Снежная Королева

Я пролистал дальше, не зная, что хотел найти. Дата смерти совпадает с официальной. Аксёнов погиб в ходе спецоперации по его освобождению. Интересно, а ведь Реин знал, что зять жив, но исправлять документы не спешил. Что это? Заведомо ложный подлог документов? Покрывал зятя? Или побоялся серии служебных проверок, которые непременно бы за этим последовали? Что ж, вопросы множились, а ответить на них мог только один человек, единственный оставшийся свидетель той истории.

Я пролистал еще несколько страниц дела, когда в моих руках оказалась еще одна фотография, на этот раз цветная. Красивый статный мужчина в военной форме и хрупкая светловолосая девушка в нежно-голубом платье с букетом белых гладиолусов в руках. Машинально отметил перчатки на руках девушки.

Вадим и Эйрене Аксёновы. Очень красивая и гармоничная пара. Рука Вадима лежала на тоненькой талии девушки, прижимая ее к себе властным жестом. Этот мужчина показывал всем, что эту девушку он будет любить и беречь от всего мира.

И Даша очень похожа на маму, но многое взяла от отца. Упрямо вздернутый носик и четко очерченные губы, тот же вызов в глубине синих глаз. Я сжал руки в кулаки, чтобы заглушить внезапно вспыхнувшую злость. На себя, потому что не смог уберечь, и был виноват в ее похищении. На ее родителей, что оставили ее одну разбираться со своим «даром».

И снова в голове бьется единственная мысль — я должен найти ее, должен! И это бездействие медленно убивает меня. Я не знаю, где она и с кем⁈ Вдруг ее захотят обидеть, а она… она слишком хрупкая, нежная, чтобы дать настоящий отпор. Почему я не могу просто сесть в джип и колесить по городу, в надежде отыскать ее? Почему должен ждать? Хотелось бросить дело, в которое я влез, но… проклятое «но»!

Не мог! Не мог! Потому, что должен! Потому что единственная ошибка с моей стороны может дорого стоить — пострадает Даша! По моей вине.

И только поэтому я просиживал целыми днями в душном кабинете, ожидая новостей от своих людей, которые несколько месяцев назад были внедрены в одну компанию. За деятельностью фирмы мы пристально следили не один месяц, постепенно подбираясь к ее руководителю. Именно его считали организатором той преступной группы, проводившей кибератаки на серверы различных компаний и ведомств. И именно его я считал «работодателем» Влада.

А еще я ждал новостей от Михаила Снежина. Он тоже подключил нужные связи для поисков дочери.

Я придвинул к себе второе досье.

«Михаил Иванович Снежин».

Открыв первую страницу, я с удивлением уставился на еще одну черно-белую фотографию. Нет, как такое может быть⁈ На меня смотрел темноволосый мужчина в военной форме, удивительным образом похожий на Вадима Аксёнова. На того Вадима Аксёнова, что прижимал к себе хрупкую блондинку на фотографии. Я резко открыл первое досье, выудил из дела фотографию и положил ее рядом со второй.

— Не может быть⁈ — невольно вырвалось у меня, потому что… они были похожи, словно братья. Нет, безусловно, если хорошенько присмотреться, то внешне они различаются — все же не близнецы. Но…

Я резко подскочил, направившись к небольшому шкафчику в углу. Наконец, я понял, почему при встрече казалось, что Михаил Снежин кого-то мне напоминает. Я достал то досье, что собирали мои ребята в местных архивах. Работа тогда велась неофициально, мне не требовалась детальная информация, поэтому ее брали из открытого доступа. Открыл папку и едва не засмеялся в голос, понимая, как ловко провели не только меня, но и Реина.

В дверь кабинета постучали, и в приоткрывшуюся щель, просунулась голова Димы, моего невольного помощника.

— Глеб Евгеньевич, к вам Снежин. Пропустить? — отрапортовал Дима на одном дыхании.

— А? Да, пусть пройдет, — немного отстраненно проговорил я, все еще находясь под впечатлением от увиденного. Дима как-то косо посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Я вернулся к столу, сел и разложил перед собой все фотографии мужчин. Причем две из них принадлежали одному человеку. И теперь мне очень хотелось узнать, кому именно?

— Привет! Новости есть? — сходу проговорил Михаил, входя в кабинет. Следом за ним тихонько просочилась Светлана. Она робко улыбнулась в ответ на мою удивленно приподнятую бровь, и быстро пристроилась на стул у входа. Да, не ожидал, что они придут вместе. Хотя… пожалуй, мне будет интересно посмотреть на их реакцию.

Я пристально посмотрел на мужчину, который остановился у моего стола и сейчас ожидал ответа на свой вопрос. Пауза затягивалась, но никто из нас не пытался ее нарушить и пристально смотрел другому в глаза. Михаил первым отвел взгляд, посмотрев на стол, вернее, на лежащие на его поверхности фотографии. Я пристально следил за сменой эмоций на его лице — от удивления до осознания, что я понял, кто он. А я пристально рассматривал его, отмечая сходство с теми, кто был изображен на тех фотографиях. Время, отложило свой отпечаток, как и, вероятно, рука пластического хирурга, но узнать того, кто «умер» много лет назад, для меня не составило особого труда.

— М-да, не ожидал, — вдруг выдохнул отец Даши, тяжело опускаясь на стул напротив. Его рот неожиданно изогнулся в кривой усмешке, а на меня взглянули с каким-то особенным интересом. — Стоило догадаться сразу, что без этой бездушной твари не обошлось. Что на этот раз захотел этот старый интриган?

— То есть, вы не отрицаете, — спокойно проговорил я, хотя внутри все кипело от злости. Уточнения ему не требовалось, но он только бросил тоскливый взгляд в противоположный угол, где сидела Светлана, взирающая на нас с искренним удивлением.

— Нет, ты мне сразу показался чересчур умным, — криво усмехнулся… «тесть», — только не догадывался, что этот… нанял тебя. Только запомни, парень, Дашу я ему не отдам!

— Даша его внучка, — жестко припечатал я, — он и так потерял дочь, и вы не можете…

— Могу! И сделаю! — сверкнул он глазами в мою сторону, — он сломал жизнь своей дочери, превратив милую девочку в тень. И сотворить подобное со своей девочкой не позволю! Никогда! Будет нужно — восстану из мертвых. Пусть это будет грозить мне смертью, но и ему придется несладко. Но отдать ему свою дочь я не дам даже тебе, Вестник!

Михаил стоял, опершись кулаками о столешницу, угрожающе нависнув надо мной, подобно скале. Но я знал, что теперь он ничего решать не будет. Слово, все равно, останется за Дашей.

— Это решит Даша. Сама! — мне пришлось повысить голос, потому что Аксёнов решил мне возразить. — Вадим Дмитриевич, вы не станете мешать ей! Если бы она выросла в той среде, которая принадлежит ей по праву…

—… то он точно также сломал бы и ее, Глеб! — зло выдохнул мужчина, впервые обратившись ко мне по имени. И мы даже на мгновение замерли, смотря друг на друга. Я видел, что ему непросто дается решение, но и дальше идти на поводу старых обид не выход. — Он сломал бы ее, как однажды сделал это с Эйрене. Да, я не смог дать дочери того, что она имеет по праву рождения в той семье. Я отказался и от своей семьи и от своего имени, начав жизнь заново. Но я! я дал ей то, чего была лишена ее мать — любовь и детство. Я любил и баловал ее, берег по мере возможности от жестокой реальности, но при этом учил отвечать ударом на удар. Я дал Даше все, чего была лишена ее мать — любовь и поддержку отца.

Да, в чем-то он был прав, и не в моих силах заставить его переменить решение, он не видел того, что видел я. Реин искренне любил свою дочь, хоть и не показывал этого никогда. И ее потеря тоже сильно отразилась на нем. Но… это уже не мое дело. Родственники — договорятся сами, как-нибудь.

— П-простите, — послышался робкий голосок Светланы, которая неожиданно решила вмешаться в наш разговор. — Я только не поняла, почему вы Мишу называете Вадимом? Я что-то не понимаю…

Мы оба повернулись, глядя на смущенную женщину, которая явно не понимала того, что мы обсуждаем. Значит, она тоже была в неведении относительно личности своего… мужчины. Михаил тяжело вздохнул, а я заметил мелькнувшую на его лице досаду.