Ведьмина деревня

Девушка молча кивнула. От всего услышанного ей стало не по себе. Опять идти в тёмный холодный лес не хотелось. Но ведунья обещала, что это будет последним, третьим шагом в её избавлении от кладбищенских сущностей и последствий проведённого ритуала, и она двинулась за Евдокией.

Глава 22. Ритуал.

По лесу шли уже довольно долго. Алёна была тепло одета, но холод всё равно пытался забраться под толстый тулуп и шапку. Ноги то скользили по обледеневшей земле, то проваливались между обломанными ветками деревьев. Фонари в руках женщин освещали небольшой участок впереди, а вокруг царил полумрак.

Сумка с книгами тянула руки так же, как и в первый раз, но Алёна шла гораздо увереннее, так как рядом с ней была Евдокия. От ведуньи веяло спокойствием и уверенностью. А ещё защитой, что очень нравилось девушке.

Наконец они вышли на небольшую полянку. Будучи одной, Алёна прошла бы мимо неё и не заметила. Но начав осматриваться по сторонам, поняла, что центральное возвышение, густо заросшее мхом, это большой камень с удивительно горизонтальным верхним срезом. Если снять с него наросты мха, то получится довольно ровный стол, только каменный и уходящий в землю.

По краям поляны тоже были камни, они образовывали круг. Но чтобы его заметить, надо было встать в центр и присмотреться. Часть камней, лежащих на окружности, была закрыта деревьями, растущими вокруг них.

Но когда Евдокия обошла камни и поставила на них свечи в специальных устойчивых подсвечниках, круг, который образовывали камни, стал хорошо заметен. Погода стояла безветренная, и свечи ровно горели.

— Нам надо успеть до дождя и ветра, — сказала Евдокия. — Огонь силён и слаб одновременно.

Алёна с удивлением смотрела вокруг. Она чувствовала себя героиней какого-то фильма или романа, так далеко всё происходящее было от привычной ей жизни.

Евдокия тем временем куда-то отошла и вернулась с кувшином воды. Ёмкость она заранее взяла с собой, а воду набрала в ближайшем ручье. На удивлённый взгляд Алёны сказала:

— Я иногда бываю здесь, когда нужно набраться сил и очиститься. Место здесь волшебное. Скоро сама почувствуешь. А пока клади книги на большой камень.

Девушка открыла пакет и аккуратно достала два рукописных тома, обёрнутых кожей. Вспомнила все надежды, что она связывала с ними, когда пыталась вернуть мужа.

«Если бы я только знала, чем всё это обернётся», — подумала она.

И вдруг почувствовала тягу к всемогуществу, что давали книги. В голове закрутились картинки того, сколько всего она сможет сделать, используя колдовские обряды. Встряхнув головой, Алёна постаралась откинуть эти мысли, но они преследовали её.

Подойдя к большому камню, девушка увидела, что рядом с ним есть следы кострища.

— Мы разведём здесь огонь, — сказала Евдокия, — чтобы сжечь книги. Огня свечей для этого недостаточно. А теперь слушай меня внимательно: ничто не хочет быть уничтоженным, тем более зло. Ты связана с ним, так как дар бабки Тимура у тебя в крови, и ты использовала заговоры из этих книг для своего блага. Это связало тебя с силами, наполняющими книги. Они будут стремиться помешать тебе их уничтожить. Не поддавайся этому.

— Да, я уже чувствую это, — сказала Алёна.

Ей всё больше было жаль уничтожать старые рукописи. А выгода, которую можно было получить от них, начала казаться такой привлекательной и интересной. Сознание рисовало картинки того, что она сможет получить и как влиять на других людей с помощью ритуалов.

Девушка пыталась выбросить эти мысли из головы, но они наваливались с новой силой. Будто кто-то шептал их на ухо и рисовал привлекательные картинки в воображении.

Евдокия, заметив состояние Алёны, старалась поскорее закончить приготовления. Она разожгла костёр около большого камня, подожгла принесённые пучки трав и разложила их ещё одним кругом.

Алёна заметила, что дымящиеся травы легли на выступающие из-под земли камни: они образовывали малый круг вокруг центрального валуна и располагались как бы между камнями, что очерчивали большой круг. Девушка вспомнила, что видела подобную картину в книге, она называлась ритуальной поляной.

— Я видела это в книге, — сказала она Евдокии, указывая на пространство перед собой, — получается, светлые и тёмные ритуалы делают в одинаковых условиях?

— Условия могут быть одинаковыми, а вот посыл — разный, — ответила ведунья. — А теперь иди сюда и повторяй за мной.

Алёна подошла ближе к центральному костру, борясь с накатившим желанием схватить книги и убежать. Она боялась признаться Евдокии, что её одолевают такие мысли.

Тем временем та достала из своей сумки последний предмет — большой самодельный нож, который привлёк внимание девушки ещё дома, и положила его на камень рядом с книгами.

Алёне вдруг стало страшно. Ей казалось, что это не книги сейчас будут сжигать, а её саму.

Она задрожала всем телом, но постаралась убедить себя, что все эти мысли — происки тех сил, что пугали её раньше в лесу.

Евдокия встала за спиной Алёны и начала произносить слова, сложенные в причудливые рифмы. Девушка почти не понимала смысла и могла только повторять. Речь лилась и лилась, и пространство вокруг будто менялось.

Оно то уплотнялось, то становилось прозрачным, огонь костра то взмывал вверх, то припадал к земле. Аромат, идущий от подожжённых пучков трав, густо овевал её, так что мешал дышать и заставлял порой кашлять, сбивая с ритма повторений.

— Возьми нож, — услышала Алёна голос ведунья.

Девушка протянула руку к лежащему на камне острому клинку, и в голове возникла картина, что она разворачивается к Евдокии и вонзает его в тело женщины. Алёна изо всех сил сопротивлялась этому наваждению.

— Что дальше? — глухо спросила она, чувствуя, что не сможет долго бороться с охватившим её желанием.

— Пронзи книги три раза и после этого кинь их в огонь, — ответила Евдокия.

Девушка занесла руку над лежащими на камнях книгами и почувствовала, как за её левым плечом что-то шевелится, отворачивает её тело от камня и направляет к ведунье. На мгновенье Алёна замешкалась, не понимая, что именно перед ней — книги или фигура человека, так всё плыло перед глазами.

— Быстрее, я больше не смогу их сдерживать, — прошептала ведунья, и Алёна вдруг осознала, что женщина тоже держится из последних сил.

Тогда она с размаха вонзила лезвие в первую книгу, потом ещё и ещё раз.

Что-то внутри неё или совсем рядом застонало, зашипело и будто начало извиваться. Девушка смахнула первую книгу с камня в костёр и принялась за вторую. Когда та тоже полетела в огонь, он взметнулся ввысь так, что женщинам, стоящим рядом с ним, пришлось отпрянуть назад.

Книги горели, а огонь шипел и плевался, пламя сверху было совсем чёрным. Алёна почувствовала резкую боль под левой лопаткой, такую сильную, что ей стало трудно дышать.

Она опустилась на колени и обрела поддержку, идущую от земли. Она позволяла опираться на неё в прямом и переносном смысле.

Костёр горел ещё долго, сколько прошло времени, Алёна не знала. Но в какой-то момент ей стало легче. Лопатка перестала гореть огнём, появилась возможность глубоко вздохнуть. Но сил в теле так и не появилось. Она взглянула на Евдокию и поняла, что той тоже тяжело.

Свечи на камнях, обрамляющих поляну, потухли. Пучки трав тоже. Только угли большого костра краснели в темноте наступившего вечера. Ведунья залила их водой из кувшина, приговаривая какие-то слова. Алёна не вслушивалась.

— Мы можем идти, — сказала женщина. — Всё, что могли, мы сделали. Теперь остаётся только ждать.

Они поднялись, собрали оставшиеся вещи и, поддерживая друг друга, пошли в сторону лесной деревни. Дома обе рухнули в постель и проспали до утра.

Следующие несколько дней так и провели, так как сил встать не было.

Степан за это время лишь раз привёл Танюшку: он взял несколько выходных, чтобы дать Евдокии с дочкой отдохнуть. И уже через неделю Алёна почувствовала себя лучше. Будто тяжёлые оковы, что оплетали её тело, упали и освободили её.