Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 82 из 226

Глава 43

Глава 43

После бала, когда все гости разошлись, госпожа Хатуна вышла на широкую лоджию, где сидел Давид. Он откинулся на спинку дивана и смотрел на звездное небо.

- Звезды в туманной дымке. Завтра будет дождь, - сказала женщина, присаживаясь рядом. – О чем думаешь, дорогой?

- Да так, ни о чем, - лениво протянул Давид, не глядя на нее. – Иногда хочется вообще ни о чем не думать.

- Когда ты возвращаешься в Петербург? – госпожа Хатуна с любовью наблюдала за внуком.

- На следующей неделе. А вернусь только через месяц, когда приедет отец, – Давид все-таки повернулся к ней. – Ты хотела о чем-то поговорить со мной?

- Да… Мне кажется, тебе пора подумать о женитьбе. Сегодня вокруг вас с Мамукой было много красивых девиц, - мягко заговорила женщина. – Уверена, что среди них есть достойные стать твоей супругой…

- Хватит, дидэда! – раздраженно произнес Давид. – Я не хочу говорить о девицах, которых ты пригласила на смотрины! Мне они не интересны!

- Ладно, ладно! Не злись! – госпожа Хатуна в нервном жесте подняла руки. – Шэсанишнавиа!* Сказать ничего нельзя! Не интересны, значит, не интересны! Вай мэ-э-э! Словно я их навязываю тебе!

- Разве нет? – усмехнулся молодой человек. – Это происходит постоянно.

- Если не хочешь кого-то из них, можно поискать другую девушку… - словно бы уступила женщина. Она похлопала внука по спине. – Пойду, проведаю перед сном старую Кэто. У нее сегодня сильно болели колени.

- Гхамэ мшвидобиса*, бэбиа. – Давид позволил поцеловать себя в лоб. – Добрых снов.

Госпожа Хатуна покинула лоджию и направилась в комнату своей свекрови.

Старая Кэто возлежала на горе подушек с книгой. На вид ей было лет сто, не меньше, но казалось, что женщина ощущает себя лет на пятьдесят моложе.

- Как все прошло? – она отложила книгу, когда невестка прикрыла за собой дверь. – Много было девиц?

- Да, но Давид не посмотрел ни на одну из них, - посетовала госпожа Хатуна. – Жаль, что вас не было на балу.

- Мои колени сегодня решили, что лучше провести время в кровати, - хмыкнула старая Кэто. – Может, внук влюблен, и в этом причина его равнодушия к симпатичным барышням? Или очарован легкодоступной вдовушкой?

- О-о! Я прошу вас, дорогая дэдамтили!* Что вы такое говорите?! – госпожа Хатуна поменялась в лице. – Только не это! Слышать не хочу!

- Слышать она не хочет… - проворчала Кэто. – Современные молодые люди беспечны! Избалованы! Так что, может быть все, что угодно! И если это так, нам остается только надеяться, что Давид мудрый, и знает все последствия недопустимых отношений!

- Я хочу поговорить с вами, - было видно, что госпоже Хатуне был очень неприятен этот разговор о вдовушках. – Сегодня на балу был граф Павел Васильевич Загорский. Он приехал из Франции по семейному делу. Граф невероятно богат, его положение в обществе блестяще! Его принимают в лучших домах Европы!

- И? Хатуна, ты хочешь выйти замуж за этого графа? – прищурилась старая Кэто, снимая очки в золотой оправе.

- Господь с вами, дэдамитли! О чем вы говорите?! – вспыхнула женщина. – Это касается нашего Давида!

- Каким образом? – ее свекровь даже привстала с подушек. – А-а-а! Ну, говори же Хатуна!

- В молодости граф был влюблен в девушку, и их отношения зашли слишком далеко… Понимаете? – невестка поиграла бровями, глядя на свекровь.

Та раздраженно закатила глаза, давая понять, чтобы она продолжала.

- Их разлучили родители графа, и молодой человек так и не узнал, что у него родилась дочь! Об этом ему сказала мать перед своей смертью. Женщина испытывала душевные муки из-за того, что скрывала эту тайну всю жизнь! – госпожа Хатуна возбужденно заерзала в кресле. – У графа нет детей, нет племянников! Он совершенно один, и хочет найти дочь, чтобы признать ее! Если бы наш Давид женился на этой девушке, а?

- А что если девица ведет ужасный образ жизни? Или уже замужем? – предположила старая Кэто. – Столько лет прошло!

- Девочке всего семнадцать! Возможно, она еще не успела найти мужа! – возразила Хатуна. – И ее мать из приличной семьи! Граф сразу дал это понять, не раскрыв ее имени!

- Князь и не внебрачная дочь графа? – свекровь с сомнением взглянула на невестку.

- Если Загорский признает ее официально, эта девица станет самой желанной невестой в высшем свете! – госпожа Хатуна поджала губы, но потом все-таки сказала: - И грузинский князь это не светлейший князь Российской империи. Вы прекрасно это знаете. Мы богатая семья, но Загорский богаче в несколько раз.

- Но если Давид не захочет ее? Может, девица страшна, как смертный грех? – привела последний аргумент старая Кэто.

- Нузгар может надавить на него. Давид послушает отца, - улыбнулась невестка, понимая, что свекровь сдалась. – Пора думать о будущем! В наших кругах браки совершаются с выгодой, и никто не перечит старшим! Он должен думать о том, что наша фамилия приобретет еще больший авторитет! Потом дети Давида могут породниться с самыми благородными родами Грузии, а уж Нино мы точно отдадим за грузина!

* * *

- Какая красотища! – Акулинка восхищенно рассматривала шаль. – Это, наверное, очень дорого…

- Да уж, наверное… - я, конечно, была благодарна госпоже Эристави, но считала, что можно было обойтись и без этого.

Духи были цветочными, нежными, в них чувствовался легкий аромат ландыша. Как же мне хотелось смешивать ароматы! Но, увы, пока у меня не было возможности покупать дорогостоящие масла.

Я сложила подарки и убрала их в шкаф. Возможно, когда-нибудь эта шаль укроет мои плечи. Сейчас это выглядело бы странно. Под такую дорогую вещь нужно надевать соответствующие платья, а у меня они были очень простыми.

Расчистив сарай, Селиван устроил в нем отличный душ. С тазом ничего не вышло, он оказался дырявым в нескольких местах, поэтому его место заняла большая садовая лейка, к ручке которой он привязал веревку. На земляной пол слуга уложил небольшой поддон, сбитый из старых досок, а на стену прибил крючки для одежды и полотенец.

Собрав всех домочадцев, я объявила, что мыться теперь они будут в душе каждый день и после себя снова наполнять лейку. Баня это другое, душа она не отменяет.

- Кто не станет мыться каждый день, будет спать на улице, - предупредила я. – Всем ясно?

- Ясно, - тяжело вздохнула Акулинка. – А зимой тоже туточки охлаждаться станем?

- Зимой что-нибудь придумаем, - успокоила я ее. – Ну, кто первый?

- Чего уж, я пойду, – Селиван почесал бороду. – Я делал, мне и пробовать.

Через пятнадцать минут из душа неслись вскрики и фырканье. Колодезная водичка была холодной.

- Иди, поставь воду на печь, - сказала я Акулинке. – Селиван мужчина, а нам можно и потеплее.

Девушка с облегчением выдохнула и помчалась выполнять мое распоряжение.

К вечеру я совершенно вымоталась. Клиент пошел косяком, и я только и успевала стричь бороды, смазывать их маслом да подкручивать усы. Оказалось, даже простые горожане хотели быть модными, насмотревшись на уже побывавших в парикмахерской мужчин. Нужно отдать должное дядюшке и Прошке. Они помогали во всем, что существенно облегчило мне работу.

Выпроводив последнего клиента, я только собралась присесть, чтобы хоть на минутку снять неудобные туфли, дверь открылась, и в зал вошел незнакомец.

Я сразу обратила внимание на его укладку, на тонкие усики, а еще странную манеру поведения. Жеманный, будто женщина! Фу!

- Добрый вечер, - поздоровался он, рассматривая меня в монокль. – Как я понимаю, вы и есть Стриж?