Страница 39 из 65
Поднялся седеющий полный коп с умными глазами:
— Какие проблемы, сэр?
— Вы у меня спрашиваете? Кстати, наш корабль уходит через час восемнадцать минут, нам бы очень не хотелось на него опоздать. Да, и прежде всего, дама нехорошо себя чувствует, будьте добры предложить ей сесть.
Начальник кивнул, один из полицейских принес Арике стул. В эту минуту в участок вошел человек лет сорока с небольшим, невысокий, с резким, словно вырубленным лицом и короткой стрижкой в форме корабельного механика.
— Мистер Банш, вы подтверждаете ваше обвинение?
— Да, конечно, — механик с ненавистью посмотрел на Жорота. — Тридцать два года назад этот человек убил моего отца. Мне тогда было девять лет.
— Вы уверены, что не обознались?
— Я?! Обознался?! Да мне мать еще тогда говорила: «Смотри, сын, и запомни, кто сделал тебя сиротой.» Да пусть хоть двести лет пройдет — все равно я его узнаю!
Полицейский недоверчиво покачал головой:
— Что вы скажете, господин…
— Жорот! — встрял механик, — если он, конечно, имя с тех пор не сменил…
— Не сменил, — спокойно сказал колдун.
— Вы слышите, он это, он!
— Да замолчите, наконец! — не выдержал начальник участка и повернулся к колдуну, — Это обвинение выглядит несколько абсурдным, так как на вид вам не больше тридцати.
— Отнюдь, — покачал головой Жорот, — если вы потрудитесь поднять мои документы, то мне сейчас чуть больше семисот лет.
— Вот то-то и оно! — опять влез механик, — мать говорила: — Этот проклятый — колдун, он не стареет, не ты, так дети твои…
— Все-все, я понял, мистер Банш.
— Но если вам действительно… семьсот лет… Вы признаете обвинение?
— На какой планете это было?
— Да он даже не помнит…
— Мистер Банш! Если вы не замолчите, я буду вынужден вывести вас. По заявлению мистера Банша, это было на Кретии. Так как, по имеющимся данным, в тот момент и в том месте суда не проводилось, а на Кретии юридическое законодательство, так же как и наше, подчиняется Суду Трех Объединенных созвездий, то на сегодняшний момент на нашей планете может быть произведено судопроизводство по данному вопросу. Так как в заявлении указано убийство, то срока давности оно не имеет. Так вы признаете обвинение?
— Да.
— В таком случае я вынужден задержать вас.
— Не думаю. Если вы еще не затребовали мой файл, сделайте это сейчас. Как вам должно быть известно, некоторые планеты, хоть и подчиняются Суду Тройки, но, скажем так, с учетом местных условий. На Кретии, как вы уже имели возможность убедиться, — Жорот сделал жест в сторону Банша, — прощение ближнего, мягко говоря, не в чести. А точнее, там процветает культ вендетты. Не скажу, что я рьяный его приверженец. Но иногда обстоятельства бывают выше симпатий и антипатий. Также Кретия славится расовой нетерпимостью, что в сочетании с вендеттой создает достаточно колоритную социальную атмосферу. А еще на Кретии целебные воды. Почти волшебные. Моя последняя жена была больна, и мы с сыном привезли ее на лечение. Она не принадлежала к расе людей. Крыланы, может быть, слышали? Но генетически… в общем, подобные пары могут иметь детей. Отец господина Банша убил моего сына, парню не исполнилось и двадцати. Повода не было вовсе. Кроме того, что Крой был — ублюдком — полукровкой, получеловеком. Жене стало хуже, уехать мы не могли. Могила сына была осквернена на третий день после похорон. Думаю, для жены это стало последней каплей — крыланы очень серьезно относятся ко всему, что касается погребальных обрядов. Я отправил оба тела на планету крыланов. Согласно предсмертной воле жены. Можно было бы, конечно, на этом историю и закончить. Но я решил, что, коль уж они поступили с моей семьей по своим законам, то я отвечу им тем же. Каюсь — не смог. По их законам я должен был убить не только его отца, а и мать, и его самого, и его сестру. Старшую. Ей было, кажется, около двенадцати. Еще и после определенного действа.
— Гуманист — хмыкнул кто-то из полицейских.
Колдун обернулся в его сторону:
— Думаете, я ставлю себе это в заслугу? — усмехнулся он, — Отнюдь. Просто интересно, как с такими обычаями они еще не перебили друг друга. Кстати, в ближайшие триста лет я наметил съездить на Кретию и понаблюдать, что окажется сильнее — здравый смысл или традиции? В последнем случае Кретию лет через пятьсот нужно будет колонизировать заново.
Начальник участка посмотрел на полицейского, сидящего возле терминала. Тот кивнул:
— Все подтверждается.
Начальник участка тяжело приподнялся в своем кресле:
— Прошу прощения за беспокойство, вы свободны.
— Как — свободен! Он убил моего отца! Он признался!
Два полицейских вывели вопящего механика из участка.
Жорот, подойдя к столу начальника, негромко сказал:
— Я вам буду крайне благодарен, если вы дадите нам сопровождающих до корабля.
Начальник покачал головой:
— На вашем месте я бы задержался с отлетом. Банш работает механиком именно на том корабле, где вы летите.
— Но в тот сектор в течение полугода не идет ни один транспорт!
Начальник участка пожал плечами:
— Решайте сами.
Жорот прошелся по комнате, несколько растерянно спросил:
— А… снять с корабля его нельзя?
— На каком основании?
— Н-да. Нет, это невозможно. Я не могу на столько оставить маленьких.
— Кого?..
Арика, все это время сидящая молча, ехидно улыбнулась:
— Детей. Шестимесячных. Неплохо для семисотлетнего, а?
Жорот обернулся к ней:
— Да, кстати. Может, ты задержишься?
Она покачала головой.
Начальник полиции заметил:
— Время, господа! По-моему, лучше, чтоб летели только вы, леди. Мать для детей важнее. А я, в таком случае, смогу вам дать эскорт по медицинским показателям.
Арика рассмеялась, но тут же скорчилась от накатившей слабости.
— Я не мать. И в ближайшие пару месяцев буду не в состоянии заниматься кем-либо, кроме себя.
Полицейский, которому, похоже, приходилось видеть еще и не такое, устало повторил:
— Решайте, господа, только побыстрей.
Жорот пожал плечами и жестко сказал:
— Что ж. Понадеемся, что мистер Банш достаточно разумен, чтобы не связываться со мной.
Арика отлеживалась в каюте — даже те несколько дюжин шагов, что ей пришлось пройти на космодроме и по коридорам корабля — при том, что колдун практически тащил ее на себе — вымотали ее полностью.
Очутившись наконец в одиночестве, она сделала смотр своим возможностям. Говорить могла — почти без труда. И, наверное, сесть на постели — рискуя головокружением и вероятностью падения на пол. Но вот вставать лучше было и не пытаться. Арика мысленно вздохнула и, пожав плечами, окончательно расслабилась, собравшись засыпать.
В дверь постучали.
— Жорот?
— Да, я.
Вошел колдун уже с привычной черной повязкой, сел на стул возле постели.
— Думаю, разумней будет спать вдвоем, пока не сойдем с этого корабля.
— Где? На этой псевдокойке я одна еле помещаюсь.
— Неважно. Я прекрасно устроюсь на полу.
Вернувшись с постелью, он погасил свет. Прошелся по периметру каюты, останавливаясь около дверей. Арика увидела медленно гаснущую ленту, более плотную возле дверных проемов.
— Защита?
— Да, — сняв заколку, колдун положил ее на столик и тряхнул головой, распуская волосы.
— А если стюард зайдет?
— Я предупредил, что нас будить не надо. Почему не раздеваешься? Неудобно же.
— Я каждую пуговицу по часу расстегиваю. Пока разденусь, вставать надо будет.
— Давай помогу.
Арика собралась было возмутиться, но вдруг поняла, что незачем — привычная стеснительность, донимающая ее даже в обществе Роджера, отсутствовала. «Может, потому, что Жорот слепой? Да нет, не то. Я его давно воспринимаю как зрячего».
— Спасибо.
Колдун молча и быстро сменил Арике одежду на ночную рубашку.
— Проводить в ванную?
Арика, представив прикосновение воды к коже, передернулась: