Страница 122 из 123
Трясогузов вздохнул:
- Это да, чего-то я об этом не подумал. Но мечтать, всё же, не вредно, правда?
- Нет, не вредно, - ответила она и слабо улыбнулась.
Трясогузов видел, что ей не по себе, или характер у нее такой - не умеет человек радоваться жизни, не может, хоть иногда расслабиться, когда...
- Скажите, - перебила она вдруг его мысли, - вы давно были у врача?
Этот неожиданный вопрос сбил его с толку, но Альфред постарался не показывать своего смятения.
- Был несколько раз на днях. И даже вчера, внепланово, так сказать.
Елена вздохнула:
- А мне сегодня надо быть у нее.
- У кого?
- У Кондрашкиной. Знаете такую? - спросила Елена и посмотрела на Трясогузова грустными глазами.
- Конечно знаю! - вскричал он. - Это мой любимый доктор! Я, как раз, после завтрака, иду к ней. Вам тоже с утра назначено?
Она кивнула.
- Ну, тогда вместе и пойдем! - радостно сказал Альфред. - Поедим чего-нибудь вкусненького и сразу к Кондрашкиной!
Елена кивнула и вновь улыбнулась так, будто ей сказали прийти на собственную смертную казнь, и чтоб без опозданий.
Они пришли в столовку. Народу почти не было. Раздатчица, как всегда, вела себя вызывающе. Увидев Трясогузова с молодой особой, она вдруг сказала:
- Явились, не запылились!
Трясогузов не сразу понял, что эти слова относятся к ним обоим.
- Ну, и чего смотрим? Подходим, не стесняемся! - нагло сказала раздатчица.
Трясогузов не хотел ей ничего отвечать, тем более в грубом тоне: уж очень на него Елена подействовала, в хорошем смысле, и он ужасно боялся выглядеть перед ней истериком, которому и каша - не каша, и кроссворды у раздатчицы слишком тупые...
Альфред терпеливо улыбнулся в ответ и сказал:
- Можно нам каши? Овсяной.
- Можно, только осторожно! - ответила раздатчица, прекрасно понимая, что толстяку не удобно будет ей грубить, когда рядом стоит вот эта худая, облезлая особа на тонких ножках.
Раздатчица бросила им в тарелки кашу, дала по стакану компота, не такого гадкого, как в прошлые разы, и, процедив сквозь зубы "приятного аппетита", занялась другими едоками.
- Ну-с, и что же вам понадобилось у Кондрашкиной? - спросил Трясогузов, как только они уселись за столик. Судя по взгляду Елены, он вдруг понял, что это не его дело - спрашивать у девушки, что ей понадобилось в медкабинете. Он совсем не умел разговаривать с женщинами, но чтоб до такой степени - этого он от себя не ожидал.
- Простите меня, пожалуйста, - сказал Трясогузов, - я не хотел вас об этом спрашивать - оно само вырвалось.
- Ничего, ничего, - ответила Елена, - просто иду за результатами анализов - только и всего.
- А, понятно, - ответил он, и начал наворачивать кашу. Про себя Трясогузов отметил, что сегодня, на удивление, псевдоовсянка смахивала на настоящую овсянку, и пошла она весьма хорошо: комков нет, камни не попадаются - словом, чудо, а не каша.
Однако, Елене, похоже, еда совсем не нравилась, и она, лишь мельком взглянув на "овсянку", сразу же перешла на компот, закусывая его куском белого хлеба.
На завтрак у них ушло десять минут. Когда они проглотили последние крошки своих порций, Трясогузов, взяв свой поднос, тут же поехал к столу с грязными тарелками. Елена осталась сидеть за столиком: у нее был убитый вид, словно ей предстояло нечто такое, чего не случалось ни с одной женщиной.
Трясогузов вернулся к Елене.
- Ну, как, вы готовы? - спросил он.
- Да, да, - ответила она, поднимаясь, - я готова.
И они оба направились к выходу. Тут наступила очередь раздатчицы:
- А со стола кто убирать будет? - крикнула она в спину новой парочке: инвалиду и "этой тощей".
Трясогузов обернулся, и, как бы он ни старался сдерживаться, сегодня он с этой задачей не справился:
- Перебьешься как-нибудь! - крикнул он, и, отвернувшись, поехал догонять Елену, которая уже скрылась за дверями.
Он нагнал ее в коридоре. Елена шла быстрым шагом, не оглядываясь, словно забыв о толстяке.
- Елена! - крикнул он.
Та растерянно обернулась.
- Куда же вы без меня? - спросил он, торопясь доехать до нее.
- Я уже опаздываю, - тихо ответила она и пошла дальше.
Трясогузов, наконец, нагнав ее, сказал, что время еще без десяти восемь, так что она успевает.
- Это, может быть, вы успеваете, а мое время уже пошло: мне именно к семи сорока пяти, так что пять минут я у вас украду.
- Да и не жалко - хоть целый час крадите! - сказал он, как можно веселее.
- Нет, спасибо, мне вашего часа не нужно, - ответила она, - мне только результаты получить, вот и всё.