом коридоре, светлом и широком, уходящем куда-то в бесконечность. Совсем как тот, который прятался в зеркале. По правую руку шел длинный ряд окон, перемежаемых узкими простенками, по левую – такой же длинный ряд дверей, между которыми стояли книжные шкафы, до отказа забитые толстыми томами. Все это до боли напоминало главный корпус моей альма матер. Эх, Двенадцать коллегий!..
Сравнение пришло на ум не зря. Как и там, здесь было полно народу, в основном юноши и молодые мужчины, которые прогуливались взад-вперед или разговаривали, стоя у подоконников. Изредка попадались экземпляры постарше, под тридцать. Все они были одеты в черные или коричневые штаны и такие же коричневые приталенные куртки, как у Аретты, только с другими нашивками на рукавах. Насколько я смогла рассмотреть, это было изображение луны в разных фазах, от тоненького новорожденного серпа до полного круга.
Кажется, я угодила в какое-то местное учебное заведение. Университет или, может, академию. Академия магии? Забавно, а я ведь даже первую книгу про Гарри Поттера до конца не дочитала. Правда, народ здесь был явно постарше. И в основном мужского пола. Девушек я увидела только двух, тоже стриженых и с нашивками в виде звезды. Куртки у них были наглухо застегнуты до самого подбородка, тогда как парни щеголяли в распахнутых, демонстрируя белые рубашки самых различных фасонов.
Пока мы шли по коридору, с Ареттой то и дело здоровались, окликая ее по имени и приподняв на высоту лица руку ладонью вперед. Она отвечала тем же, но подойдя к девушкам, поприветствовали их иначе – коснувшись плеча сначала одной, потом другой. Пару раз навстречу попались мужчины в возрасте, одетые в черные атласные костюмы, им Аретта почтительно поклонилась. Преподаватели?
На меня обращали внимание и смотрели со смесью любопытства и недоумения. Некоторые не слишком воспитанно подталкивали друг друга локтями и начинали шептаться, бросая в мою сторону косые взгляды. Я вызывала такую реакцию необычным внешним видом? Или о моем таинственном появлении уже пошли слухи? Гадать можно было сколько угодно. Как и о том, куда Аретта меня вела.
Коридор наконец закончился, мы спустились по одной лестнице, поднялись по другой, прошли по длинной галерее. Мне казалось, что позади уже километров пять пути, не меньше. Наконец по винтовой лестнице вскарабкались в башню, где в круглой комнате дремал в кресле дряхлый старик. На вид ему было лет сто. Клочковатая седая борода падала на черный костюм, давно утративший блеск атласа, но при этом засаленно лоснящийся. Глазные впадины утонули под лохматыми бровями, лысый череп покрывали коричневые пятна, напоминающие лунный рельеф.
Аретта деликатно кашлянула, и старик приоткрыл один глаз. То же самое сделал сидящий в клетке огромный черный ворон. Наклонил голову, посмотрел на меня и хрипло каркнул – как мне показалось, с насмешкой. Старик прикрикнул на него, и тот спрятался за поднятым крылом.
Пока моя провожатая о чем-то рассказывала, я озиралась по сторонам. Комната была похожа на обиталище третьеразрядной гадалки: лиловые бархатные драпировки, свечи, по случаю дневного времени погашенные, фолианты в кожаных переплетах, стеклянный шар и даже чучело крокодила. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что это небольшой дракон, одно крыло которого было сложено и прижато к боку, а другое, похоже, отвалилось. Пахло пылью, воском, какими-то курениями, но поверх всего пластался густой старческий запах, недвусмысленно напоминающий о неумолимом беге времени, против которого бессильны даже самые крутые маги.