Снежная Королева

— Перестань, Влад, — сморщилась я, а потом потянулась и дотронулась до его руки. — Я простила тебя, потому что ты… сделал для меня даже больше, чем… не важно, — отмахнулась я, пытаясь проглотить подступающие слезы. — Влад, давай все оставим в прошлом. Не вини себя больше. Арина и Егор сами делали свой выбор, как и мы с тобой. Егор убил Арину по приказу Темникова, — тихо проговорила я, — а потом должен был и тебя…

— Дашка, — Влад обнял меня, а я обвила его талию руками, — прости меня. Я так испугался, когда узнал, что ты по моей вине оказалась в том месте, и думал, что потерял тебя. Боялся, что сам, своими руками отдал тебя этому мерзавцу….

— Ум ты последний потерял, когда связался с Темниковым, — прогрохотал у двери отец, а потом прошел в палату, бросив на меня и Влада, который немедленно отстранился от меня, хмурый взгляд. — У тебя же все было, чего тогда тебе не хватало⁈ Что тобой двигало?

— Хотел всем доказать — отцу, Даше, своим друзьям — что чего-то стою, — как-то горько усмехнулся парень, посмотрев в мою сторону. В этот момент я не знала, куда деться от смущения. — Мне казалось, что я люблю Дашу. Думал, стану независим от отца в материальном плане, и докажу Даше, что никого лучше меня она никогда не найдет. Ошибся, приняв простое влечение и желание за любовь. Даже не замечал, как ей тяжело было учиться, что все ненавидели ее и… — Влад усмехнулся, но вышло невесело, — в этом «помог» мой друг. Жаль, что понял я все слишком поздно…

— Влад, — прошептала я, пытаясь успокоить его, и осторожно погладила по руке.

— Вот, Глеб — он всегда, черт! всегда прав! Даже бесит, — рыкнул Влад, отмахиваясь от меня, но я не обиделась, понимая, как пострадало его мужское самолюбие в свете последних событий. — Он правильно меня ткнул носом в то, что я даже не замечал. Тебя унижали в универе, да и я постоянно подливал масла в огонь, прося у отца поблажек для тебя в учебе. За это тебя стали ненавидеть еще больше. Прости, Даша, это все вышло только из-за меня. И Глеб… он намного лучше, чем я, что бы я ни говорил тебе о нем. Он любит тебя, все сделал, чтобы помочь выбраться из плена…

Я собиралась сказать другу, что совсем не обижаюсь на него, и что его помощь во всем этом деле так же была неоценима, но папа перебил меня.

— Ага, за свою «помощь» он точно получит. За нарушение приказа начальства, за срыв спецоперации, — перечислил отец, холодно усмехнувшись, а потом наткнулся взглядом на мой взгляд, полный холодной ярости, но все же продолжил. — И все это ради моей дочери, которая тоже любит лезть туда, куда не следует. Именно за этим я и пришел — поговорить о твоем поведении, Дарья…

Ах, Дарья!!! «Дарья», значит, ладно, папочка…

— Влад, ты иди, спасибо, что помог мне. Мы потом с тобой обо всем поговорим, — спокойным тоном произнесла я, хотя внутри все просто разрывалось от бешенства. Ну, ничего, сейчас проверим, так ли уж верно говорят — лучшая защита это нападение.

— Конечно, Даша, — вдруг покорно согласился Влад, почему-то смотря на меня немного настороженно. А потом незаметно показал своим пальцем на глаза и вышел, не произнеся ни слова.

Я несколько раз вздохнула, понимая, что друг хотел мне сказать. Нужно успокоиться, чтобы снова не натворить дел, как тогда, после нашей ссоры.

Я повернулась к отцу, заметив, что он смотрит на меня немного растерянно и даже виновато. Неужели уже осознал свою ошибку⁈

— Даш, я… — попытался первым заговорить папа, но я не дала.

— Почему ты соврал мне? — мой голос звучал тихо, а я смотрела ему в глаза, пытаясь отыскать в них… что? — Почему? Зачем ты показывал мне те записи, якобы сделанные моим «настоящим» отцом? И ты ведь знал, что я не удержусь и просмотрю другие, поэтому уехал, ничего не объяснив? Я же спрашивала тебя! Разве я не заслужила правды?

— Даша, все не так…

— А как, папа? Или мне теперь не следует называть тебя папой? — мои слова, видимо, ударили больнее, потому что он поморщился, а взгляд неожиданно потух. — Ты никогда не любил меня. Поэтому врал, — по моим щекам потекли слезы, а я помотала головой, видя, что папа пытается приблизиться ко мне и обнять. — Ты врал мне все двадцать лет…

— Даша, я делал это только ради тебя. Только ради тебя, — повторил он, все-таки решив приблизиться и сесть рядом со мной.

Я снова упрямо помотала головой, почувствовав его руки, сжимающие меня в объятиях.

— Нет, ты… ты… обманул меня… — с какой-то детской обидой в голосе, проговорила я.

— Да, обманул, — согласился папа, прижимая меня к себе, несмотря на мое сопротивление, — потому что боялся увидеть, как ты разочаруешься во мне. Я для тебя всегда и во всем был кумиром, ты смотрела на меня с непередаваемым восхищением, что мне… а потом я испугался, что ты… — отец замолчал, а я осторожно обняла его в ответ. Да, все верно. Он просто боялся, что его дочь, единственная до сегодняшнего дня (тут я мысленно хихикнула) отвернется от него, когда узнает неприглядную тайну его прошлого. — Так получилось, Снежок. Сначала все было ради Эйрене, чтобы ее, наконец, оставили в покое, чтобы она могла спокойно жить. Ради моего брата, Михаила, который, чтобы спасти меня отдал не только жизнь, но и имя. Это была его идея — стать Михаилом Снежиным мне, а остальное доделали пластические хирурги. От Вадима Аксёнова осталась только могила, да и то, тело в ней чужое. Мой брат обрел свою могилу на чужбине. На том месте, где когда-то была лачужка для пастухов, теперь только небольшой черный камень с высеченным именем.

Отец сделал несколько глубоких вдохов. Видимо, все эти воспоминания все еще доставляли ему много боли. Мне невольно стало стыдно.

— Да, это был эгоизм с моей стороны, но, пойми, я не мог предать того, кто был мне дорог, равно, как ты или Эйрене. Все, что я мог — сделать так, чтобы его жертва в тот день не была напрасной, понимаешь? — я кивнула, но папа почувствовал мой ответ. — Я год за годом искал возможность, чтобы найти и отомстить этому мерзавцу и его жене. Но он был настолько далеко и высоко сидел, чтобы до него было просто добраться. Чтобы безболезненно для себя и других убрать его. Я ждал, что однажды жажда наживы заставит его допустить ошибку, и этот день пришел. Я узнал, что он «осел» в наших краях и замышляет нечто грандиозное.

— Пап, ты… все это время был рядом? — я даже привстала, чтобы заглянуть ему в глаза. Как-то незаметно оказалось, что мы лежим на моей кровати, а он обнимает меня совсем, как раньше, в детстве, когда я боялась любой тени. Особенно после первого «видения». — Я думала, что нас разделяют километры? Ты же говорил…

— Так было нужно, дочь, — перебил меня папа, снова укладывая мою голову на свое плечо. Я только вздохнула, размышляя о том, узнаю ли я хоть когда-нибудь все тайны моего отца. Да и нужно ли мне это? — Я хотел защитить тебя, чтобы он никогда не добрался своими грязными лапами до моей девочки. Все эти годы я искал возможность, чтобы отомстить ему. А он знал, что я вернусь однажды, поэтому «обрастал» связями и охраной, чтобы не допустить этого. Он — трус и сволочь… жаль, что отделался просто… — сверкнув глазами, проговорил отец.

— Пап, но он же не знал, что ты жив, — удивилась я, а потом обратила внимания еще на одну деталь, — он остался жив? Но он ведь понесет наказание⁈

— Успокойся, девочка, — папа погладил меня по спине и поцеловал в висок. — Жив, и никуда не денется от наказания. Жаль, что не от моей руки, но все же… его ждет медленная и мучительная смерть, — папа как-то довольно хмыкнул, но я все же смогла разглядеть в полумраке его хищную улыбку.

— Пап, этот… Темников, — я замялась, подбирая слова. — Я так и не поняла, за что он ненавидел маму? Он плел что-то про «гнилой плод», а потом сказал, что раз я не «вижу» его, то он станет отцом моей… то есть новой «Видящей», — меня даже передернуло от отвращения, когда я вспомнила его ледяные пальцы, которыми он скользил по моему телу.

— Вот… тварь! — выругался папа, от которого не укрылось мое телодвижение, — эта сволочь… тебе…тебя!!! — он дернулся, чтобы встать, но я сумела его удержать. Папа откинулся на подушку, тяжело дыша, — да-а, жаль, что подыхать он станет медленно и в тюрьме, я бы с удовольствием пустил его на ленточки. Не смог тогда с Эри, так решил мою дочь…. Хорошо, что генерал в свое время увез твою маму подальше не только от меня, но и от этого… урода, — процедил сквозь зубы он. — Думаю, Реин сам догадался о не слишком… родственных «желаниях» этого… козла. Он меня-то терпел с трудом. А раз Темников не мог быть с ней, потому что приходился ей родственником, то… решил, что родство уже дальнее, поэтому… — папа не договорил, тяжело обрушив кулак на постель, отчего кровать жалобно скрипнула.