Темная тайна инкуба

Он может отдать приказ голему из цитадели и тот его исполнит — что сокращает мой не составленный список до…

Стук в дверь отвлёк от мучительных попыток просчитать ход чужих мыслей.

— Инарин, это Эйден. Вы будете ужинать?

Торопливо соскочив с кровати, я бросилась к двери, открыла.

— Ужинать? Да, конечно, было бы неплохо.

— Тогда пойдёмте.

Я накинула жакет, и мы спустились на первый этаж, в ресторан. Нашли свободный столик у стены, сделали заказ. Меню не шибко разнообразное, впрочем, от гостиниц такого уровня изысков ждать не приходится. Зал небольшой, освещённый свечами на столах и люстрой под потолком, посетителей мало. То ли время неподходящее, то ли в гостинице в принципе постояльцев немного. Дождавшись заказанных блюд, мы приступили к трапезе. Поначалу ели молча, я поглядывала исподлобья на сидящего напротив мужчину, гадая, стоит ли озвучивать ему мои измышления. Не думаю, чтобы он не пришёл к схожим выводам самостоятельно, без моей помощи, но две головы всегда лучше одной…

Если только не возвращаться к теме его возможного участия в происходящем.

Ну а что? Как Страж Эйден идеально подходил почти под все перечисленные мной пункты.

Как, впрочем, и другие Стражи.

Но зачем всё это затевать Эйдену или любому из его коллег?

Предположения касательно мотива пока отчаянно хромали на обе ноги.

— Следует признать, что эта поездка ничего нам не дала, — решила я нарушить повисшее над столом молчание.

— Почему же? — Эйден отрезал от бифштекса кусок. — Теперь мы знаем, что тёмная ведьма Моргана в происходящем не замешана, более того, персонаж она исключительно вымышленный.

— По возвращению в цитадель можно расспросить Колина, пусть опишет поподробнее эту вымышленную Моргану… а лучше портрет составить по его описанию. Вы умеете рисовать?

— Нет, — Эйден удостоил меня быстрым взглядом и вернулся к кромсанию мяса.

— И я нет. А Олли умеет?

— Не думаю.

— Жаль, — приуныла было я, но затем вспомнила. — Радана умеет.

— Она рисует акварелью пейзажи и натюрморты… довольно простенькие.

— Вы их видели?

— Да, леди Ризант показывала альбом со своими рисунками.

— Она так много рисует? — удивилась я.

— Она быстро рисует, — поправил Эйден. Помолчал немного и спросил вдруг: — Вы хорошо помните то время, что провели на Тёмной стороне восемь лет назад?

— Если была трезвой, то помню, — усмехнулась я и поймала новый взгляд Эйдена, неодобрительный какой-то, укоризненный.

— Хотите сказать, вы не всегда были… трезвой? — и так покосился на мой бокал с вином, словно я могла захмелеть и пойти вразнос с одной порции. И это при том, что бокалы в ресторанах не наполняют под завязку.

— Хотите сказать, вы никогда не были молодым, пьяным и совершающим глупости? — парировала я нарочито лёгким, весёлым тоном.

— Был, — признался Эйден неохотно.

— Тогда откуда столько осуждения?

— Я не осуждаю…

— То есть это не осуждение? — я потянулась к своему бокалу, сделала глоток терпкого красного. — Странно. Подозрительно похоже именно на осуждение.

— Инарин, все мы были молодыми, хотя и необязательны пьяными и тем более пьяными настолько, чтобы не помнить каких-то событий, — предельно терпеливо начал объяснять Эйден. — И многие из нас совершали в юные годы глупости. Но глупости бывают разные. Некоторые остаются безобидными шалостями, некоторые превращаются в проблемы, а некоторые оборачиваются последствиями, что будут с тобой даже многие годы спустя.

— Поэтому вы по молодости лет алкогольных напитков не пили и глупости не совершали.

Прямо не человек… или к какой там расе относятся Стражи… а ходячая добродетель.

— Пил. И совершал. И последствия некогда совершённой глупости остались со мной навсегда.

— Что за глупость? — немедля заинтересовалась я.

— Глупость, — повторил Эйден мягко, но с ясно читающимся намёком, что подробностей ожидать не стоит. — Не волнуйтесь, от неё никто не пострадал, кроме меня. А теперь давайте всё же вернёмся к вашим… глупостям. Что вас привело на Тёмную сторону?

— Ничего в частности, — настал мой черёд с повышенным вниманием изучать содержимое тарелки. — Мир хотела посмотреть да себя показать. Смотреть на мир с этой стороны мне быстро наскучило, и я замахнулась на ту. Думала, там всё иначе… нет магов и простых людей, многие из которых бывают слишком нервными, поэтому можно не скрываться, колдовать не таясь и вести себя как настоящая тёмная ведьма. Ну, как я тогда представляла себе тёмных ведьм. Мама отговаривала, а бабушка, наоборот, советовала мне рискнуть и ничего не бояться, дать себе волю, понять и прочувствовать границы своих возможностей. На Светлой-то стороне так не разгуляешься, будь ты хоть какая ведьма. В общем, махнула я на Тёмную сторону. Пару недель бесцельно моталась по тамошним городам и весям, а потом встретила в одном городе… компанию, к которой и примкнула на ближайшие несколько месяцев.

— Что за компания? — дотошно уточнил Эйден.

— Просто… компания, — передёрнула я плечами. — Очень разномастная, под два десятка представителей едва ли не всех известных рас и видов этой стороны. Людей, ясен день, не было. Ничем особенным они не занимались, так, глупости всякие…

— Глупости бывают…

— Разные, я помню. В основном, дурью маялись. Эксперименты какие-то безумные ставили, гонки устраивали, ввязывались в споры, дуэли и игры, развлекались в клубах до утра. Город был большой, было где развернуться…

— Что за город?

— Нодкрад.

— Нодкрад один из крупнейших городов Тёмной стороны со смешанным населением, — кивнул Эйден. — Крупные происшествия с серьёзными последствиями случались?

— Нет.

— Уверены?

— Ничего такого я не припоминаю, — я заметила, как Эйден вопросительно поднял брови, и добавила: — Крупные происшествия с серьёзными последствиями за одну ночь не рассеиваются, так что они не прошли бы мимо даже самого запойного члена этой компании.

— Вы помните кого-то из той компании? — продолжил допрос мужчина. — Сможете назвать имена?

— Имена назвать я могу, но абсолютно всех не помню. Это раз. Периодически кто-то приходил, кто-то уходил. Это два. И три — у кого-то было крайне заковыристое имя, кто-то не хотел афишировать настоящее, а кто-то предпочитал не распространяться о своём происхождении, поэтому угадайте, что мы делали?

— Использовали псевдонимы и прозвища.

— Правильно.

— У вас тоже?

— Разумеется.

— Какое же?

— Ведьма. Я с самого начала называла себя ведьмой, вот оно за мной и закрепилось. Настоящее имя я мало кому говорила, несмотря, что у меня как раз не было причин его скрывать. И никто не говорил, если только случайно не всплывало или сам не проболтается по пья… случайно.

— И скольким нелюдям вы называли своё настоящее имя?

— Мало кому.

— И всё-таки?

— Ну… — у меня вырвался немного нервный смешок. — Я уже не помню в точности.

— Мало кому называли, но не помните в точности кому?

Брюнету тому называла, вот кому! Потому что он был случайным знакомым, называться ему Ведьмой показалось глупым, и я представилась как Инари. Тем более до него я уже так называлась двум нелюдям из компании.

— Я спрашиваю не из праздного любопытства, — Эйден покончил с бифштексом, промокнул губы салфеткой и пристально, серьёзно на меня посмотрел. — Как Колин мог найти нужную ведьму, если не знал, где и как её искать? Как вас могли найти на Светлой стороне спустя столько лет, если никто не знал вашего настоящего имени? Возможно, вас никогда не теряли из виду, но… чего ради тогда ждать восемь лет? За этот срок произойти могло многое, в том числе и непоправимое. Однако если вас разыскали по прошествии времени…

— Я называлась Инари двум… трём нелюдям, — помедлив, призналась я.

— Имена… прозвища их помните?

— Вампирша по прозвищу Красотка, настоящее имя Эмиэль из рода Закатной крови. Но она покинула компанию прежде меня. И ещё… два парня. Один из компании, прозвище Поганка, потому что он был бледным и белобрысым. Сам то ли из речных, то ли из лесных.