Страница 33 из 65
Перевалил за середину восьмой месяц работы. Однажды Жорот перед выходом в Зону остановил Арику, как всегда, взявшую его за руку для перемещения:
— Подожди, пожалуйста.
— Да?
— Я, кажется, смог придумать кое-что для того, чтобы ходить по Зоне самому.
Арика кивнула, молча ожидая продолжения.
— Сегодня хочу попробовать. Пожалуйста, как только я скажу, «отпусти» меня. Я должен удержаться.
— А если нет?
— Попробуешь поймать, — улыбнулся он.
Женщина, с трудом воздержавшись от нелицеприятных комментариев, сухо сказала:
— Это невозможно.
— Иначе я ничего не смогу проверить.
Арика подумала.
— Давай я не буду выпускать твою руку, что ли, — неохотно предложила она.
— А ты сможешь при этом «отпустить» меня?
— Запросто.
Колдун кивнул:
— Попробуем.
Оказавшись в Зоне, Арика напряглась. На всякий случай привела в готовность все силы Умения, какие только смогла (кстати, за последнее время возможности ее резко возросли). Жорот, тоже, похоже, готовившийся в это время, кивнул ей. Она, не выпуская его руки из своей, передвинула сферу своего влияния, одновременно стараясь держаться наготове. Колдун действительно САМ стоял в Зоне! И в тот же миг она почувствовала сильную боль, распространяющуюся от ног по всему телу. Впечатление было, что она горела заживо. Жорот в это время сделал один шаг, потом другой. У Арики боль синхронно концентрировалась сначала на одной ноге, потом на второй. Она еле сдерживалась, стараясь не закричать. Когда Жорот повернулся к ней, жестом показывая, чтобы она выпустила его руку, она отрицательно замотала головой и потянула его за собой, прочь из Зоны.
— Что случилось?
— Извини. Когда ты идешь по Зоне сам, тебе больно?
Жорот помолчал, видимо, раздумывая:
— Да, — наконец признался он. — Возможно, со временем я что-нибудь придумаю, но пока это так.
— Как будто тебя жжет огонь, да? Причем именно та нога, на которую ты опираешься?
— Как ты узнала?
— Н-да, — с чувством сказала Арика. — Я так не могу. Я ощущала твою боль. Как мне объяснял отец, это специфика Умения. Чем больше в нем совершенствуешься, тем сильнее чувствуешь боль своего соседа. А я последние полгода только самосовершенствованием и занимаюсь. Папа говорил, что против этого есть блоки, я нашла в книге их описание. Но что-то не срабатывает. Съезжу к учителю, может, он что посоветует. Или заканчивай все остальное, а потом сделаем перерыв. В общем, смотри сам.
— Конечно договоримся. И ты теперь всю жизнь будешь ходить за «блоками»?
Арика пожала плечами:
— Другие как-то ходят. Да и ты сам не сильно-то обращаешь внимания на подобные неудобства, как я вижу.
— Ладно. Давай на сегодня закончим.
— Почему это? Я уже отошла, работаем дальше.
— Видишь ли, собственно, это последнее, что мне нужно. И еще умение самому выходить в Зону, если получится, но этот вариант я еще не до конца додумал. Дальше я работал бы сам. И не так, как до сих пор, а время от времени, при возникновении необходимости. Не могу же я тебя каждый раз дергать.
— Ясно. Что ж, работаем дальше.
— Не стоит. Разберешься с блоками и продолжим. Точнее, окончим.
— Во-первых, если терпишь ты, то потерплю и я, — вредным голосом сказала Арика.
— Пять минут назад ты говорила другое, — заметил Жорот.
— Так прошло ж целых пять минут! Во-вторых, так я и поверила, что ты будешь ждать моего возвращения. Решишь, что коли первый раз получилось, то можно попытаться еще.
— Не выдумывай. Я не самоубийца.
— Извини, но… Что, если этот учитель задержит меня на двадцать-тридцать лет? У них, кажется, есть такой обычай.
Жорот промолчал.
— Так что идем. А я, вдохновленная, буду с новыми силами пытаться разобраться с этими блоками. Ты даже не представляешь, насколько ежедневное вдохновение может быть действенно!
Жорот, не обращая внимания на ее шутовство, предложил:
— Давай так. Сделаем перерыв, и отправимся к твоему учителю. Вместе. Ты поговоришь с ним, узнаешь, что он от тебя хочет. И, исходя из этого, решим, что делать дальше. Хорошо?
— Опять извини, но… Пока долетим туда, пока договоримся, и договоримся ли вообще. Он НЕ МОЙ учитель, понимаешь? Он может отказаться иметь со мной дело, и мы просто потеряем время.
— Но ты, насколько я понял, вообще можешь не пользоваться космическими кораблями. Идешь в Зону и выходишь из нее в той точке и на той планете, где тебе надо.
Арика вздохнула:
— Теоретически. Практически я стараюсь летать, как все, чтобы не выделяться — для тех же «белых». Разве, если очень уж надо. Да и пользоваться Зоной я могу только для перехода в ту точку планеты, которую я знаю. А так как большинство планет я в глаза не видела, то я, конечно, могу попасть на нужную мне незнакомую планету, но только в район Зоны. И окажусь где-нибудь в горах, или в пустыне, или просто в степи, — поскольку рядом с Зонами жилья не строят — в месяцах пути «ножками» от населенного пункта. А если Зона будет с «фонарями», то там вообще лучше не появляться столь необычным способом.
— В смысле?
Арика пожала плечами:
— В лучшем случае кинут обратно. Опыт родителей, видишь ли. Боятся фонарщики Зоны. И живут рядом, и используют, а боятся. Короче, с помощью Зоны удобно только возвращаться.
— А на какой планете живет этот учитель?
— Теодона. Двадцать дней лету, — отозвалась Арика.
— В месяц-два, я думаю, уложимся. Пожалуйста, давай попробуем.
Городок выглядел премерзко. Небольшой, с узкими безжизненными улочками, тщательно заасфальтированными и обсаженными по краям обкорнанным кустарником.
Коттеджи чередовались с многоэтажками, временами попадались небольшие скверики с облезлыми фонтанами и киосками.
Арика оглядывала окрестности из окна такси со сдержанным интересом. Вдруг Жорот остановил водителя и, тронув ее за плечо, указал в сторону одной из многоэтажек:
— Гостиница. Я сниму тут два номера и буду тебя ждать. Счастливо тебе.
Арика кивнула.
— Ага. Спасибо.
Проводив взглядом удаляющуюся фигуру, Арика откинулась на сиденье, задумчиво водя пальцем по узорам, выдавленным на кожаном чехле. Буквально через пять минут такси остановилось.
Женщина кивнула водителю (расплатились они заранее) и вышла на тротуар. Адресная табличка на калитке, перед которой она оказалась, подтверждала, что нужно ей именно сюда.
Арика посмотрела на часы. До назначенного времени оставалось три минуты. Так как сигнализирующее устройство на калитке отсутствовало, она терпеливо выждала и, убедившись, что никто не думает ей открывать, толкнула калитку, оказавшуюся незапертой.
Она очутилась в саду, через который вела всего лишь тропинка, и пошла по ней. Вскоре из-за деревьев показался дом, очень аккуратный и приглаженный, в отличие от сада, который походил скорее на дикие заросли.
Не успела она подойти к двери дома, как та распахнулась и на пороге появилась женщина. Арика от неожиданности слегка замедлила шаг — она впервые видела женщину народа своего отца. Ее внимательные глаза и узкие губы контрастировали с округлостью лица. Так же как и у Тгона, у женщины отсутствовали не только волосы, но даже брови и ресницы, но при этом она вовсе не казалась уродливой. Может, потому, что Арика с детства привыкла к Тгону? Одета хозяйка была в легкое платье песочного цвета, на ногах — открытые босоножки на высоком каблуке.
Когда женщина протянула Арике руку, — явно не для пожатия, — она увидела браслет, с виду ничем не отличающийся от ее. Сообразив, что от нее ждут ответного жеста, Арика показала свой.
Женщина неожиданно улыбнулась:
— Здравствуй. Значит, это ты звонила?
— Да. Здравствуйте.
— Проходи, — женщина посторонилась, пропуская Арику в дом.
Арика хотела спросить, где же Гхота, но тут, сообразив, что к чему, прикусила язык — ей почему-то раньше не приходило в голову, что «старым другом» отца может оказаться женщина.