Вик Разрушитель 5

— Боялся, что я расскажу своему народу, где лежит Небесный Камень, — шаман снова сунул руку в мешок и вытащил берестяную коробочку, в которой, как оказалось, был чай. Отмерив нужное количество, он высыпал его в котелок, и как только кипящая вода окрасилась в темно-рубиновый цвет, снял с тагана, оставив преть рядом с успокоившимся огнем. — Жадность и страх толкнули старейшину на убийство.

— То есть я расплачиваюсь за преступление Мамона? — настойчиво спросил я. Раз уж попал в это странное место, нужно выяснить как можно больше. Мистика это или провал в иную Явь — речь шла о моих предках, и Геванча уверенно называл их теми именами, которые Род Мамоновых почитает с особым тщанием.

— После смерти душа эвенка переселяется в животного, в дерево, в камень, — продолжил невозмутимо говорить старик. — Амулет, принесший тебе вред, это и был я. Глупые женщины обратились к черному шаману, который провел обряд, после которого ты стал другим. Он погубил твою искру, но разбудил иные возможности. Теперь ты сам видишь, насколько они сильны по сравнению с магией.

— То есть, возле Алтаря ничего не произошло? — я разочаровался.

— Камень признал тебя, — снова повторил Геванча. — Теперь ты можешь приближаться к нему, разговаривать, черпать Силу без вреда себе… Тебе многое предстоит понять, как жить дальше.

— Так сними с меня свое проклятие! — заволновался я. — Мне не нужна антимагия! Я хочу быть одаренным! У меня есть Сила Воды и Огня!

Шаман мелко засмеялся, обнажая желтоватые зубы.

— Глупый уол, ты даже не представляешь, что тебе дал Небесный Камень с моей помощью! Чувствую твою злость и обиду, уол. Однажды поймешь, как я был прав. Будешь пить цай?

— Нет, спасибо, — буркнул я, остывая. Видимо, быть мне до самой смерти Разрушителем. Которая, надеюсь, наступит очень нескоро. Лишь бы Алтарь не уничтожил антимагию.

— Не хочешь — тогда ступай, уол, тебя ждут дома, — шаман зажал в губах хомус, и над поляной поплыл заунывный тянущий за душу звук.

— Андрей! — чья-то сильная рука трясла за плечо, потом зачем-то перевернула на спину, и две мощных оплеухи, от которых запросто человека с ног сшибить можно, обрушились на меня. — Да очнись же ты, сын!

Голос отца я ни с кем не спутаю. Разлепляю глаза и вижу, что валяюсь на полу возле Алтаря. Его синевато-красные всполохи уже не так интенсивно окрашивают стены подвала, голова не разрывается от гудения. Мой родитель навис надо мной и с тревогой смотрел, как я медленно зашевелился.

— Ну, как ты? — помогая мне встать, спросил он. — Все в порядке или нужна помощь лекаря?

— А что произошло-то? — сглатывая тягучую и неприятную слюну — не плевать же в месте, где находится Алтарь — я смог сфокусировать взгляд на отце.

— «Я знаю, что делать»! — передразнил меня князь и неожиданно дал подзатыльник, но легонько, для профилактики. — Засранец малолетний! Куда столько крови плеснул на Камень? Меня в стену так швырнуло от выплеска энергии, думал, хребтину себе сломал! Пока в себя приходил, не знал, чего больше бояться: или смерти Алтаря или твоей гибели. Ты же весь в Огне полыхал, а потом словно Водой облился! Дом трясся как от землетрясения! Ну, наделал ты дел, братец мой!

— Вроде бы ничего не развалилось! — я огляделся по сторонам и задержал взгляд на Алтаре. Антрацитовая поверхность слегка мерцала, впитывая в себя последние отблески пламени и холодной лазури. — И Камень цел. Надо рану перевязать.

Я посмотрел на руку, в которой до сих пор сжимал ритуальный нож с покрасневшей от крови ручкой, и удивился. Кровь больше не лилась, и чтобы убедиться в некой догадке, осторожно расправил пальцы. Вдоль ладони тянулся узкий порез. Я ничего не нашел лучше, как лизнуть его языком. Догадка подтвердилась. Каким-то образом рана затянулась, оставив лишь розовеющий шрам.

— Жив, хвала богам! — выдохнул отец и улыбнулся. — Надеюсь, искра твоя вернулась, раз Алтарь принял тебя. Видишь, даже ладонь в порядке. Хоть так и не должно быть.

«Я бы не торопился с такими выводами про Источник, — подумалось мне, когда пятился подальше от гранитного постамента. Показалось или нет, что на нем появилась трещина? — Вдруг конфуз произошел, и все надежды отца рассыплются в прах. Возьмет и выгонит из Рода».

Мысль, посетившая меня, была очень глупой, но узнав поближе князя Мамонова, я мог ожидать от него любого решения. Вплоть до самого радикального, навроде отречения от семьи. Но ведь я не уничтожил Источник, и даже наоборот, щедро плеснул ему своей крови, своей жизненной энергии!

— Ладно, пошли наверх, — отец успокоился и похлопал меня по спине. — На улице сразу и проверим, как дела с искрой обстоят.

— А если все осталось по-прежнему? — выходя в коридор, задал я мучающий меня вопрос.

— Осталось и осталось, — князь Мамонов выглядел задумчивым, и даже ничего не сказал встревоженным охранникам, столпившимся возле двери, только махнул рукой, показывая, чтобы все расходились по своим делам. — Лишь бы не пропало, вот что сейчас меня беспокоит.

Отец тоже переживал за последствия моей встречи с Источником, и правильно рассудил, чего опасаться больше всего. Но ведь шаман из видения прямо сказал, что моя антимагия никуда не делась, а вдобавок к ней он наделил меня еще какими-то плюшками. Даже интересно, какими. И когда они проявятся?

Едва мы вышли на улицу, к нам бросились дядья, а вот шаман Омрын остался стоять на месте, пристально вглядываясь в меня и одновременно перебирая висящие на шее костяные четки. Губы его медленно шевелились, как будто он произносил слова какой-то молитвы или что там у них положено говорить.

— Угробил Источник? — бледный как смерть выдохнул Алексей Яковлевич, готовый сожрать меня с потрохами. Взгляд его прожигал насквозь ненавистью, даже неуютно стало.

— Все в порядке, — спокойно ответил отец и так посмотрел на брата, что тот мгновенно сдулся, опустил плечи и стянул с головы малахай, невзирая на холод.

— Видели бы вы, какое зарево полыхнуло над гостиницей! — хохотнул Сергей Яковлевич, который нравился мне все больше и больше. Добродушный, всегда веселый в отличие от среднего брата. Даже инцидент воспринял как развлечение. — Народ высыпал на улицу, сюда рванул. Еле-еле обратно в дом загнали. Энергии Источник дал столько, что всех подзарядил. Омрыну, правда, чуток плохо стало. Не привык к таким порциям, ха-ха!

— Ты в порядке, шаман? — крикнул ему отец.

— Пустяки, князь, — вяло отмахнулся Омрын. — Меня в детстве олень сшиб, хуже было.