Охота на Князя Тьмы

Охота на Князя Тьмы

Пролог

Алевтина Максимовна чувствовала себя счастливейшей женщиной на свете.

И повод для того имелся. Аж два!

Ударившее в голову вкусное шампанское, коим ее угощал щедрый купец Столешников. И покоящийся за корсажем золотой перстенек с крупным бриллиантом, забытый под ее кроватью одним из сегодняшних посетителей.

Вещица старинная, фамильная. Хороший ювелир за нее дорого даст. Тут и на домик в деревне хватит, и на лавку швейную. А там, глядишь, и желтый билет [1] сжечь можно. Жизнь заново начать.

Она давно мечтала скопить достаточно денег, вернуться из небольшого, но шумного Китежа в родные края. Мужа достойного найти, детишек ему нарожать. Чай баба не старая. Дюже красивая. Мужики сурьезные порог спаленки обивают. Нежной камелией [2] зовут…

От извозчика Алевтина Максимовна отказалась. До доходного дома на Брюховской, где она арендовала небольшую комнатенку, идти всего-ничего.

Отражавшийся от свежевыпавшего снега лунный свет не давал ей сбиться с пути. Дорожка к дому проходила средь елей Перемейского парка, где в этот поздний час не наблюдалось ни души.

Шаг ее потертых сапожек был нетверд. В голове играла веселая мелодия. Полушубок, лишившись давеча последней пуговицы, так и норовил соскользнуть с плеч.

От радостных мыслей Алевтину Максимовну отвлек неясный шум. Женщина оглянулась, никого не заметила, махнула рукой и продолжила путь.

Должно быть ветер разгулялся. Решил пошалить. Погода нынче премерзкая.

Хрустнула ветка. Закричал ворон. Да так пронзительно, что Алевтину Максимовну одурь со страху взяла.

Визгнула. Подпрыгнула. Заозиралась по сторонам, покамест ей не привиделся прячущийся за ближайшей елью высокий, темный силуэт.

— Кто вы будете? Зачем преследуете меня? — в голосе женщины чувствовалась бравада, подпитываемая еще не совсем растворившимися в голове пузырьками от шампанского.

— Алевтина…

Узнав этот голос, она облегченно вздохнула.

— Ах, это ты… Испужал, охальник окаянный! — Будь он рядом, огрела бы по плечу. Это ж надо так подкрасться! — Уходи! Не об чем мне с тобой лясы точить!

Алевтина Максимовна отвернулась, дабы продолжить путь, и не увидела, как в руке ее знакомца блеснуло лезвие острого ножа…

[1] Аналогичный паспорту документ жёлтого цвета, который давал право легально заниматься проституцией.

[2] Женщина легкого поведения, куртизанка, кокотка. Вошло в обиход под влиянием романа А. Дюма «Дама с камелиями».

Глава 1

Где смерть — не повод для отчаяния

— Глаша, неси воды! И нашатырный спирт, он в моем комоде в верхнем ящике!

— У кого-нибудь имеются нюхательные соли?

— Вот туточки, Инесса Ивановна…

— Ефим Ефимыч, это нюхательный табак. Сонечке он ни к чему.

— Сергей Данилович, миленький, прикажите послать извозчика за доктором!

Женские вопли и мужские причитания, доносившиеся до моего сознания как сквозь ватную толщу, бесцеремонно выдернули меня из объятий блаженной тишины.

Голова разрывалась от боли. В ушах звенело. К горлу подкатывала тошнота. А потому вставать, чтобы вычислить источник шума, я не торопилась. И так понятно, что новые соседи разгулялись. В третий раз за неделю я к ним разбираться не пойду.

Покричат и успокоятся…

Внезапно в нос ударил запах нашатырного спирта. Легкие будто опалило огнем, заставив меня втянуть воздух, распахнуть глаза и стремительно подскочить на узкой кушетке.

— Какого хре… — столкнувшись с уставившимся на меня десятком пар глаз, я проглотила окончание своей проникновенной речи и зашлась в кашле.

— Сонечка, милая, — склонившаяся надо мной хрупкая седовласая старушка похлопала меня по спине. — Ты нас всех напугала. Что с тобой приключилось?

Какой интересный вопрос. Мне и самой любопытно.

Недоуменно моргая, я оглядела ярко освещенную льющим из окна солнечным светом незнакомую, но довольно уютную комнату. Синие обои с цветочным орнаментом. Пылающий камин с гипсовыми львами. И мебель, будто из антикварной лавки.

Я что, в музее?

Взгляд переместился на окружавших меня людей. Женщины — пятеро, и все пожилого возраста — были одеты в длинные старомодные платья пастельных тонов. Прически, волосок к волоску, собраны на макушках. Белые перчатки. Накрахмаленные воротнички. Двое мужчин, в свою очередь, красовались в выглаженных пиджаках и брюках.

Нет, не в музее. Скорее на костюмированной вечеринке. Но как я сюда попала?

Последнее, что сохранилось в памяти — это срочный вызов, невзрачный человейник, обшарпанная парадная, нерабочий лифт и грязная лестница без перил, по которой я поднималась на пятый этаж. В квартиру, где часом ранее произошло убийство.

Из-за угла на меня выскочила бесформенная тень. В грудь уперлось дуло пистолета. Выстрел…

Черт, в меня что, стреляли? Тогда почему я не в больнице? И где капитан Стасевич, мой непосредственный начальник, в департаменте которого я должна была проходить преддипломную практику?

Это же надо, первый день и такая задница. Нужно попросить телефон, выяснить, что здесь происходит и набрать участок.

— Можно мне воды? — голос вышел осипшим, с хрипотцой.

Я снова откашлялась и взяла граненый стакан, который мне протянула появившаяся будто из неоткуда молодая девушка в коричневом платье с белым фартуком.

Сделав глоток, я огляделась. В глазах уставившихся на меня людей таилась нешуточная тревога.

— Простите, а мы знакомы?

— Сонечка! — ахнула сидящая рядом хрупкая старушка и прижала ладони к лицу. — Ты ничего не помнишь? Глаша, где же доктор?

— Должон уж быть, Инесса Ивановна. Я говаривала Тишке поспешать, — ответила ей со странным деревенским акцентом молодая девушка в фартуке. И тут же затерялась за спиной выступившего вперед мужчины.

Одетый с иголочки, высокий, симпатичный блондин лет тридцати держал в руке трость и смотрел на меня нечитаемым взглядом. Таким внимательным, что стало не по себе.

Это еще кто такой и что ему от меня нужно?

— Софья Алексевна, я нашел вас на полу, вы лежали без чувств. По всей видимости, ушиблись затылком, — приятный мужской голос подействовал на меня как обезболивающее. Пришлось отвесить себе мысленного пинка, чтобы не потерять бдительность. — Вы помните меня?

Хотелось бы… Интересный мужчина. И глаз задумчивых с меня не сводит.

Я отрицательно качнула головой. Он отвесил поклон.

— Позвольте представиться. Граф Бабишев Сергей Данилович. Ваш… жених.

Я нервно сглотнула, пытаясь отдышаться.

Жених? У меня? Да еще и целый граф…

Час от часу не легче. Еще только утром наслаждалась свободой, а тут нате вам… распишитесь.

— Это какая-то шутка? — с надеждой в голосе поинтересовалась я.

— Отнюдь, — пожал плечами блондин и слегка улыбнулся уголком губ. — Не в моей привычке шутить над благородными барышнями. Да и Инесса Ивановна не позволит.

Подтверждая его слова, старушка усиленно закивала.

А может я сплю?

Попробовала ущипнуть себя за щеку. Ай. Больно.

Медленно, чтобы не потревожить больную голову, я поднялась на ноги. Вскочившая старушка попыталась предложить мне руку, но я отказалась. На негнущихся ногах, под строгим присмотром блондина, приблизилась к окну, отдернула занавеску и… застыла.

Припорошенная снегом незнакомая улица. Вывеска «Конторскiя книги» на доме напротив. Люди в странной одежде. И… запряженные лошадьми экипажи.

Может, я умерла и попала в… Нет, на ад не похоже. На рай, впрочем, тоже. Зависла посередине?

Тихонько отдышавшись, я облизала резко пересохшие губы и вернулась к кушетке. Сидеть было удобнее. Больше шансов не свалиться у всех на виду.

Воспитавший меня дед, ныне покойный Прохор Васильевич Леденцов, прошедший за свою долгую жизнь и огонь, и воду, и медные трубы, любил повторять, что смерть — это всего лишь отсутствие сердцебиения. А значит и бояться ее не стоит.