Страница 25 из 123
Некоторое время Петрович прислушивался к собственному организму, полному разных изменений. Он никогда не обращался внутрь себя, никогда не доверял интуиции, и вообще не знал, что такая есть на свете. Его "глухота" к собственным ощущениям еще более усиливалась, когда он общался с такими же непробиваемыми людьми, как и он сам. Да, пусть они и остались там, в прошлой жизни, в большом пыльном городе, но, вместе с тем, они всё еще были с ним рядом - в его воспоминаниях, со временем всё более блекнувших и превращавшихся в подобие эха, или ветра, которые доносили до него обрывки давних разговоров, чужих рассуждений, каких-то нужных и ненужных встреч... И вот, в один прекрасный день, он почувствовал, как всё это разом забылось, будто морская волна смыла лишнюю информацию, очистив его для чего-то нового и светлого. Королев легко встал с казенной кровати, и также легко, без "стрельбы" в пояснице, наклонился, чтобы надеть брюки и зашнуровать ботинки. Его приятно поразила смелая идея, что сейчас он может пробежать по длинному коридору, не ощутив при этом тяжести в ногах и болей в спине, от которых он страдал, без малого, восемь лет.
Но через мгновение Петрович спустился с небес на землю, и понял, что, конечно же, никуда он не побежит - в коридоре будет полно народу, когда все спокойно пойдут на работу, а он, озабоченный своим самочувствием, будет только мешать радостной беготней сотням людей. Единственное, что он сделал, так это несколько раз подпрыгнул на месте, чтобы окончательно убедиться, что спина больше не беспокоит, и что также не болит голова, шея и желудок... Он не заметил, как некоторые соседи понимающе улыбнулись его неуклюжим прыжкам, потому как они сами, в недавнем прошлом, были на его месте, и точно также стеснялись проявить хоть самую малую радость при появившихся вдруг новых ощущениях в теле.
Он легко дотянулся до дверцы тумбочки, не услышав при этом хруста в суставах. Позавтракал, как обычно, одним бутербродом, припрятанным с вечера, запив его горячим сладким чаем, который всем принесли заботливые работники столовой. Народ уже разошелся. В комнате остался только Степан Викентьич, нервный, как всегда, по утрам, и еще один, новенький, молодой Лешка Миронов: он прибыл несколько дней назад, и пока не привык к обстановке. К нему прикрепили того же Наумочкина, но тот редко с ним общался, по неизвестным Королеву причинам. Лешка, двадцатилетний розовощекий малый, сидел на своей кровати и читал толстенную книгу о древней Руси. Королев и сам бы сейчас с удовольствием пробежался по страницам увесистого тома, окунувшись с головой в увлекательные подробности российской истории, пусть и в художественном изложении, но сегодня ему нужно было спешить в слесарку - снова поступил заказ, который требовалось срочно выполнить. На этот раз ему приказали сделать несколько новых корпусов для считывателей на дверях. Начальству не понравилось состояние пластиковых штампованных коробок, которые, во-первых, покрылись трещинами, а, во-вторых, их кто-то пытался взломать. Теперь вся надежда была на Королева, который должен сделать, пусть и неказистые, но простые и надежные корпуса из толстых листов закаленной стали. Такая работа требовала особо твердых зубил и свёрел с алмазными наконечниками. Королев впервые за свою практику сталкивался с таким заказом, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.
Петрович открыл дверь в слесарку и, первым, кто его встретил, был кот, махнувший хвостом и облизавший свой нос. Королев достал из кармана заранее припасенную колбасу и кинул её коту.
Вторым, встретившим Петровича в слесарке, был его любимый токарный станок - тот, что стоял ближе ко входу. Королев вытащил старый резец из зажима и бросил его на соседний стол - потом заточит, если будет время. Сейчас же ему нужно было откопать в инструментальном шкафу чудо-зубило, которым он и будет работать. И как только он открыл верхний ящик с инструментами, тут же ему в руки попалось хромированное плоское зубило с затупившейся кромкой. Твердость режущего края была превосходной, вот только над его исправлением нужно поработать. Петрович знал, что где-то в шкафу хранился тюбик специальной пасты, изготовленной в лабораториях этого объекта по рецепту древних майя. Паста могла размягчать металл и камень, чтобы с ними было легче работать. Вот только, чтобы найти этот тюбик, необходимо было сначала отыскать подробную схему расположения всех инструментов в шкафу. Нужная лежала где-то на столе под грудой накладных и других схем, в которых он так и не навел порядка. Кроме того, стол - любимое место кота, где была его "кровать", но сейчас он отвлекся на колбасу. Петрович полез в залежи, стараясь быть как можно аккуратнее, чтобы не свалить нужную бумажку за двухсоткилограммовый стол, иначе потом придется его двигать самостоятельно. Как только Петрович приступил к разбору бумаг, ему в шею уперлось то самое хромированное зубило, которое он только что нашел.
- Медленно пошел и сел на стул, - произнес чей-то голос, хозяина которого Петрович не видел. Он повиновался и спокойно дошел до стула, стоявшего около ближайшего токарного станка.
- А теперь, отдай свой пропуск.
- Зачем? Он годится только для моего склада с железками, - убедительным тоном сказал Петрович.
Голос ответил:
- Мне, как раз и нужен твой склад.
Королеву показался ужасно знакомым голос, который он не слышал уже несколько дней.
- Кульков? - произнес он, слегка дрожа от напряжения.
- Какая теперь разница?
- Вас все ищут.
- Знаю, пусть себе ищут. Мне нужен твой пропуск - доставай, давай.
Королев полез в карман и вынул пластиковую карточку.
- Нате, - протянул он пропуск в пустое пространство. Откуда-то слева, карточку схватили невидимые пальцы, рванули в сторону от Королева, и подняли вверх. Пропуск повис, трясясь в воздухе, как игральная карта фокусника.
- Зачем он вам? - спросил Королев, чтобы хоть что-то спросить.
- Много будешь знать - скоро состаришься. Надо мне и всё, - жестко ответил невидимый Кульков.
- Но там же ничего нет, кроме железок и старых гвоздей.
- Молчи, пока не прибил тебя к стулу, - ответил Кульков.
- К стулу? Как странно, - пожал плечами Петрович и повернулся лицом к складу. Пропуск медленно полетел в воздухе и вошел в щель считывателя. На панели загорелась зеленая лампочка. Щелкнул электронный замок. Скрипнули ржавые петли - дверь открылась. В полной темноте Кульков начал возиться с железками, бросая их на пол и чертыхаясь.