Страница 13 из 71
Сколько бы раз он ни вспоминал о том, что случилось в гримерке, неизменно удивлялся поведению Сержа. Странно все-таки для человека устраивать обыск рядом с телом своей подруги. Как-то не вязалось это с представлением Александра о скорби, да и о порядочности. Конечно, он даже с большой натяжкой не решился бы назвать Боброва человеком, воспитанным в лучших традициях. Скорее наоборот. Гувернантка, по всему видно, попалась ему недалекая, да и диплом у нее, более чем вероятно, был поддельным. И все-таки не нужно иметь за плечами хорошего образования, чтобы соблюдать обыкновенные правила приличия, а потому не вести себя рядом с бездыханной женщиной как слон в посудной лавке. Смерть — это не обед на двенадцать персон в дворцовом зале. Смиренное отношение к смерти передается из поколения в поколение. Как правило, человеку никто не объясняет, как нужно вести себя в присутствии покойника. А вот для Сержа это почему-то осталось загадкой.
«Что же он искал в гримерке?» — этот вопрос мучил Александра уже четвертые сутки. А спросить было не у кого.
За неимением лучшего сэр Доудсен принялся добывать информацию из других источников. Благо случай подвернулся буквально на следующее же утро после убийства. Сидя в своей каморке директора, молодой аристократ имел удовольствие лицезреть воцарение секретарши на свое место. Он не успел удивиться, почему эта молодая особа явилась через час после прихода в офис своего шефа, когда все должно быть наоборот, как девица с порога громко заявила:
— Слыхали, Ирму Бонд укокошили!
— Да ну! — хором удивились два менеджера, идентифицировать которых Александр до сих пор был не в состоянии. Они походили друг на друга, как братья-близнецы.
— Включите телик, недотепы. Во всех новостях сегодня с утра об этом орут. И в газетах тоже.
— Что, передозировка? — деловито поинтересовался Виталий, продолжая давить на телефонные кнопки.
— Не, огнестрел, — пафосно изрекла секретарша.
— Именно это обстоятельство заставило вас опоздать? — любезно спросил сэр Александр, выходя из каморки в общую комнату.
Девушка оглядела его с искренним удивлением, а потом ответила:
— А что же еще? Нет, ну по пути я, разумеется, бабушку через дорогу переводила.
— Простите, а бабушка платит вам за работу?
— Хм… — Секретарша поджала губы и плюхнулась за свой стол.
Она принялась с излишним шумом перекладывать бумаги с места на место, при этом довольно внятно ворча, что только что ей пришлось столкнуться с чисто английской бесчувственностью, и вообще, дел в офисе на полчаса, так зачем отсиживать с девяти до семнадцати?!
— Ну хорошо, если вас так занимает это преступление, — сдался начальник, — расскажите все, что вам о нем известно. Иначе, как я полагаю, работы у вас сегодня не получится.
— Хм… — Секретарша еще раз оглядела его, теперь уже оценивающе, и наконец смилостивилась, рассказала:
— Ее кокнули прямо в гримерке. Даже на общую песню не дали выйти бедняжке. А ведь она специально прилетела из Америки на этот концерт. Там она записывала диск. И хотя мне ее жалко, как всякого человека, в которого стреляют без предупреждения, я думаю, на то были причины.
— Неужели? — Сэр Доудсен склонил голову набок, — И какие же, позвольте спросить?
— Да всякие, — отмахнулась девица. — Она якшалась с такими типами…
— Что она делала?
— Якшалась, ну, водила знакомства, чтобы прилично звучало. А проще говоря, любовники у нее были один другого круче. Все как минимум на пере у ФСБ.
— Извините, но мне этих речей не понять.
— Да с крутыми мужиками она таскалась, — щедро пояснила секретарша. — Все об этом постоянно говорили. То с одним ее видели, то с другим. И все такие мощные «быки»! Лично я думаю, и можете мне поверить, это не только мое мнение, она и на эстраду-то попала только потому, что дала парочке таких вот «быков».
— Что дала? — снова не понял молодой аристократ.
— Господи боже! — закатила глаза секретарша. — Себя дала. И зачем вас всех к нам из Англии присылают?!
— Варвара! — одернул ее Виталий. — Язык-то, чай, не помело!
— Ну, простите, вырвалось.
— Ничего страшного, — успокоил ее сэр Доудсен, изо всех сил пытаясь скрыть невольную усмешку.
— Знаете, ходили слухи, что она с этим, как его… Касальским. Он не «бык», конечно, но очень крупный бизнесмен. А вы же понимаете, все, кто ворочает большими деньгами, обязательно бандиты. Другого не дано. Говорили, что у нее какая-то большая любовь с этим Касальским была. А потом он ее, кажется, бросил. Или она его. Вот она и укатила в Америку. Горе развеять. А заодно и диск записать. Жить-то нужно на что-то. Хм.
— Интересно… И какова ваша версия убийства?
— Да хрен.., простите, кто ж его знает. — Варвара немного смутилась. — Я думаю, что, если постоянно вращаться среди бандюков, конец один — контрольный выстрел в голову.
— Видимо, эта певица была отважной девушкой, — задумчиво произнес Александр, невольно вспомнив надменность в глазах убитой, с которой она равнодушно встретила свою смерть. Ни тени испуга. Скорее холодное презрение.
— Скажите, лучше глупой, — секретарша фыркнула. — Я понимаю, о покойниках плохого не говорят, но читали бы вы ее интервью. Бред идиотки, помешанной на собственной значимости. Кругом сплошное "я". «Моя жизнь в искусстве» Станиславского отдыхает. Послушать Ирму Бонд, так на свете не было более яркой звезды, чем она. И эти рассуждения выдавала дамочка, которая и года-то на эстраде еще не пробыла. Да кто она такая?!
— Я слышал, слава у нее была огромной, — тихо заметил молодой аристократ.
— А вы не знаете, что такое слава в наши дни? Сплошной треп и два клипа по телику.
Сэр Доудсен был вынужден признать, что в чем-то она права. В конце концов, слава всегда была плодом хорошей PR-компании.
В этот день он купил диск Ирмы Бонд. И не слишком впечатлился услышанным. Голос у певицы был низким, грудным, надломленным. Однако музыка оставляла желать лучшего, не говоря уж о словах.
«Странно, что вот это в России называется шлягерами…» — резюмировал свое отношение к репертуару убитой певицы английский аристократ и положил диск на полку.
Движимый интересом к личности Ирмы Бонд, Александр опустошил газетожурнальный киоск. До поздней ночи читал всевозможные статьи, но, как он и ожидал, никаких зацепок не обнаружил. Ну, разве что одну.., очень хиленькую, которую стоило хорошенько проверить, прежде чем говорить о ней вслух. В последней газете, где, кроме статьи с весьма убедительными доказательствами того, что убийство Ирмы Бонд организовано сицилийской мафией по политическим мотивам, было много занятного о жизни человека без головы, собаки без сердца и назойливых явлениях давно почившего советского генсека в одной московской квартире. Сэр Доудсен углубился в изучения странностей российской печати, попутно пытаясь отыскать в столь занимательной газете спортивную колонку. Когда ее не нашел, то вдруг осознал, что увлекся не тем, чем положено. В смысле, газета, которую он держал в руках, тут абсолютно ни при чем. Дело в другом. Он пытается понять, почему убили звезду русской эстрады вовсе не потому, что прирожденный сыщик, чей талант дремал до сего времени. Просто, пытаясь открыть тайну чужой смерти, он бежит от собственной жизни. Ему бы заняться наладкой грузовых перевозок компании Speed, а не погружаться в чужие проблемы. Но свои дела навевали на потомка древних Доудсенов безысходную тоску. Положив руку на сердце, он признался себе, что бессилен противостоять давно заведенному укладу русского бизнеса. А идти на контакт с крупным боссом со странной фамилией Бессмертный сэру Александру ох как не хотелось. Однако он же поклялся себе, что сделает все для блага дядюшкиной компании, поэтому черного дня явно не миновать. Ему обязательно придется встретиться с Бессмертным типусом, к гадалке не ходи. Иначе можно прямо завтра собирать чемодан, и бесславно возвращаться на родину. Но неисповедимы пути господни, как говорится.