Страница 12 из 13
Очень надеюсь, что это веревка.
Осторожно перенеся вес на одну руку, я попыталась другой рукой дотянуться до веревки. На удивление, та оказалась довольно толстой и приятной на ощупь. Отлично, все лучше, чем пытаться выбраться по сцепившимся друг с другом крысам.
Подергав веревку с целью проверки надежности ее закрепления, грызуны, видимо, привязали ее к потолочной балке, я ухватилась за веревку, одновременно резко подтягиваясь, чтобы не зацепить барьер. Продолжая упираться ногами в стеллаж и попеременно перехватывая руками веревку, я начала подниматься вверх, выравнивая тело. Вот только когда конец веревки достиг уровня моего лица, я встретилась взглядом с парой очень злых желтых глаз с вертикальными зрачками.
– Русалочья чешуя, – прошептала я, понимая, за какую веревку сейчас держусь.
Как нормальная ведьма, змей я не боялась. Но учитывая то, что ее сначала насильно вытащили из норы, затем хвостом обвязали вокруг потолочной балки, да еще именно я проверяла крепость узла…
Змея зашипела и попыталась укусить меня за нос. Я инстинктивно отбросила ее от себя, с запозданием понимая, что: во-первых, мне не за что больше держаться, а во-вторых, змея-то по-прежнему привязана хвостом к балке и, отлетев вперед, как маятник, начала возвращаться назад.
Выбор у меня был невелик. Со змееобразной веревкой-помощью от крыс я решила все же не связываться и со спокойной душой, но не очень спокойным телом поддалась действию закона: «отсутствие метлы влияет на направление, а не на скорость полета».
Приземлилась я весьма удачно, но громко.
– Зомби лысых тебе в глотку! – заорало нечто, послужившее мне амортизирующей подушкой.
На грохот ведьминского приземления тут же слетелись все призраки библиотеки, а я порадовалась, что, скатываясь с некроманта – кто бы еще поминал зомби при любой возможности? – оказалась между стеллажей с книгами, а не врезалась в магический барьер. Поди потом докажи, что ты не пыталась его преодолеть.
– Ты откуда здесь взялся? – спросила я, потирая ушибленный локоть. Вторую ушибленную часть своего тела обозначить постеснялась.
– А ты откуда? – уставился на меня парень. Даже в слабом мерцании светляков было видно, что его волосы необычайно белого цвета.
– А-а, – потянула я, пытаясь судорожно придумать, что бы такое соврать, – а некогда мне!
Вскочив на ноги, я опрометью бросилась на выход. Некромант еще что-то кричал мне вслед, но его вопли лишь придавали мне ускорения. Пусть сам разбирается с призраками. А у нас, ведьм, есть прекрасное правило: кто не сбежал, тот и виноват.
Влетев в комнату и не обнаружив там Бриг, видимо, подруги после ужина отправилась собирать пыль, я сразу же бросилась к нашей любимой статуэтке. Но, как ни вертела ее, ничего обнаружить не смогла. Никакого магического воздействия, ни единого магического следа или возмущения, ничегошеньки. Что я только с ней ни делала, как только ни сканировала, все было без толку, я ничего не чувствовала. Но ведь и ошибиться не могла. В библиотеке точно были лже-дознаватели, и говорили они обо мне. А учитывая то, что мне удалось подслушать из разговора отпрыска с непонятным посетителем, вывод напрашивался только один: от статуэтки нужно срочно избавляться. Причем желательно сделать это так, чтобы маги ничего не поняли и не прибежали ставить новую прослушку.
Не придумав ничего лучшего, я достала из шкафа свою старую, но очень пушистую кофту и, обмотав ею лошадь, направилась в сторону общежития орков.
Пробраться на территорию не составляло труда. Ворота, хоть и выглядели грозно в своей мрачности, никем не охранялись и даже не закрывались. Да и не нужно это было, потому как главным сдерживающим фактором для других студентов были предубеждения и репутация орков. Ни одна из рас не могла ужиться с орками. Я не была бы исключением, если бы не Малишка и ее странная, невероятно крепкая дружба с орчанкой Ташраашей, учащейся здесь же, на третьем курсе.
К Рышварашу меня пропустили без проблем и лишних вопросов. Еще бы, зелье красоты весьма популярное, а именно у нас с Бриг оно наивысшего качества.
– Чего надо? – сердито громыхнул Рышвараш, завидев меня на пороге своего блока.
В отличие от остальных преподавателей, орки проживали в одном общежитии со студентами. Единственное, их места проживания, как и у высокородных учащихся, представляли собой полноценные блоки и находились на последнем этаже здания.
– Разговор есть, – не менее «приветливо» буркнула я.
Орк посторонился, и я мигом заскочила в открывшийся проход. Очень хотелось надеяться, что кофта, в которую я замотала статуэтку, достаточно приглушает звуки, и подслушивающие не смогут разобрать наш разговор.
– Только можно сначала… – старательно замялась я, кося глазами на дверь туалета.
– Что? – не понял меня орк.
– Ну, можно мне туда? – махнула я головой.
Рышвараш уставился на меня, глупо хлопая своими малюсенькими глазками, а я в который раз мысленно треснула себя по лбу, вспоминая, за что не любят орков. Затем, махнув на куратора орков рукой, просто направилась к двери туалета.
Ох, как бы мне за такое самоуправство не потерять одного из самых платежеспособных клиентов.
Необходимость в алкоголе во время еды не единственная особенность пищеварения орков. Гораздо более «особенными» являются последствия этого самого пищеварения. Любой оркский туалет не на пустом месте оснащен дополнительной магической звукоизоляцией. А Ташрааша рассказывала, что в старину именно звуки активной работы кишечника служили главным сдерживающим фактором от вторжения в оркские степи чужаков. Ну и хищников удобно было отпугивать. Вот и я сейчас очень сильно надеялась, что мне удастся отпугнуть от своей особы некоторых очень шустрых белобрысо-каштановых хищников.
Поставив клубок из кофты и лошади на пол, я осмотрелась. Статуэтку необходимо было пристроить так, чтобы казалось, будто она здесь всегда стояла. Благо орки редко обращали внимание на всякие мелочи в духе предметов интерьера, и Рышвараш не был исключением.
Санузел куратора третьего курса орков существенно отличался как от нашего с Бриг, так и от санузла отпрыска. От нашего – размером, от отпрыскового – чистотой. Нет, не подумайте, что мы грязнули и не убираем у себя, просто у нас плитка настолько древняя, что ее, видимо, еще до постройки академии на мусорную кучу, как старье, выбросили, а экономные строители нашли и не придумали ничего лучше, чем выложить ею пол и стены нашего крошечного санузла. За ванну вообще молчу. Мы с Бриг даже как-то поспорили, что это не ванна, а купель златокудрых мылиц, просто настолько древняя, что ее не смогли занести в исторические каталоги. Что же касается чистоты санузла кураторов орка, то что вообще можно взять с «хозяина степей»? Никуда не вляпалась – уже хорошо.
Может, предложить Рышварашу договориться с домовыми, чтобы они уборку сделали? Преподавателям вроде бы домовые такую услугу предоставляют. Впрочем, это не мои проблемы, если только они не грозят пополнить мой кошелек.
Отбросив размышления о новом способе заработка на нерадивом орке, я бросилась к полкам, заставленным разнообразными баночками-скляночками.
Так. Это мое, это тоже мое и это мое. А это что? Зелье депиляции? Зачем оно лысому орку? И почему не мое? Конкуренты? Кто посмел?
– Ринда! – сокрушительный удар в дверь оторвал меня от коварных планов по уничтожению конкурентов и я, быстро размотав статуэтку, засунула ее между банкой с порошком от степных блох и коробкой с руазанскими ракушками. Зачем орку в ванной комнате держать целую коробку ракушек, перламутр которых используют для инкрустации мебели – загадка. Но разгадать мне ее сейчас, судя по грозному сопению за дверью, не судьба. Главное, что коробка с ракушками достаточно большая, чтобы прикрыть собой мой сюрприз.
– Зачем пришла? – с подозрением глядя мне за спину, спросил Рышвараш, когда я наконец открыла.
– Так я это, – плотно прикрывая за собой дверь туалетной комнаты, промямлила я, – спросить хотела, может, надо чего?