Страница 49 из 67
Скрюченная ладошка Эйвана поднялась над одеялом и уперлась мне в лоб.
— Что такое? Пить? — обернулась я. — Нет?
Острые пальцы соскользнули на нос, Эйван от прилагаемых усилий аж сощурился, я до последнего не могла понять, что он пытается сделать, пока холодная ладонь на легла мне на голову. Волосы зашуршали, и Эйван расслабился только когда его пальцы окончательно запутались в моей шевелюре.
Мне значит его трогать нельзя, а как сам, так пользуется своим немощным положением и не краснеет. Я опустила голову обратно на сложенные руки. Даже Эйван как родной стал всего за неделю, неспроста же в мою честь назвали. Связь у нас, конечно, была эпическая, чего одни легенды и обстоятельства стоят. Чиним один рояль, чтобы второй не сломался.
Дем поднялся и замер в дверях:
— Это что за стыковка МКС? — уставился он на нас.
— Еще что-нибудь вякнешь сегодня, я с тобой в лесу неделю разговаривать вообще не буду. Понял?.. И Эйван не будет! Дай хоть в себя прийти, не всем повезло королем уродиться.
— Да все, извини, только не ной! Тебе плохо что ли? Выглядишь вроде ничего, как с утра, — говорил он, усаживаясь на свой стул.
— Я пытаюсь собраться с мыслями. Пора бы идти уже.
Рука в волосах зашуршала.
— Вообще-то да, уже восьмой час, Эй.
— Может ты завтра сам к ним сходишь? — мямлила я, пряча руки под одеяло.
— Да ну здрасте. И че я им скажу? Привет, подруги, возьмите с собой на шабаш? Ох-хо-хо?
— Зашибись! А я им че скажу? «Привет, подруги, возьмите птенчика с собой на шабаш? Ах-ха-ха?»
— Ну тебя-то они знают! Это что за упаднические настроения, я не понял?! Эйя, а ну вставай! А-то сейчас смоет с тебя всю эту красоту, и глазом не моргнешь. Скажи, Эйв? Вчера верещала, готовая вообще не спать, не есть, только подвиги вершить, а теперь прилипла. Давай, Эйвану тоже отдохнуть надо.
Дем выпутал чешуйчатую руку, поставил меня на ноги, чертыхаясь подтолкнул к двери и принялся поправлять задранное одеяло под матрас, чтоб дракон не смог вылезти, даже если очень захочет. Наседка он, а не мамашка! И почему как-то обидно? Я вообще-то тоже участие в воспитании принимаю, а он его своим считает.
Я зашла в хозяйскую спальню, где на полу весь день так моя одежда и провалялась, и когда поднимала платье заметила выкатившийся скомканный сверток бумаги. Забыла. Когда-нибудь в моей голове будет умещаться все и сразу, не так быстро... Наверное, сейчас мой мозг похож на Эйвана и будто отходит от спячки.
Я несколько раз крутанула исписанный лист, чтобы понять, с какой стороны читать и забежала обратно в комнату:
— Дем! Смотри, я из бухгалтерии украла, забыла совсем.
— Хорошо хоть вспомнила! Показывай, — подскочил он ближе.
— «Запрещается». Это какой-то свод правил. Я ж говорю, кодексы составляют.
— Как-то на кодекс не похоже, только если тюремный: «запрещается носить, запрещается снимать, запрещается трогать...»
На листке явно была начерчена какая-то схема или план, с зависимыми и соподчиненными ячейками, но ничего конкретного.
— Разработка какая-то. Я из мусорки достала. «Запрещается говорить, о...» — прочитала я. — Это наверное из законов о нераспространении. Решили все это дело в систему привести.
— Возможно, но тогда причем тут «носить»?
— Очень даже причем, Дем. Старший распорядитель по замку в классических туфлях уже ходит, боятся, что скоро и джинсы начнуть носить. Мы сегодня кофе пили, так в итоге всех херовить начало. Мне кажется, Элизий сопротивляется такому скорому прогрессу, это же не по законам не то что жанра, а мира. Вот скоро к запрету о «сливе», который вполне себе подходит под «говорить о», добавится еще пара пунктов.
— А «снимать» тогда к чему?
— Чтоб полуголые не ходили? Типа топики там, шорты.
— Смотри, — провел он по стрелкам от ячеек, которые указывали на цифры. — А это по твоей логике штрафы?
Числа разнились, но плавали в диапазоне от ста пятидесяти до пятисот, и только одно было аж с пятью нулями: «вывод».
— Ну да...
— Пятьдесят тысяч? Серьезно? — Дем положил лист на стол и сел, хватаясь за голову. — Этого мало. Получится еще что-нибудь достать?
— Они где работают, там и спят, выходят только поесть. У меня осталась ночь и полдня, забудь Дем. Я уже ничего не успею, вот если мы задержимся еще хоть...
— Нет.
— Ну и все тогда. Изучай, что есть!
Я вернулась в спальню переодеться и собрать волосы, и когда зашла обратно в комнату Дем все так же гипнотизировал схему. В следующий раз мы увидимся в пушистых зарослях посреди поля, недалеко от города. В случае, если кто-то из нас не явится, мы условились на неделю ожидания, после которой должны уйти. Что в таком случае делать дальше, мы не обсуждали, но мой план «Б» потратить пару недель на дорогу и осесть где-нибудь в деревне. И опять ждать, ведь вера в судьбу еще никогда не была так сильна. Даже если что-то случиться, и Дем с Эйваном не придут, главное не впадать в отчаяние и продолжать бороться. Уж эти справятся. И я справлюсь.
Теперь кажется одной жилось как-то проще. Вроде переживания должны были разделиться на три, но они наоборот умножились. Я подумывала остаться сегодня на ночь, раз уж игры в любовь теперь перешли в новую «дружескую» стадию, и никто меня в замке не ждет, но крайний день в Кольде хотелось провести с пользой. И Даф обнять.
— Я пойду, что ли...
Демъяр потрепал себя по голове и встал:
— Не прощаемся. Я это дело не люблю, — сказал он и стиснул меня в объятиях, что аж кости затрещали.
— Я вижу! — посмеивалась я, пытаясь обхватить его в ответ. — Все нормально будет, Дем. Ты главное обо мне не думай, а то взять что-нибудь забудешь!
— Не забуду! У меня, в отличие от некоторых, ни один канал приема. Все, давай, — оттолкнул он меня к кровати. — И на выход.
Дем шмыгнул носом и отвернулся к окну.
— Видал, — шепнула я. — Мне даже обнять тебя разрешили по такому поводу...
Я поставила колено на кровать, согнулась и аккуратно прислонилась к Эйвану лбом ко лбу. Он моргнул и закрыл глаза, рука скользнула под одеялом и уперлась мне в ногу. Страшно представить, но по-моему я крайний раз с кем-то обнималась еще в другой жизни. Пьяные лобзания с Палем даже вспоминать не хотелось, пытка, а не объятия. Полудохлый Эйван и тот приятнее.
Я встала и вышла в коридор не оглядываясь, провожать Дем меня не собирался. Я, наверное, и приняла его за ребенка, потому что он слишком искренний и больно уж нежный. Надо было слезу пустить?! Придурок! Я вообще-то надеялась, что он меня подбодрит и успокоит. Прощаться он не любит, а в итоге все равно что в последний путь проводил.
Я вышла за дверь, хлопнула себя по щекам и быстро пошла в сторону рынка. Ну получит еще. В следующий раз буду молча убегать. Эйвана обниму и все, а то у этого инфаркт опять случится. И как он таким сентиментальным только дожил до столь преклонного возраста!
Всем пришло время поднапрячься, мне еще нужно успеть собрать во дворце все сплетни и не растерять их по дороге. Может и хорошо, что я побегу сразу после банкета, ночь, темно, город далеко, придется давать больший круг, но меня пока хватятся, пока в замке разыскивать будут, а тут еще и выходные по графику. Мы уже будем зайца на вертеле жарить.
Убить они меня точно не убьют, не для этого Карма золото за меня отстегивал, восстановиться и без легенды можно, а когда к эпическим загонам еще и месть добавится, там еще попробуй слей до состояния трупа. Буду смотреть на этот телевизор, как на чудо природы и глазами хлопать. Хрен они угадали. Скорее всего, по ямам распихивают только новеньких, за остальными нужно следить, чтобы в себя не пришли. И почему меня пока не трогают? Могли бы на цепь посадить и не разбрасываться золотом. Боятся, что в темнице сгнию быстрее, чем понадоблюсь?
Я завернула в нужную подворотню, когда Лана уже закрывала витрину с зельями. Чуть не опоздала с этими прощаниями!
— Ланалея, привет!
— О, привет, Эйя. Как дела?