Феникс. Служение

Тоа Дан — мастер пламени…

— Мастер — это титул?

Витор несколько замялся.

— Мы считаем, что под «мастером» подразумевался «повелитель» в том смысле, что каждый колдун в совершенстве освоил какую-то одну нечестивую область магии.

Повелитель Огня. Но служитель может лишь призывать Пламя чтобы уничтожить своего врага или исцелить свои или чужие раны. Так говориться в «Книге». Но «Книга» ведь написана уже здесь. Она не точна, и мы можем больше? Или Тоа так называли именно за то, что он был Служителем?

Ладно, об этом потом подумаю. Сейчас — баш на баш.

Я отошла на пару шагов и сделала знак Витору приблизиться.

— Дашь потом свои книги. А пока доставай меч, становись в стойку, из которой намерен бить врага. Посмотрим, чему тебя учили.

Лучше бы вместо владения клинком через пень-колоду в этом Ордене рассказывали о Семерке что-то большее чем «злобные черные колдуны». Имена, кусочки старых летописей… Этого мало. Этого очень мало.

Глава 13

В пути. Человек из прошлого

Ингрид в который раз за день встала, как вкопанная. Недовольная животина не преминула выразить свой протест против целого дня под вьюками. У четверых моих спутников вещей было немало, так что недовольство лошади, до того полтора месяца безвылазно просидевшей в трюме, а теперь тащившей на себе весь наш скарб, было понятно. Но менее раздражающим это выражение эмоций не становилось.

— Отдам на мясо, — мрачно погрозила я Ингрид, потянув за повод. — Твое путешествие сюда мне знаешь во сколько обошлось? Не знаешь. Вот и молчи.

Лошадь стеганула хвостом воздух, но вперед все же пошла.

Вообще-то были мысли оставить ее в Узаре, там бы сыскались хозяева из фермеров или караванщиков. Но тогда пришлось бы по Первой Земле таскаться сами навьюченными как мулы, или где-то в портовых городах другое копытное создание искать, дороже, да и с характером непонятным.

Да и как-то жалко ее бросать было, на самом деле

И да — долгие дни под вьюками, проведенные в пути от побережья Первой Земли до Гослара, изредка перемежающиеся отдыхом в придорожных трактирах были не то чтобы слишком веселыми. Но всего и нужно было — просто идти вперед. Местные дороги, служившие не только путешественникам вроде нас, но и многим торговцам, были довольно безопасным. Нападение на путников среди рыцарей было большой редкостью, потому что слишком часто было поводом для соседей карательным налетом исправить мнимую несправедливость, а разбойников все желающие отличиться оруженосцы да наемники переловили давно. Им за это неплохо платили, да и рыцарское звание особо успешным могли дать.

— И что — правда отдашь? — полюбопытствовал шедший рядом фронде

Тут ответ мог быть только один:

— Нет. Но она об этом не знает.

Эльф усмехнулся.

— Зато знаешь ты. Тебе ведь она дорога.

— Дорога. Тридцать золотых — и это только на выкуп ушло, между прочим. Про подковы, костоправов и такие вот путешествия я молчу.

По ровному госларскому тракту, вокруг которого все было перепахано и засеяно, идти было одно удовольствие. Временами нам встречались и другие путники, и телеги с товарами, но ширина вымощенной ровными камнями дороге позволяла без проблем разойтись даже двум телегам. Во времена Первого Города ведь строили на совесть. Впрочем, так и сейчас бы строили, только денег обычно не хватает.

— Если мне не изменяет память, то ближе к ночи мы должны уже добраться до города.

Тракт после переправы через реку Госларку забирал сильно влево, и оттуда до самого Гослара рукой подать. А мост через реку уже виднелся вдалеке.

— Ты давно была там? — полюбопытствовал в последнее время мрачный и задумчивый Витор.

— Да что-то около пару дюжин лет назад. А что?

Маг кинул на меня короткий взгляд.

— Не встречала там городского судью Мартина Витта?

Осведомленный он, однако. Но скрывать мне было нечего.

— Из-за того, что пришлось отрубить ему голову прямо на городской площади, меня в Госларе не ждут с распростертыми объятиями. Хотя там, наверное, уже правитель-то сменился, герцог Вист тогда был уже стар и слаб. Но меня больше интересует откуда его знаешь ты?

Витор вздохнул.

— Мой отец и его собрат по ордену подозревали Витта в том, что он один из Семерки или кто-то из их учеников. Но доказательств не нашлось, и за публичную клевету госларский суд принял закон, по которому ни отец, ни его друг, ни все их родственники до седьмого колена не могут войти в городские ворота.

— Значит тебе придется перелезть через стену, — усмехнулась Дианель. — Справишься с левитацией, а?

— Я не архимаг чтобы летать, — парировал Витор, — но проберусь внутрь если понадобится. И, с вашего позволения, я постараюсь для начала узнать, действителен ли вообще указ. А там уже буду думать, как поступить.

— То есть ты намерен оставить нас самим все разгребать, — Дианель поджала губы, — напомнить что ты нам не платишь?

— Я дам денег на проживание. И, я думаю, будет уместнее, если мы приступим к поискам Лоака сразу с нескольких направлений, так куда больше шансов, что он ускользнет. В старых книгах моего ордена говорилось, что мастер духов умеет занимать чужие тела, и если это так, то он может быть где угодно.

Я вспомнила письмо — и тот вопрос, что все хотела задать Витору и постоянно забывала об этом:

— В письме Лоак указывал, что он находится на «старом месте». В той книге, что ты показывал мне, очень мало понятно о том, что это было за место.

В той книге вообще мало что понятно. В ней было в основном про первых членов Ордена Клятвы и их великие подвиги, и совсем мало о Семерке. Увы.

— А. Да, это в другой рукописи, она в Резиденции хранится. В общем, насколько нам известно, именно Лоак был советником у того герцога, на чьей территории обустроили себе гнездо колдуны. Он и до того часто ошивался где-то рядом с правителями, и ничем хорошим для них это, кстати, не заканчивалось.

— То есть искать где-то в Госларских верхах.

Мда. А ведь там наверняка меня еще помнят, не все же еще в могилы отправились из старой аристократии.

— Думаю это я могу взять на себя, — небрежно заметила Дианель, — провинциальные городки — не Железная Гавань, там и приезжему несложно быстро узнать все, что нужно.

— Гослар старше Гавани, — усмехнулась я, — лет на очень много.

Гослар был построен как пограничная застава в самом начале Переселения, когда еще Первый Город не то что не пал — еще был совсем небольшим поселением. Много лет Гослар, названный так по фамилии до сих пор властвующей там семьи, был самым обычным фортом, стоящим около реки и обороняющим Старую Столицу от возможных угроз с запада и с севера во времена, когда морозные гоблины еще не были окончательно истреблены, и не погибли последние жившие на Первой земле савры, пытавшиеся воевать с равными народами на свою беду. Если близь Узара, на юге и на острове Луны их род еще был жив, пусть и подневолен, то на Первых Землях чешуйчатых уничтожили подчистую и очень давно.

Падение Врат изменило мир, и даже ускорило расселение с центральных земель всех, кто раньше лишь подумывал о том чтобы поискать счастья вне Пакта. Гослар же, стоявший на реке, впадавшей в Северное море, в целом был не в самом плохом положении. Да, богатством Железной Гавани или городов Лиги он похвастаться не мог, но все же поток товаров по Госларке не оскудевал. Форт давно оброс множеством домом под своими стенами, и сейчас предместья располагались уже за вторым рядом укреплений — высоким деревянным частоколом в два человеческих роста. Гослар был старомоден и хранил традиции Первого Города, как и многие другие поселения близь древней столицы. Там еще жило рыцарство, не храмовое рыцарство Владык, а самое обычное, с гербами и клятвами, там все еще проводили турниры и состязания, а правители устраивали пиры для всех достойных воинов континента.

И подавали на них отличные, кстати, вина.

Неплохое место. Можно жить, и жить в тиши и уюте. Если не убивать достойных граждан на глазах у других достойных граждан.