Страница 16 из 53
денег сегодня вечером, тем более что она у меня уже была.
Его ноздри раздуваются, и вена пульсирует на лбу. Он ничему не научился в
школе. Неудивительно.
Де Вир — испорченная маленькая сука, движущаяся по жизни, словно это одна
большая вечеринка, когда он старается потратить все деньги Мамочки и Папочки. Он —
воплощение всего, что я ненавижу, даже если бы он не убил единственного человека, который имел для меня значение во всём этом мире. Когда он был чертовски пьян.
— У тебя её не было. Она сказала мне, — говорит он высокомерным тоном, подняв
подбородок. Мои кулаки сжались при мысли о том, что он загнал её в угол после
вторжения Голиафа. Этого больше не повторится.
— Ты можешь продолжать пытаться отнять у меня всё, чёрт возьми, Фордж, но её
ты не получишь. Только, если через мой, блядь, труп.
Предсказуемый ответ был бы: это можно устроить, но я выбираю другой способ.
Тот, который разозлит его ещё больше.
— Сколько времени прошло с тех пор, как она раздвигала для тебя свои длинные
загорелые ноги? Потому что я мог бы поклясться, что видел Бога сегодня вечером.
Де Вир резко наклоняется ко мне, ликер расплёскивается на мраморный пол из
открытой бутылки.
— Иди нахуй, Фордж. Если ты когда-нибудь заговоришь так о ней снова, я засуну
эти слова обратно тебе в глотку своим грёбаным кулаком.
Он качается на ногах. Мне интересно, он защищает её честь, потому что пьян, или
он действительно одержим ею? Ни одна женщина, которую я отнял у него за прошедшие
годы в стремлении сделать его несчастным, похоже, его не заботила. Все они были
быстрым перепихоном, развлечением или игрушками. Ему всегда было насрать, когда он
видел их в моих объятьях или они переставали отвечать на его звонки.
Но Индия Баптист другая. Это единственная причина, по которой он скрывал так
долго свой интерес к ней. Он намеренно держал её подальше от моего внимания.
Теперь уже больше нет.
— Она тебе не безразлична, не так ли, де Вир? Она не такая, как остальные.
Он оскаливает зубы.
— Она моя, Фордж. Я, блядь, не позволю тебе отобрать её.
Моя грудь сотрясается, и я начинаю смеяться.
— Ты запрещаешь мне что-либо делать. — Я делаю шаг ближе к нему. — Тебе
следовало лучше держать свой секрет. Теперь тебе есть что терять — то, что
действительно имеет значение. Всё, что ты сможешь сделать — это бояться того дня, когда я отомщу. Ты не заподозришь, что это случится, но ты будешь тратить каждую
минуту на то, чтобы узнать, когда это произойдёт. — Я улыбаюсь ему, когда его губы
сужаются в тонкую жёсткую линию.
— Попытайся отобрать её. Я убью тебя сам.
Я поднимаю взгляд на один из пузырей в декоративном потолке с сусальным
золотом, скрывающий видеонаблюдение казино.
— У меня сейчас записана твоя угроза смерти. Я добавлю её к своей подборке
всего, что заставит тебя гнить в тюрьме, если со мной что-нибудь случится.
— Да пошёл ты, Фордж.
Я качаю головой.
— Я бы предпочёл трахнуть Индию Баптист. И я сделаю это. Многократно. Может
быть, я даже оставлю её себе. Сделаю её своей любовницей. — Я наклонил подбородок к
Голиафу. — Подгони машину. Я закончил с ним. — Голиаф шагает передо мной, и я
поворачиваюсь, чтобы последовать за ним.
— Она, чёрт возьми, не прикоснётся к тебе. Мы собираемся пожениться.
Я оборачиваюсь и вижу самодовольное, почти победное выражение лица де Вира.
Какого хрена?
Но я ничего не говорю. Я изучаю его, чтобы найти признаки того, что он блефует.
И ничего не нахожу.
Его ухмылка увеличивается.
— Нет ответа? Так я и думал. Шах и мат, Фордж. Шах и мат.
Я протягиваю руку и сжимаю его плечо, опираясь большим пальцем чуть выше его
трахеи, и затем сильно надавливаю, пока он не начинает кашлять.
— Ты не понимаешь, как это работает, де Вир. Шах и мат означает, что один из нас
умрёт.
Он снова кашляет, его пальцы обхватывают мою руку. Для камер, которые
смотрят на нас, выглядит всё так, будто у нас дружеский момент. Это именно то, чего я
добивался.
— Индии Баптист будет лучше быть моей шлюхой, чем твоей женой. На самом
деле, именно это и произойдёт.
Глава 14
Индия
Я не могу уснуть и знаю, что Аланна тоже не спит, потому что слышу, как она
ворочается всю ночь в моей комнате для гостей. К тому времени, как взошло солнце, я
вновь и вновь множество раз проигрывала всё, что случилось прошлой ночью.
Общее количество новых идей, чтобы достать деньги на игру в Монако? Ноль.
Я не возьму их от Бастиена… если смогу найти другие решения.
Прямо сейчас, эти решения включают кредиторов, ограбление банка и кражу со
взломом — ни в одном из них у меня нет опыта. Но пока я не собираюсь их исключать.
Из своей спрятанной заначки я раскапываю капсулу эспрессо и готовлюсь заварить
кофе, чтобы найти необходимую энергию вернуться в отель и забрать свои вещи из
номера. До сих пор не могу поверить, что Фордж выгнал меня.
Везучая, Инди. Это была удача. Неважно, что в тот момент везением это не
казалось, и боль ещё полностью не угасла.
Кофемашина Nespresso заканчивает нагреваться, когда Аланна входит на кухню в
той же одежде, что и прошлой ночью. Тёмные тени под её глазами говорят мне о моей
правоте — она не спала.
« Мне очень жаль, Аланна», — думаю я. — « Хотела бы я вернуться домой с
лучшими новостями».
— Доброе утро. — Я привношу в голос весёлую нотку, которую, конечно же, не
чувствую, но это лучшее, что я могу сделать.
Вместо того, чтобы ответить тем же, Аланна смотрит на меня с дрожащими губами, словно готова разрыдаться.
— Сегодня утром я отправила письмо в агентство. Они закрыты до завтра, но я
собираюсь продать квартиру. Тебе не удастся отговорить меня от этого.
— Аланна… — я подбегаю и обнимаю её. — Пожалуйста, просто дай мне немного
времени. Я найду выход.
Слёзы скапливаются на её веках.
— Квартира просто место для жизни. Она ничто по сравнению с жизнью Саммер.
Ей не поможет напоминание, что полмиллиона наличными за пару месяцев ничего
не сделают, чтобы спасти Саммер, поэтому я киваю и пытаюсь сменить тему.
— Как насчет варёных яиц на завтрак? Я даже могу сделать голландский соус.
Аланна расправляет плечи и вытирает слёзы.
— Звучит прекрасно, дорогая.
Двадцать минут спустя, я смешиваю соус, когда кто-то стучит в дверь. Я
напрягаюсь, и мы с Аланной смотрим друг на друга.
Это они? Они так рано пришли забирать деньги?
Страх, который я вижу на её лице, без сомнения отражается на моём. Я выключаю
блендер и двигаюсь к двери, но проворная пожилая женщина опережает меня.
— Аланна!