Верх цинизма

Жилой комплекс нам очень понравился. Здесь было всё, что необходимо для жизни, притом очень комфортной. Когда Хлюпа обнаружил банный отсек, да ещё и с бассейном, он даже отказался идти дальше. Пришлось пообещать, что мы вернёмся к нему первым делом, как закончим осмотр. Затем мы выбрали себе спальни. Клёпка выразила восторг в отношении спортивного зала, а Хельге больше всего понравилась комната созерцания. Так она её назвала, а мы согласились. Тем более что здесь действительно было очень красиво, даже уходить не хотелось. Она представляла собой некий балкон с пятью прозрачными сторонами. И если не оборачиваться назад, казалось, будто ты паришь прямо в космосе. При желании здесь даже гравитация отключалась.

Огромная столовая, несколько тематических баров, в одном из которых можно было и на бильярде поиграть. В доступе любой алкоголь, хоть коктейль запроси, но для этого желательно более детально объяснить Изольде пожелания. Однако никакой кладовки с едой обнаружено по-прежнему не было. Я внимательно несколько раз осмотрел все уровни «Создавателя» и окончательно в этом убедился. Соответственно, у меня тут же возник вопрос, который я и задал голосовому помощнику.

— Изольда, а где ты брала еду для наших заказов?

— Мои системы способны создать любую вещь, если таковая имеется во вселенной.

— И человека?

— Да, но это запрещено первичными протоколами.

— А кошечку сможешь сделать? — поинтересовалась Клёпка.

— Только в качестве игрушки. Протоколы запрещают создавать жизнь в любом её проявлении.

— А как же мясо? — уточнил Хлюпа.

— Мышечная ткань была создана в качестве пищи и не являлась живой.

— Ладно, а что ещё ты не можешь создавать? — спросил Шпала.

И мы едва смогли успокоить Изольду, которая принялась перечислять бесконечный список запретов, среди которых попадались совершенно непонятные названия. Зато стало ясно: те, кто создал «Создавателя», строго беспокоились о безопасности. И речь не о локальных масштабах, а обо всех вселенных.

Страшно представить, какое количество ошибок случилось, прежде чем люди написали столь объёмный запрещающий протокол. В том, что всё это написано кровью, я не сомневался. Любая техника безопасности появляется неспроста. Взять хоть правила дорожного движения. Наверное, даже атомная бомба не забрала столько жизней, сколько размазано по асфальту в ДТП. А намотанные на столбы машины лишь дополняют статистику.

Здесь ситуация может дорасти до совершенно невообразимых масштабов. Достаточно создать воинствующую форму жизни — и всё, они обязательно начнут победное шествие по галактикам. Может получиться, как с кроликами в Австралии, или колорадским жуком на картошке. Разгребай потом, когда уже половину вселенной сожрали.

Но, даже учитывая невероятное количество запретов, «Создаватель» был способен на многое. Вплоть до конструирования целой солнечной системы, включая звезду. Разве что жизнь на планеты придётся поставлять отдельно, с других обитаемых планет.

Разговор с Изольдой не прекращался даже в бане. А распаренные, под кружечку холодного пива… В общем, беседа стала ещё более оживленной. Как удалось выяснить, Палыч изначально предоставил нам доступ к управлению множеством систем. Мы даже могли самостоятельно заняться восстановлением нашей планеты, название которой я не смогу запомнить никогда в жизни. Мало того, мы получили возможность вносить любые изменения в уже имеющиеся условия. То есть вырастить горы, высадить леса и проложить реки по поверхности.

Да, животный мир мы создать не сможем, но даже без этого жизнь на планете сильно изменится. Осталось лишь разобраться с управлением. Хотя много с чем ещё предстояло разобраться. Меня всё ещё заботил вопрос дроидов и других роботов, что колесили по степи и не давали людям спокойно жить. А куда девать весь тот техногенный хлам, бесконечные горы которого заполонили планету? Кто вообще отвечает за всё это дерьмо, и когда всё это закончится? И вообще, есть ли у нас право вмешиваться в уже существующую экосистему?

А что, если, пустив пару рек по поверхности, мы сломаем ход вещей, о которых так заботится мультивселенский комитет? Вдруг такие, как Шпала, перестанут рождаться и… Что я несу? Эти уроды собирались уничтожить вообще всё! Так какого хрена⁈ Мы-то хотим как лучше, а не вот это всё.

Пришлось прервать поток мыслей, чтобы выскочить из парилки и с разбегу прыгнуть в холодный бассейн. Брызги и девчачий визг меня не смущали. Тем более что следом всем пластом прилетел в воду Шпала, окатив девчонок натуральной волной цунами. А нечего было стол так близко к бассейну двигать, мы предупреждали.

— Фух, пожалуй, остыну слегка, — решил я и тоже плюхнулся за стол.

— Никогда в жизни себя такой чистой не чувствовала, — уже в который раз пробормотала Хельга. — Вот бы и нам такую штуку построить.

— А чё, сейчас помоемся и можно приступать, — согласился Хлюпа, упав на соседний стул. — Попросим методичку для управления — и вперёд.

— Нельзя так, — вставил своё мнение я и поспешил объясниться: — Мы можем нарушить естественный ход вещей. Не просто так эту планету сделали заповедником.

— Только не говори, что поверил во всю эту чушь, — ухмыльнулась Клёпка. — Если всё так, как нам рассказали в службе безопасности, то зачем они списали нас в утиль?

— Да хрен их там поймёшь, в этих кабинетах, — отмахнулся Хлюпа. — У них как всегда семь пятниц на неделе.

— Не знаю, я бы для начала попробовал разобраться в ситуации. А то вдруг при других условиях таких, как Шпала с Хельгой, больше не появится? Или наоборот, зародится ещё какая-нибудь форма жизни, и не дай бог — злобная.

— Уж злее человека вряд ли может что-то получиться, — подметила Клёпка. — Но я согласна со Штопором.

— Мне бы до методичек добраться. — Шлёпая мокрыми ступнями, к нам присоединился Шпала. — Тогда я бы разобрался, что к чему. И я не думаю, что если у нас появится свободный доступ к воде и еде, мы внезапно вымрем как вид.

— Но наверняка ты этого не знаешь, — парировал я. — Давай всё же не будем спешить с выводами. Нам бы просто к изначальному состоянию планету вернуть — и то победа.

Едва я успел договорить, как внезапно выключился свет. А судя по ощущениям, не только он. Похоже, питание вырубилось по всей станции. А как иначе объяснить то, что мы вдруг воспарили над полом?

— Твою же мать! — выругался Хлюпа. — У меня пиво улетело.