Страница 12 из 27
– Агату зачем обидела? – русалка улыбалась, продолжая демонстрировать недоутопленнице свои длинные, пугающе острые, зубы. – Агата, – пояснила хвостатая девица. – старейшая в наших краях жаба. Гляди, как бы задница бородавками не покрылась. Ты, Алёнка и без того невестой незавидной считалась, а уж с бородавками, так, во век себе жениха не отыщешь.
– Больно надобно. – буркнула Алёна Дмитриевна, осознав, что, эта вот, хвостатая дамочка, её, случайно, с кем-то перепутала. И, хорошо, что обознавшись, спасать бросилась. Вот, хоть убей, но казалось Алёне Дмитриевне, что самостоятельно ей из этой речки, ни в жизнь не выплыть.
– Никого обижать не хотела. – пожала плечами женщина, смиряясь с тем, что с кукушкой, и впрямь, проблемы наметились и, развернувшись корпусом в сторону орешника, язвительно произнесла. – Извините.
Удивительно, но её услышали – тяжело шлепая, из-под куста выползла толстая жаба и, удовлетворенно квакнув, поспешила по своим жабьим делам, ловко переваливаясь среди, поросших травой, кочек.
– А? О? – только и смогла, что выдавить из себя Алёна Дмитриевна, невежливо тыкая пальцем в жабу. – Она меня, что, понимает?
– Знаешь, в отличие от некоторых, – хмыкнула русалка, шлепая хвостом. – Агата, жаба воспитанная и вежеству обученная. Живет долго, потому что. Не бойся – простила она тебя. Понимает, что не со зла ты на нее задом плюхнулось. Не будет у тебя на попе бородавок.
– Бородавки – это инфекционное. – презрительно фыркнула Алёна Дмитриевна. – И жабы к ним никакого отношения не имеют.
Где-то вдалеке насмешливо квакнули, и Алёна поежилась, пытаясь растянуть сарафан и прикрыть всю поверхность собственного тела.
– Какая-то ты неправильная девица. – внезапно насторожилась русалка и уставилась в лицо Алёны Дмитриевны колючим, полным подозрения, взглядом. – Чувствую чужое в тебе. Лик тот же, а все остальное, другое!
Алёна Дмитриевна Почесуха нахмурилась – что ж, по всей видимости, в этой странной местности, из реки, исходят какие-то ядовитые миазмы. Газ галлюциногенный. Вот она и надышалась, газом этим, потому и мерещится всякое. Глазам. И, слышится, разное. Ушам.
– Да ты, не Алёнка! – ахнула русалка и от неожиданного открытия, потеряв равновесие, с головой погрузилась в воду.
– Эй, девушка, вы куда? – переполошилась Алёна Дмитриевна, вскакивая с нагретой кочки и бросившись к воде. – Вернитесь! Нам необходимо срочно попасть в поликлинику, антидот вколоть, а то, мало ли какие последствия могут случиться.
Стало страшно – одна, голая, если не считать подозрительного и мокрого сарафана, на незнакомом берегу неизвестной речки, в компании слуховых и прочих галлюцинаций. Алёна Дмитриевна, не смотря на весь свой опыт, ещё ни разу не попадала в подобную ситуацию.
– Не попадала. – убедившись в том, что хвостатый мутант не спешит выныривать обратно, Алёна устало плюхнулась обратно на обжитую кочку. – Но, попала.. Попала?
Ужасная догадка молнией прожгла мозги несчастной женщине, и без того подкошенной подлой изменой близких людей.
А, вдруг?
Бред, конечно собачий, но?
Но, вдруг?
– Попала.. – потерянно прошептала бизнес-вумен и очень сильно побледнела от страшной догадки.
Как и многие, она, конечно же, читала фантастические романы, преимущественно, написанные женщинами и о женщинах. О всяких-разных дамочках, имевших счастье/несчастье попасть в другие миры, в своем/чужом теле и нашедших там любовь/смерть – это уж, насколько хватало авторской фантазии.
– Не может быть. – растерянно пробормотала Алёна Дмитриевна, вновь подскакивая с кочки. – Только не я..
Но, уже через несколько минут, несчастная женщина, кусая собственные губы, колотила себя руками по голым ляжкам, не в силах смириться с дурацкой ситуацией, в которой она оказалась, благодаря чьему то злому умыслу.
Она попала. Конкретно, потому что, местность, по которой протекала неширокая и, в общем-то, сонная речушка, названная русалкой Корчей, никак не могла находиться в окрестностях города Каменска, в котором, до некоторых пор, жила и работала Алёна Дмитриевна Почесуха.
Речка была чистой, то есть – абсолютно чистой, вода – прозрачной, рыбы, плещущиеся в воде – настоящими. К тому же, поблизости, в поле зрения растерянной Алёны Дмитриевны, не наблюдалось ни одной пластиковой бутылки или, целлофанового пакета, или, обертки от жвачки, конфетки или, какого иного мусора.
А, так, не бывает. Так, просто – не бывает. Мусор – вездесущ. Он неистребим, как тараканы и вскоре захватит власть над всей планетой, не считаясь с желанием человека. И погубит эту самую планету. Не понадобится никакой внешней агрессии, никаких инопланетных чужих – человечество просто задохнется, сгинув под миллиардами тонн самого обычного хлама.
В данной местности, мусора не было вообще – трава зеленела, блестела на солнце вода, квакали лягушки и стрекотали кузнечики.
И, следов от самолетов в небе не наблюдалось от слова совсем. Светило солнце, плыли облака, игривый ветерок трепал волосы на голове, а самолеты не летали, хотя, в последнее тревожное время, гул над городом стоял постоянный, нарушая покой обывателей.
– Так не бывает. – вздохнула Алёна Дмитриевна, убедившись в том, что с экологией всё в порядке. – Я же, точно помню.. Помню!
Женщина вновь подскочила, покинув многострадальную кочку и принялась внимательно разглядывать собственное, неприлично обнаженное тело.
Стало еще хуже – тело, совершенно точно, не её.
Алёне Дмитриевне, к её великой досаде, давно исполнилось сорок два года. Не девочка и даже не молодая женщина. Так, дамочка средних лет, худощавая, местами морщинистая, обогащенная целлюлитом, вставными зубами и красящая волосы в темный цвет, дабы скрыть седину.
Теперь же она резко изменилась. Помолодела, блин, точно яблок молодильных натрескалась или попала к чудо-хирургу, вернувшему ей цветущий вид. Выпуклости, опять же, появились, и спереди и сзади, как по мановению волшебной палочки. Очень доже симпатичные передние выпуклости, задорные и упругие, нагло выпирающие.
Ну, в общем, случись это раньше, Алёна Дмитриевна чувствовала бы себя на седьмом небе от счастья, а так, даже с учетом тех самых, приятных бонусов, пока что, ощущала себя словно на минус каком-то этаже здания, находящегося в самом эпицентре землятрясения – того и гляди, привалит. И, совершенно точно, что не счастьем.
И, неясно… Что же дальше?
– Куда уплыла, хвостатая? – Алёна бегала по берегу, жадно всматриваясь в водную гладь. – Греби обратно, кому сказала! Обстоятельства требуют внятных объяснений, а то кукушка, совсем того, кукукнулась!
Было очень страшно – вот так торчать на берегу, одной, в голом виде и без документов. А, вдруг маньяк какой фентезийный объявится внезапно или, стражи порядка, с этими самыми…
Алёна Дмитриевна напряглась, пытаясь вспомнить разновидности различных орудий убийств. Была она как-то на одной выставке, где демонстрировались всяческие приспособления, преимущественно, глубоко древние и слегка пожеванные временем. Очень впечатляли – такой фиговиной, если по голове жахнуть, обычным сотрясением не отделаешься.
– Алебарда! – осенило Алёну Дмитриевну. – Точно – с алебардами те мужики бегали или с … бердышами? – снова слегка подвисла бедная женщина. – А, может еще с какой железякой, их там, помнится, богато было.
– Бердышами охрана царя-батюшки вооружена. – слегка дребезжащий голос за спиной заставил Алёну Дмитриевну взвиться в воздух. Судорожно хватая сарафан, она резко развернулась и вновь едва не плюхнулась в воду.
Прежняя русалка раздвоилась, но раздвоилась как-то странно – с одной стороны плескалась та самая хвостатая, спасшая Алёну от утопления и назвавшаяся Полюшкой, с другой – почти такая же, только лет на сорок старше. Русалка, так сказать, пенсионер, заслуженная работница водных просторов и мастер по увлечению на дно несчастных утопленников.
– Здрасьте. – Алёна Дмитриевна, слегка прикрыв обретённые выпуклости просохшим сарафаном, уставилась на парочку хвостатых дам с ожиданием. – Надеюсь, вы мне все объясните, женщины, потому что, сама я в происходящем бардаке разобраться не могу.