Страница 5 из 17
— Может, на выходных сходим на благотворительный вечер, который устраивают в нашей консерватории?- боясь отказа, я опустила взгляд и замерла.
— Примешь от меня в подарок тёплое пальто? — внес он встречное предложение. Я удивленно посмотрела в его глаза и медленно кивнула.
В тот момент я поняла, что больше не вижу в нем подчинённого отца, охранника и далее по списку… Может быть друга, ведь он не бросил меня во время болезни, не сдал отцу или врачам на руки. Пора бы и мне перестать вести себя, как капризный маленький ребёнок. Я кивнула своим мыслям и решительно придвинула конспекты Маши.
Через две недели я окончательно оправившись от болезни, сдала необходимые экзамены и была переведена на третий курс к Анне Вячеславовне. Алексей мне помогал по мере сил, выслушивая всю теорию, что содержалась в конспектах. В день, когда я получила подтверждение перевода, папа «преподнёс» мне очередной сюрприз. К моему сожалению, он всегда находил способ испортить мне настроение.
Глава 3
Я должна вспомнить что-то важное!
Рассеянный приглушенный свет…Тихое попискивание аппаратуры…
Что-то ОЧЕНЬ важное!!!
Врач и медсестра осторожно вошли в палату, смотрю на них, не понимая, что им нужно. А где он? Почему оставил её одну?
Обернулась к кровати. Такая хрупкая, беззащитная… трубки тянутся от аппаратов, поддерживающих жизнь в этой девочке. Всматриваюсь в ещё по-детски невинное личико, губки бантиком, щёки немного впалые и бледные, но оно не утратило красоты. Залюбовавшись девушкой, невольно пропускаю момент, когда врач прикасается к аппарату искусственной вентиляции легких. Острая, как скальпель хирурга, мысль тут же пронзает мое сознание — они же собираются отключить приборы.
Почему он бросил меня⁉ Пульс на экране бился в «истерике», то подскакивая до заоблачных высот, то спадая.
Щелчок…один прибор отключен. Еще щелчок…другой прибор… я замерла, сердце упало куда-то на пол. Я схватилась за грудь… Мое ли это сердце…?
— Остановка дыхания, — тихо констатировал врач, когда насос остановился. — Фибрилляция желудочков, остановка сердца…
Голос врача сухо констатировал, а девушка медленно умирала. Я билась в агонии, не в силах помешать им, а тот, кто смог бы…
Протяжный писк машины возвестил о смерти пациентки, а я смотрела на свои руки, замечая на них капли влаги. Я плачу?
— Что вы делаете⁈ — раздался громкий голос, такой родной и близкий.
Стало трудно дышать… Задыхаюсь… Хочу жить!!!
Он стоит на пороге, почему не остановит их? Хочу жить… Его пытаются задержать два санитара.
— Уберите руки от нее, — кричит он, видя, как из вен извлекают катетеры.
— Нет смысла продолжать терапию, — глухо ответил врач, — Мозг умер. Она тоже умерла.
Нет! Я жива! Хочу крикнуть, но из горла вырывается только хрип.
— Доктор, смотрите,- ошарашенная медсестра, показала на слабые импульсы на экране. Врач резко обернулся, даже санитары застыли в шоке и ослабили хватку. Тонкая нить пульса на приборе, тихое попискивание, сильнее, сильнее…
— Она дышит самостоятельно, — воскликнул врач, прислушиваясь к дыханию пациентки, — невероятно…
Алексей вырвался из рук мужчин и подбежал к ней…ко мне. Может, когда-нибудь, мы с ней снова станем одним целым, но сейчас я радовалась, глядя на легкую улыбку на губах девушки, видела трясущиеся руки мужчины, когда он бережно взял в ладони ее руку. Сегодня мы обе сделали первый шаг к сближению. Я чувствовала ее зов, она хотела жить и я тоже. И он тоже хочет, чтобы мы жили…
— Через два дня я заберу её в другую клинику,- почти прорычал он,- никто не смейте к ней подходить. Медсестру для ухода я найду сам.
— Но, послушайте,- попытался оправдаться врач, — её отец дал указания…
— Теперь я даю указания, — он сунул по денежной купюре в карманы врача и медсестры, — убирайтесь, чтобы духу вашего здесь не было. А главному врачу я сам обо всем расскажу. А отца у нее больше нет, — тихо добавил мужчина, склоняясь и целуя тонкое девичье запястье.
Отец… Мне нужно вспоминать дальше, чтобы узнать самое главное. Ведь, что-то удерживает меня здесь⁈ Сколько, они сказали, я лежу в коме? Три месяца, кажется…
Отец… Он позвонил мне только спустя три месяца. Попросил с ним встретиться. Что ему нужно? — гадала я, когда шла на эту встречу. В папин любимый ресторан.
— Здравствуй, папа, — спокойно произнесла я, когда отец поднялся из-за стола. Я кивком поблагодарила менеджера, проводившего меня, а отец отодвинул мне стул. — Спасибо.
Кинула быстрый взгляд на блюда, но вида не подала. Ненавистные креветки. Почему папа всегда заказывает их для меня, хотя знает, что их я не люблю?
— Здравствуй, Анастасия, — поприветствовал меня отец, усаживаясь напротив, — Как поживаешь? Как продвигается учеба?
— Отлично, — спокойно и с прохладцей произнесла я, отодвигая блюдо с креветками, — Меня перевели сразу на третий…
— Наслышан, наслышан, девочка моя, — перебил меня отец, даже не обратив внимания, что я ничего не ем. — Я был на благотворительном концерте в вашей консерватории. Жаль, что ты не выступала, мне было бы приятно.
Я скептически приподняла бровь. Приятно? Был на концерте?
— Я же там, как бы правильно сказать, должна… — я сделала вид, что задумалась, — «крутиться на сцене, зарабатывая деньги телом»?
Отец поморщился, вспоминая наш последний разговор, но ничего не сказал. Почувствовав лёгкий укол совести, я «шикнула» на себя, но уже немного мягче продолжила:
— Я заболела накануне, поэтому не смогла выступить. Почему вдруг ты заинтересовался моей учебой?
Папа принялся рассказывать мне о том, как он прошел во второй тур выборов, сколько предстоит ему проделать работы, если он победит. Каких трудов стоило ему прикрыть «позор» в моем лице, когда я вдруг сбежала из дома. А это, вдумайтесь, накануне важного интервью!!! Минут через десять его повествований, я не выдержала.
— Пап, ты зачем меня пригласил сюда? — с толикой раздражения произнесла я.
— Почему ты не ешь? Ты такая худая, что тебя никто замуж не возьмет, — с недовольным видом произнес отец, игнорируя мой вопрос.
На долю секунды я опешила от его заявления. Ах, вот оно что⁈ Замуж меня решил отдать! Стараясь подавить в себе гнев, я медленно выдохнула.
— Мне еще рано об этом думать, — перебила я его, бросая салфетку на стол. — Я буду жить своей жизнью, и делать карьеру!
— Чепуха, — отмахнулся отец от меня, — я нашел тебе мужа, а он потом пусть сам решает, чем тебе заниматься.
Ярость уже переливалась во мне через край. Подумать только, он нашел мне мужа! Спокойно, Настя, спокойно, — словно мантру, повторяла я, пытаясь совладать с яростью.
Наверное, у меня все было написано на лице, потому что даже отец удивленно смотрел на меня, не говоря уж о других посетителях ресторана.
— И кто же он, позволь узнать? — справившись с бурлящими эмоциями, довольно спокойно спросила я.
— Сергей Логинов. Сын моего старинного друга, — папа заметно расслабился, заметив мое спокойствие. Эх, знал бы он, как близок взрыв…
— Он сейчас заканчивает обучение в Англии и недели через две приедет домой. Очень перспективный юноша,- продолжал меж тем отец, а я комкала на коленях салфетку, обдумывая дальнейшую стратегию поведения. — Ему двадцать восемь лет, и он единственный сын моего друга. Так что, сама понимаешь, тебе нет необходимости учиться на певичку. Но если ты передумаешь и поступишь на финансово-аналитический факультет. То мы с его отцом….
Слушать «радужные» перспективы моей замужней жизни я больше не смогла. Прекрасно! Мне уготована жизнь домохозяйки. Ну, или, местечко директора какого-нибудь филиала папочкиной фирмы, если муж разрешит. Но! Это, если я пойду учиться (если, опять же, муж разрешит), куда мне скажут. Стараясь не выдать своего разочарования тем, что отец никогда не считается с моими желаниями, я выдала свой окончательный ответ: