Шлейф сандала

- Я скажу, что вы моя любовница. Кстати это объяснит мое появление у вашего дома в такое время, - ответил князь, с легкой насмешкой наблюдая за моей реакцией. – И да, вполне естественно, что я разгневался, обнаружив у дома странного мужчину, подглядывающего за моей женщиной.

В его устах это прозвучало так… так… Эу! Красотка! Остановись! Сейчас решается твоя судьба, и нужно быть очень внимательной ко всем словам. Но только не к таким! Угомонись, девица! Хотя что здесь удивительного? Тело молодое, и обычно у девушек в таком возрасте нарастает интерес к представителям противоположного пола. Формируются различные… кхм… фантазии… Господи, хорошо хоть мозги у меня старше этого тела! И вообще, в древнем Израиле я бы в этом возрасте уже кормила третьего ребенка…

- Вы понимаете, о чем я говорю? – голос Давида вывел меня из раздумий.

- Да… конечно… Но то, что я ваша… ваша… - я не могла произнести это слово. – Ладно. Это не мешает мне быть самозванкой.

- Ну почему же? Я скажу ему, что вы моя уже долгое время. Наше знакомство случилось, когда вы еще были замужем, - пожал плечами князь. – Лучше быть в глазах сыщика неверной женой, чем подозреваемой. Это убедит его в том, что он ошибся. Вряд ли Жариков усомнится в словах князя. Если вы переживаете о своей репутации, то не стоит. Я дам ему понять, что все разговоры на эту тему будут иметь для него печальные последствия.

Нет, ну идея была неплоха… Вот только у меня назревал вопрос: зачем Давид это делает? И, по-моему, я начинала догадываться о его намерениях. Как удобно…

- Что ж… все что вы предлагаете, звучит интересно, но позвольте задать вам вопрос, - я чувствовала, что во мне нарастает злость.

- Да, конечно, - князь улыбался. И мне эта улыбка показалась уж очень подозрительной.

- Что вы потребуете от меня за свою помощь? Ведь есть какое-то условие, да?

- Есть, - спокойно ответил он. – И мне кажется, я имею право требовать от вас небольшую благодарность.

Ну вот как? Как в этом человеке сочетается благородство с низменными желаниями? Все-таки мужик обмельчал уже очень давно… Тому доказательство сидит передо мной.

- Какую же благодарность вы ждете от меня? – процедила я, попутно размышляя над тем, как стану выпутываться из щекотливой ситуации.

- Обещание. Мне нужно от вас обещание, - вдруг сказал Давид. Его улыбка стала шире.

- Обещание? – я уже представляла, как гордо отказываю ему, пресекаю все поползновения на корню, пылая праведным гневом, а тут такое…

- Да, всего лишь, - князь, похоже, прекрасно понимал, о чем я думаю, и это веселило его. – Итак. Вы должны пообещать мне, что до своего совершеннолетия не вздумаете выйти замуж. Как Елена Федоровна Волкова естественно. Она ведь была старше, чем Ольга Дмитриевна?

Я совершенно не понимала, зачем ему это надо. Замуж я точно не собиралась, но требование князя выглядело странным.

- Это очень необычная просьба. Вы не объясните мне, почему я не должна выходить замуж? – поинтересовалась я, на что он задал встречный вопрос:

- А вы хотите замуж?

- Нет, рано мне ещё в замужество торопиться, стрекозлиться. У меня ещё лето красное в душе не допело, - протянула я, не сводя с него взгляда. - Я прекраснее зари, и где мне такого же взамуж сыскать?

Это была шутка. Ну а что? Шутила, как могла…

Но князь понял и рассмеялся, отчего в уголках его глаз появились лучики морщинок.

- Ме минда, ром чвен эртад викот!* – воскликнул он с улыбкой, но мне показалось, что в ней сквозила легкая грусть. – Вы удивительная жен… девушка.

- Что вы сказали? Ваша первая фраза? – я терпеть не могла, когда представители другой нации говорят на своем языке в присутствии не понимающих его людей. С этим я боролась, когда встречалась с Махмудом и вот опять.

- Простите меня. Я не сдержался, - князь все еще посмеивался. – Я сказал: «Какая веселая девушка». Ничего такого, что могло бы обидеть вас.

Ага, как же… столько слов и такой короткий перевод.

- Приятно было поговорить с вами, ммм… Елена Федоровна, - князь поднялся. – Но мне пора. Как только я разберусь с сыщиком, дам вам знать. Благодарю, что доверились мне.

Словно у меня был выбор.

- Я надеюсь на вашу порядочность, - ответила я, и он вдруг взял меня за руки, ласково сжимая кисти.

- Вы должны пообещать мне. Слышите? Обещайте, что не выйдете замуж.

- Я обещаю, - мне не стоило труда сделать это. Чего-чего, а замужества я точно не желала. Ближайшие лет десять.

- Вы в моей власти, помните это, - вроде бы шутливо произнес Давид, но было в его глазах нечто такое… - Доброй ночи.

Князь пошел к двери и уже взялся за ручку, когда я спросила:

- А что вы делали у моего дома?

- Всего лишь проходил мимо. Мне нужно было навестить одного человека, живущего в самом конце переулка, - глядя на меня чистым искренним взглядом, сказал он, открывая двери. – Я не слежу за вами. У меня есть более интересные дела, поверьте.

- Верю. Доброй ночи, - я скептически хмыкнула. Как же. Ага…

___________________

* Я хочу, чтобы мы были вместе. (с грузинского)

Дорогие читатели, я еду на отдых и поэтому до понедельника прод не будет. С начала недели все в обычном режиме. С ув. Аня Лерн

Глава 49

Не знаю почему, но я верила Давиду. Этот человек не производил впечатления лжеца. Если он решит проблему с сыщиком, я буду очень благодарна ему. Единственное, что смущало меня, так это его странная просьба. Почему я не должна выходить замуж? Что он хотел этим сказать? Явно это намек на наши с ним отношения, но разве они могли быть? Князь никогда не женится на мне, а я никогда не соглашусь стать его любовницей. И дело было даже не в том, что я слишком правильная, а в том, что в этом времени все-таки стоило придерживаться правил. Иначе общество может растоптать тебя. Мне же хотелось подняться намного выше, а для этого нужна чистая репутация. Нет, теоретически можно было это сделать за счет князя, но вот в таких вещах, я была действительно принципиальна. Только своими силами, без протекции любовников и иже с ними. Иначе пострадает мое чувство собственного достоинства.

Полночи я вертелась в кровати, размышляя над перипетиями своей судьбы, а потом все-таки заснула, плюнув на все с высокой колокольни. К чему мне переживать о заведомо несбыточных мечтах?

Утро выдалось пасмурным и серым. Летнюю жару сменила прохлада после вчерашнего дождя, и воздух стал намного «вкуснее», избавившись от пыли, а вместе с ней от знойной сухости.

Танечка стала реагировать на мой голос, улыбаться, а еще она любила путешествовать по дому на моих руках. Я же чувствовала к ней такую нежность, что порой даже наворачивались слезы. Пусть простит меня покойная Елена Федоровна, но я уже считала ее ребенка своим. Эта милашка украла мое сердце.

А еще меня удивила Машутка. Девочка уже с утра крутилась на кухне, помогая Акулине по хозяйству. Малышка не доставала до стола, поэтому забралась на табурет и мыла посуду в большом тазу, напевая какую-то песенку.

- Акулинка, ты зачем ее заставляешь работать? – спросила я девушку, на что она весело ответила:

- Машутка сама вызвалась. Ежели хочется ей, пущай моет.

- Вы, барышня, на Акулинку не ругайтесь, - деловито изрекла девочка. – Я всегда мамке своей помогала. А как же? Бабе дорога — от печи до порога. Мне еще замуж идтить. А как, ежели руки из одного места растут? Нет, надобно уму-разуму набираться.

Такого я от детей точно никогда не слышала. Ну что ж, мать приучала дочь к труду с детства, чтобы в дом мужа она пришла с умением вести хозяйство. Вот только мне было немного жаль ее. Машутка еще совсем ребенок, ей бы детских игр, а не взрослых забот.

- Оставь, - я сняла ее с табурета. – Беги, поиграй. К вечеру я освобожусь, посмотрим, из чего тебе можно платье сшить.

Минодора в этот день не пришла. Я подозревала, что у нее дома неприятности, и переживала за девушку. Если она не придет и завтра, нужно будет разведать ситуацию. С ее матушки могло статься закрыть Минодору, чтобы сломить характер. А когда домой вернется Жлобин, деве вообще будет мало места.