Вик Разрушитель 5

С того момента, как я здесь побывал, ничего не изменилось. Нахохлившийся под снежной шапкой особняк тоскливо смотрел на мир тусклыми глазницами окон, и только несколько ворон увлеченно прыгали друг за другом по крыше. Но нас привлекли не они, а простенькая «Вега» черного цвета, притулившаяся возле ворот. Судя по дымку, вылетающему из выхлопной трубы, внутри кто-то находился. Мой внедорожник, ехавший первым, остановился возле него, блокируя возможность незнакомцев выскочить из машины и сотворить какое-нибудь злодейство. Никанор аккуратно объехал их и притормозил чуть подальше. Охрана отца уже высыпала наружу и взяла под контроль чужую машину.

Оказалось, что это были люди из внешней охраны цесаревича. Наследник прислал группу к особняку, опасаясь, что бесхозный дом может подвергнуться разграблению.

— Нам сказали, чтобы мы дожидались новых хозяев, — вылезший из машины мужчина в распахнутой дубленке как будто показывал, что у него нет оружия. Он профессиональным взглядом прошелся по телохранителям и обратился к отцу.

— Мой адвокат с помощником здесь? — влез я со своим вопросом.

— Уехали полчаса назад, — последовал ответ. Судя по реакции, мужчина в дубленке хорошо знал меня, даже кивнул, приветствуя.

— И сколько вы уже здесь торчите? — хмыкнул Георгий Яковлевич.

— Меняемся каждый день. Вот уже третьи сутки. Будете заходить внутрь?

— Для того и приехали, — буркнул отец и зашагал к воротам. Яким, Влад и пара личников князя, одного из которых — Василия Архипова — я сразу признал, уже осматривали двор.

— Дом не закрыт, можете заходить! — крикнули нам вслед.

— А гостевой? — чуть повернув голову, спросил князь.

— И он тоже!

По знакомой уже мне дорожке завернули за угол особняка и направились к родовой гостинице, кажущейся еще ниже от снежных сугробов, окружавших ее.

— Бардак, — констатировал отец, когда мы поднялись по занесенной снегом лестнице и оказались в помещении.

Гостевой дом и так-то не был избалован присутствием людей, а сейчас, когда хозяева томятся за решеткой в ожидании приговора, и вовсе казался стылым и одиноким. Остро ощущалась быстротечность времени. Казалось бы, откуда на полах и на мебели может появиться пыль? Почему жалобно скрипят половицы и ступени лестницы, ведущей на верхний этаж? Едва заметно покачивается от сквозняка люстра в гулкой тишине гостиной. — Нужно как можно скорее заселяться сюда. Мебель пока можно оставить прежнюю, со временем поменяешь. Кровати прежних хозяев сожги или сдай в комиссионные магазины по дешевке, охотно возьмут.

Успевая раздавать поручения, отец направился в подвал. Он осторожно переступал через куски штукатурки, вывалившиеся откуда-то камни, и странно хмыкал. Остановившись перед покореженной дверью, внимательно осмотрел ее со всех сторон, отмечая деформацию стального полотна.

— Силен, Андрюха, — цокнул он языком и проскользнул в подвал. Я молча последовал за ним, ощущая при этом странную эйфорию, словно домой вернулся. Может, дело в Стихии, которую мне пришлось принять, прежде чем уничтожить Источник? А она сейчас встрепенулась, заставляя и меня радоваться.

Употребляя слово «пришлось» в контексте произошедшего, я до сих пор не знаю, как получилось, что чуждая мне магия определила во мне человека, который сумеет сохранить родовую Стихию?

— Ушатые — Воздушники? — спросил отец, медленно спускаясь по крошащимся ступенькам вниз, то и дело отталкивая носком ботинка камешки, попавшие под ноги.

— Да. Ты не боишься подходить к Алтарю?

— А чего его бояться? — фыркнул отец и ловким движением пальцев зажег над собой шар, осветивший ярко-белым сиянием мрачные стены подвала. — Источник мертв. Я не чувствую его дыхания.

Пустая чаша Алтаря вызвала чувство сожаления и легкого налета стыда. Для меня магия хоть и была чужеродной, но все же оставалась живой материей, способной на всевозможные чудеса. Она защищала, давала Силу людям, и как прирученный зверь, была ласкова с теми, кто делился с ней пищей, коей являлась горячая кровь. А я пришел и грубо раздавил Источник.

—…можешь восстановить его? — выдернул меня из прострации голос отца.

— Что ты сказал? — переспросил я, сообразив, что в этот момент машинально оглаживаю покатые и холодные бока чаши.

— Спрашиваю, сумеешь восстановить Источник?

— Зачем? Мне вообще по барабану, есть он или нет. Мой Источник — у меня внутри, — громко сказал я и замер, вслушиваясь в звенящую тишину подвала.

— А ты попробуй, — мягко сказал князь и положил руку на мое плечо. — Раздвигай границы своих возможностей, не останавливайся, раз уж получил такой Дар. Если не получится, никто тебя не станет обвинять. Это твой Алтарь. Я не имею права вмешиваться в ритуал.

И протянул мне нож, тот самый, которым я полоснул себя по ладони в родовом поместье над Источником.

— Откуда? — удивлению моему не было предела. А заодно и подозрению.

— Предчувствовал, что он понадобится, — улыбнулся отец.

— Омрын подсказал?

— Шаманов трудно понять, но Омрын был уверен, что ты поступишь правильно.

— Заговорщики, — проворчал я, забирая нож. — Отойди подальше от Алтаря.

По правде, я не знал, что делать. Абсолютно не знал, как провести ритуал зарождения Источника, с чего начать! Да и существуют ли подобные методики? Мои мысли метались по пустой голове, выискивая нужную зацепку, и я нашел ее. Ассоциация была странной, но могла сработать. В новый дом запускают кошку. Если представить чашу как этот самый дом, то и сюда следует первой пустить кошку, то бишь родовую Стихию.

Втянув в себя затхлый воздух подвала, смешанный с тонким ароматом отцовского парфюма, я осторожно вытянул руки над Алтарем и закрыл глаза. Огонь — это сила рода Мамоновых, Вода — это мой рок, который я должен выполнить, наполнив Источник Рода новой Стихией. В солнечном сплетении появляется знакомый жар, растекается расплавленным металлом по венам и артериям. Через несколько секунд пальцы зажгло, откуда-то появились огоньки алого пламени, пляшущие на самых кончиках. Я не вижу их, но представляю и мысленно направляю в Чашу.

— Твой дом здесь, — шепчу я, одновременно ощущая себя глупцом. — Войди в него, раздели бремя Силы с другими Стихиями, будь с ними дружен, защищай тех, чью кровь ты испил.