Один долгий вечер

— А чего не подходишь?

— А надо? Ты сбежала от меня, как от жабы, — он покосился на неё, пряча красивую улыбку в воротник.

Она рассмеялась, и это было ужасно, будто заскрипели несмазанные качели.

— Ты со своими друзьями не общаешься? — спросила она, скрывая лихорадочную заинтересованность.

— Нет. Решил сменить круг общения. Они тоже.

— Это из-за меня? — прямо спросила Тая, прожигая его тёмным взглядом.

Олег выдержал его и самодовольно усмехнулся.

— Нет, из-за меня. Мне нужны новые друзья, ты мне поможешь? — уверенно и спокойно задал вопрос он.

— Как? — усмехнулась девушка, — у меня никогда не было друзей, со мной никто не хотел дружить.

— А ты не хочешь быть моим другом?

Она смутилась, скрывая это за маской сдвинутых сурово бровей и сжатой челюсти.

— Ты хочешь, чтобы я была твоим другом? Или подругой?

Взгляды их снова скрестились, они поняли друг друга с полуслова. Она вдруг за одну секунду почувствовала, что ему всё это время тоже было нелегко, его мучили сомнения и доводы рассудка. Он ощутил, что девушка уже колеблется, и надави он немного, доверится ему.

— Конечно, подругой. Или даже девушкой, — осмелел он.

— Давай остановимся пока на подруге.

Он улыбнулся одним уголком губ: — Хорошо.

— Ладно, до завтра, друг. Спасибо, что проводил.

Он кивнул, глядя ей вслед, и вдруг прокричал: — Зря ты говоришь, что с тобой никто не хотел дружить, это ты ни с кем не хотела!

Она развела руками и зашла в холодный подъезд, сейчас не так дурно пахнущий.

Олег поднял и опустил плечи, будто сбросил с себя непомерный груз.

05

С одной стороны к школе подступали высотные дома, город и цивилизация, с другой — роща и сады, дачи, на которых и жили, и нет. Многие подростки уходили летом гулять в эту часть микрорайона, в высокой траве в человеческий рост слышался смех и визги, можно было видеть парочки и компании — по-разному нравилось ребятам проводить тёплое время.

Сейчас, когда ноябрь был в середине, мало кому в голову приходило пробежаться между утонувшими в грязи улицами дач, или пойти в пустой тихий лес. Это место стало теперь опасным.

В прошлом году возле ручья, впадавшего в Темерник, нашли труп девушки пятнадцати лет — Светы Майоровой, учащейся девятого класса. Правда, была она не из благополучной семьи — мать с отцом в разводе, мать пила, но причиной убийства было совсем другое. Убийцу так и не нашли, а многие поговаривали, что это сделал её парень — он сейчас дослуживал в армии. Тогда только собирался уходить весной. Тело нашли в начале декабря, девушка была изнасилована перед смертью, куртка и изрезанные ножом джинсы валялись тут же. Свету задушили её же поясом.

С тех пор все старались обходить это место стороной, особенно осенью и зимой — там просто нечего было делать в холодное время. Голо, тихо и страшно, даже вороны улетали подальше к еде.

Миша никогда здесь ещё не гулял, они с матерью переехали в сентябре, да и зачем ему было рыскать по лесам. Но теперь настали другие времена. После школы он бегом шёл домой, делал уроки, и, едва темнело, приходил за Дашей. Её младшую сестрёнку мама забирала из садика сама, она теперь пораньше приходила домой. Миша ждал Дашу у подъезда, звонил в домофон и ждал. Они шли к роще, садились там на широкое бревно и сидели, разговаривали, смеялись… И ещё ни разу не поцеловались.

Он держался на расстоянии.

Поначалу эти прогулки были задуманы, как побег от назойливого Перелётного. Но тот, на удивление, отстал от Даши после единственного вечера в клубе. Даже не подошёл на следующий день спросить, как она добралась и почему ушла. В школьных коридорах он вообще её не замечал, а Даша отворачивалась и делала вид, что не знает такого — Ваню Перелётного.

Старшеклассники были заинтригованы. Позже Даша узнала, что Ваня говорил: «Я над ней поприкалывался». Это было в его духе, и девушка немного вздохнула с облегчением. К тому времени они с Мишей уже две недели гуляли в роще в любую погоду, но она совсем не мёрзла. Когда похолодало, они поначалу ходили по микрорайону, потом всё-таки шли на своё место на бревне. Там никого не было, и можно спокойно поговорить.

В один из вечеров Миша предложил девушке сесть на его колено, она смутилась, но села, весело глядя на него сквозь очки. Маленькие огоньки плясали у неё в зрачках, и у парня всё загорелось внутри от этого взгляда. Девчонка нравилась ему, она была немного наивная, но не глупая, и смешливая к тому же. У него не было дара веселить девушек, а с ним Даша хохотала часто. Хорошо, что так вышло с Перелётным, сам он отстал, и всё.

Миша долго спрашивал себя, что же в следующий раз придумает этот придурок, его шутки и игры становились всё больше изощрённее и жёстче. Сейчас Даше повезло — так легко отделалась от той игры, которую предложил Перелётный. Может статься, что с кем-нибудь он доведёт свою игру до конца, но предупреждать об этом вряд ли будет.

Олега Роторова он частенько видел под своим домом, они вместе с Таей гуляли точно так же, как он с Дашей. Не приближались друг к дугу на опасное расстояние, просто общались и были рядом. Чувствовать с собой другого человека, приятного тебе, это такое блаженство! И не важно, говорите вы о чём-нибудь умном или просто молчите. Когда это тебя не напрягает — быть вместе — это настоящая дружба. Что будет дальше… а зачем думать? Им всего-то по восемнадцать. Они только учатся жить. Девчонки, конечно, думают о вечной любви, глядя на них, но и они ошибаются. Встретят другого, когда пойдут, к примеру, учиться в институт, и забудут того парня, с которым гуляли холодными ночами.

Сейчас они с Дашей сидели и оба немного дрожали от холода, днём сильно упала температура, к ночи обещали десять градусов мороза. На часах было пять и стремительно темнело.

— Я сегодня разговаривала с Перелётным, — как обухом по голове заявила Даша, смотря куда-то в сторону печальным взглядом.

Миша насторожился, не выдержал и обнял её второй рукой, зарывшись ладонью в толстую куртку, она у него совсем заиндевела, перчаток он не носил.

— С кем? Что ему надо было?

— Он сказал, что вовсе не забыл о своём обещании расколоть такую недотрогу, как я. Сказал, что знает — мы с тобой гуляем уже с месяц. Потом засмеялся и стал унижать — кому я нужна — посмотри в зеркало, сказал, что даже ему стало противно, и он забыл обо мне, — она всё время умолкала в течение всей речи, чтобы найти в себе силы, и не выдержав, зарыдала в голос.

Миша растерялся, видя впервые в жизни женские слёзы, от матери он никогда их не видел. Вся душа его сжалась, забилась куда-то в горло и не желала возвращаться назад. Миша прижал к себе девушку, повернул её лицо к себе и стал вытирать слёзы. Он что-то говорил, не понимая что. Но она мигом успокоилась, посерьёзнела и стала смотреть во все глаза на Мишу в сумерках. Глаза у неё были невероятно глубокие, серые, и он поневоле начал вспоминать, что он говорил такого. Просто о том, что она красива, и что Перелётный элементарно бесился, ведь она не далась ему, потому и грубил изо всех сил.

— Ты, правда, думаешь, что я красива, или сказал это, чтобы успокоить? — крашеные ресницы намокли, и теперь длинными стрелками смотрели на него. От этого девушка показалась ещё моложе своих лет.

— Я не думаю, а знаю. Глаза же у меня есть, — уверенно и спокойно проговорил он, не отводя своего взгляда. Их глаза были в нескольких сантиметрах друг от друга. Из ртов вырывались облачка пара. Потом Миша чуть улыбнулся, приблизился к Дарье и поцеловал её. Она от переизбытка эмоций долго не могла расслабиться и закрыть глаза. Но потом прижалась к нему и отдалась поцелую. Очень быстро кровь закипела в венах, его руки оказались под её курткой на спине, Даша расстегнула его молнию на груди и обняла, нежными ладошками залезая под свитер. Он осмелел, чувствуя, как пульс бьёт в висках. Дыхание сбилось, его ладони теперь горели от тепла её тела. Он осторожно потрогал её полную, немаленькую грудь, продолжая целовать уже припухшие сладкие губы. Потом он взял её в ладонь, и легонько сжал, думая, что если сейчас не остановится, то позже будет сложнее сделать это.