Страница 95 из 134
Мои размышления прервал голос охранника, раздавшийся над самым ухом:
— Время, девушка, Хозяин ждать не любит.
Я резко обернулась, отшатнувшись к стенке душа, и замерла под его взглядом. Быстро перекинула влажные волосы через плечо, чтобы скрыть грудь. В панике соображала, смогу ли дать ему отпор в случае чего. Но мужчина смотрел мне прямо в глаза, выжидательно держа перед собой темное полотенце. Я приняла его дрожащими руками, прижимая к себе.
— Одевайся! Хозяин не любит ждать, — ровно повторил он, не обращая внимания на мой вид.
Я только молча кивнула в ответ, а мужчина слегка подался вперед, наклоняясь ближе ко мне. Зря я думала о нем хорошо. Я с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть и не заорать, понимая, что ни то, ни другое меня не спасет. На мой крик могут прибежать другие, и вот тогда… тогда мне придется несладко.
— Послушай меня, девочка, — проникновенным тихим голосом проговорил он мне, вжимая своим телом в стенку душа, а рукой отрезая любой путь к отступлению. Я оказалась в своеобразной ловушке. Я опустила голову, готовясь услышать что-нибудь скабрезное в свой адрес, но…. — Ты только продержись, ладно? Постарайся…
Я застыла истуканом в его объятиях, недоверчиво смотря на него, а потом услышала топот и хлопок двери. В комнату вошел еще кто-то, звавший моего охранника по имени.
— Не спорь. Не смотри в глаза. Молчи и кивай, — я слушала его приказы, отдаваемые шепотом, а затем медленно кивнула.
Дверь в душевую распахнулась, со стуком ударяясь о стену.
— Э, чё тут у вас? — в комнату заглянул еще один мужчина в серой форме охранника, обвел нас взглядом, задержав взгляд на руках мужчины.
— Да, вот, предложил «русалочке» встретиться вечерком, — мой сопровождающий неожиданно окинул меня плотоядным взглядом, задерживая его на моей груди. Я густо покраснела и сжалась, стараясь укрыться от него. — Когда она освободится…
— Да, ну, Хозяин запретил ее трогать, — с сомнением протянул второй, а потом подмигнул мне, — но мы же только разок. А, красавица?
Оба тут же заржали, довольные своими шутками, а я нервно сглотнула, совершенно растеряв весь свой боевой пыл. Да, папа учил меня драться и отвечать ударом на удар, но только сейчас я поняла, что на самом-то деле ничего не могу сделать. Кто я и кто они? Да им меня разложить в этой коморке — раз плюнуть, и никакой приказ Хозяина не поможет.
Но мой конвоир бросил на меня быстрый взгляд и закрыл дверь в ванную, отрезая от их взглядов. И с чего я решила, что он хочет мне помочь? Откуда возникла такая надежда, что те слова, что он сказал мне не очередная попытка воспользоваться моей доверчивостью? Как сделал Егор…
Стекающие с волос ледяные струйки привели меня в чувства. Я быстро вытерлась, памятуя о том, что их босс ждать не любит, и решила не испытывать больше судьбу. Мне сказали продержаться, но сколько? И чего ждать? Что меня отдадут одному из них? Или сам хозяин решит воспользоваться мной? И ведь некого винить в собственной глупости и жалости, которые и привели меня сюда? Я пожалела Влада, которого пытался «спасти» его друг. Вот только этот самый «друг» не пожалел меня. Разве то, что папа усиленно мне вдалбливал годами, заставляя с сомнением относится ко всему, и отношение ко мне окружающих не должны были научить элементарной осторожности? Почему в тот момент я не послушала свой голос разума, твердивший мне, что нужно дождаться Глеба и самой у него все спросить?
«Обещай, что бы ни случилось, ты придешь со своим вопросом ко мне. Не станешь додумывать, а просто спросишь. Давай будем говорить с тобой обо всем». В голове снова зазвучал голос любимого мужчины, а мне захотелось завыть в голос. За что мне это все⁈
Захотела самостоятельности? Получи.
Пожалела Влада, попавшего в беду? Получи.
Поверила тем, кто нагло врал тебе с самого начала? Отвечай за все.
Прости меня, папа, но твоя дочь оказалась не так уж умна, как она думала.
Я вышла из ванной комнаты, на ходу застегивая странного вида комбинезон, с воротником под самое горло, больше смахивающий на тюремную робу — темный в бело-синюю полоску. Мужчина сидел на том же месте, а второй, видимо, уже ушел.
— Молодец, быстро собралась, — одобрительно кивнул охранник, подходя ко мне. — Руки протяни, — приказал он, снова доставая из кармана брюк широкие металлические браслеты.
— Ваш хозяин любит ролевые игры? — не удержалась я от язвительного комментария, когда на моих запястьях снова сомкнулись железные оковы.
— Держи язык за зубами, девочка, — грозно посоветовал мне мужчина, — и то, и другое сохранишь. И сама не пострадаешь. Странные вы существа — женщины. Видно, что ты боишься до икоты, но пытаешься строить из себя великую воительницу. Глупо. И не дальновидно.
Устыдил. Признаю. Мне действительно страшно, и за внешней бравадой я прятала трясущиеся от ужаса коленки. Меня пугала неизвестность, но своевременный совет того, кто, скорее всего, знает крутой нрав местного «короля» заставил задуматься. Возможно, предостерег от ошибки.
Он резко развернул меня к себе спиной, и на глаза опустилась черная непроницаемая повязка, отрезая последний шанс на спасение и побег.
— Топай, — толкнул он меня в спину. Видимо, запас его сочувствия ко мне исчерпался моими необдуманными комментариями. Я по инерции сделала несколько неуверенных шагов, выставив вперед руки, чтобы не споткнуться и не упасть. Мужчина дернул меня за руку, отчего наручники ободрали кожу, причиняя новую пытку болью. Я тихонько зашипела, но покорно поплелась следом, мелко семеня босыми ногами, благо хоть покрытие пола было мягким.
Я не понимала, куда мы идем, не видела смысла запоминать бесчисленные повороты и подъемы и спуски. Это так вообще стало для меня каторгой. Я с трудом поднималась по лестнице, тыкаясь, как слепой котенок и ощупывая препятствия, что встречались на моем пути. Голова кружилась, мой вестибулярный аппарат, никогда не подводивший меня, на сей раз мне отказал, поэтому приходилось часто останавливаться, чтобы не упасть. Где-то на третьей по счету лестнице, мужчине, видимо, надоели мои бесконечные остановки и попытки свалиться кубарем со ступенек, и он, подхватив меня одной рукой, понес по лестнице вверх. Что-то мне подсказывало, что здание, где мы находились, очень большое. Наконец, я услышала стук в дверь, и меня втолкнули в какое-то помещение. Пройдя несколько шагов вперед, я остановилась, осторожно покрутив головой, чтобы понять, одна я тут или нет.
Мне вдруг стало холодно, просто обдало волной арктического холода. Я с трудом сдерживалась, чтобы не обхватить себя руками и не задрожать. Я спиной ощущала присутствие кого-то за своей спиной и чей-то пристальный обжигающий взгляд.
— Забавно, — раздался за моей спиной тихий смешок. Я невольно сделала шаг вперед, натыкаясь то ли на стол, то ли на стул, но что-то было впереди меня, отрезая мне путь. На фразу я постаралась не реагировать, вспомнив о совете охранника. Лучше подожду, что будет дальше.
Легкое прикосновение к затылку, и моя повязка плавно скользит по лицу, снова давая возможность видеть. Я закрыла глаза, чтобы немного привыкнуть к яркому свету, что бьет из огромного окна напротив. Приглушенные ворсом ковра шаги, и кто-то останавливается у окна, частично заслоняя мне свет, и я решаюсь, наконец, открыть глаза.
Мужчина… высокий, светловолосый. Он стоит вполоборота ко мне, и свет частично укрывает его фигуру тенью. Странно, но мне сейчас казалось, что было именно так. Свет рождает тень? Хм, определенно, где-то я уже слышала такое выражение.
Он пристально смотрит на меня каким-то оценивающим взглядом, а я беззастенчиво рассматриваю того, кого здесь с придыханием называют Хозяин. Отмечаю острые черты его лица и хищный прищур белесых глаз с черной точкой зрачка. Невольно вздрагиваю, когда его взгляд упирается мне в глаза.
Я вспомнила реакцию Максима, Лены, да и других людей, на природную особенность Глеба. Они все отводили взгляд, боясь смотреть ему в лицо, а мне нравилось. Я могла подолгу лежать и рассматривать золотистые искорки, плавающие в зелени, или черную, как ночь, глубину его глаз, пока хозяину этой красоты не надоедало это, и он не начинал меня щекотать, чтобы оторвать от этого увлекательного занятия. Воспоминания о любимом мужчине снова резанули болью по сердцу, и я невольно вздрогнула, снова оказываясь под пристальным взглядом прозрачных глаз.