Земля

— Ну ни капельки не больно, Андрей Николаевич, ну ни столечко, — сдерживая рыдание, сказала Серова. Спина ее горела и ныла.

Лодка на какое-то мгновение застыла у стены дамбы. Воспользовавшись этим, Уча с размаху всадил весло в пропитанную дождем и размягченную земляную стену.

— Прыгайте! — крикнул Уча Серовой и Гангия. Они привстали, крепко держась друг за друга. Лодка ходила ходуном. На дамбе не было ни кустика, ни деревца — ухватиться не за что.

Уча едва удерживал лодку.

— Прыгайте, прыгайте! — кричал Уча. Течение сносило лодку вниз. Весло, вонзившееся в землю, трещало. — Прыгайте, прыгайте же!

Первым бросился в воду Гангия и, захлебываясь, поплыл вдоль дамбы. За ним последовали Серова и Уча.

Захлестнутая водой лодка тяжело развернулась и пошла на дно.

Все трое плыли по течению.

Вот показались ступеньки, вырубленные в стене дамбы. Андро Гангия ловко ухватился за поручень по левую сторону ступеней. Затем он резко потянул на себя Серову и помог ей вылезти. Уча вцепился в шершавое железо сам. Крепко держась за поручень и едва переводя дыхание, ступенька за ступенькой поднимались они по лестнице.

Риони, шипя и завывая, несся у самых ног. Вода все выше поднималась на ступеньки, как бы преследуя их. Медлить было нельзя. И они продолжали карабкаться по лестнице.

Наконец они взобрались на дамбу и огляделись.

Вокруг не было ни души. В Сабажо тут и там мелькали огоньки. Они быстро перемещались: видно, люди бегали по дворам. Глухо доносились тревожные оклики, крики женщин, плач детей, рев скотины и собачий лай.

— Селение эвакуируют, — сказал Андро. — Что там с экскаватором случилось? И куда запропастились Важа и Спиридон?! — он и не заметил, что говорит вслух.

Вдали грохотал гром и сверкала молния. Вновь пошел дождь.

— Может, они помощника драгера ищут? — предположил Андро, напряженно всматриваясь в темноту.

— Я пойду, — сказал Уча. — Я знаю, где стоит экскаватор.

— Иди, — ответил Андро. Он видел, что Уча едва держится на ногах, но все равно не запретил ему идти.

Серова с уважением смотрела на этого паренька, который из последних сил делал все, что мог, и даже больше.

— Он не дойдет, Андрей Николаевич. Посмотрите, его шатает, вот-вот упадет.

— Он должен дойти, — ответил Гангия. — Он дойдет, обязательно дойдет.

Уча упрямо шел вперед. Он с трудом вытаскивал ноги из воды и с неимоверным напряжением делал новый шаг. Он шел сгорбившись, раскачиваясь из стороны в сторону, спотыкаясь, но все-таки шел вперед. Он пытался идти быстрей, но вода и грязь были ему по колено, да и не видно вокруг ни зги. Уча шел наугад, убежденный, что идет верно.

Гангия и Серова остались на дамбе.

А Риони не хотел ждать. Вода поднималась все выше и выше и с шипением и ревом кидалась на стонущую стену дамбы.

«Когда он дойдет, когда, когда? — думал Гангия. — Дойдет, обязательно дойдет».

Но подкосились ноги у Шамугия. И он упал. Лежал в воде и собирался с силами. Глотал мутную, грязную воду, с великим трудом поднимал голову и жадно вдыхал сырой воздух. Наконец силы вернулись к нему. Он встал на колени, поднялся в полный рост, сделал шаг, затем еще один и пошел. Ноги не слушались его, но отчаяние гнало вперед.

Неожиданно между деревьев, кустов и кочек мелькнул слабый свет. Уча провел по глазам рукой. Вдали послышался глухой лязг гусениц. Глухой потому, что гусеницы шли по воде и грязи.

Уча остановился. Он не верил ни глазам, ни ушам своим, настолько велика была его радость.

— «Пристман», «Пристман», — громко проговорил Уча. Он повернулся, и то, что не смогло сделать отчаяние, сделала радость — ноги понесли его назад, к дамбе.

— Дядя Андро! Дядя Андро! Галина Аркадьевна! — кричал он и, наклонясь вперед, несся во весь дух к дамбе. Из-под ног его вырывались фонтаны воды и грязи. — Дядя Андро!.. Галина Аркадъевна!.. Экскаватор!.. Экскаватор!..

— Кто бы мог с такой скоростью гнать «Пристман»? — удивился Андро.

— Наверное, Никита Ляшко встал.

— Вы слышите? Видите, вон огонек движется, видите? — взбежал Уча на дамбу.

Между деревьев, грохоча и ломая сучья, плыл экскаватор, словно огромный океанский пароход.

Они сбежали вниз с дамбы и бросились навстречу экскаватору.

«Пристман» вел Важа Джапаридзе. Помощника драгера найти, видно, не удалось.

Работать на экскаваторе Джапаридзе не умел, но водил его запросто. Вот и сейчас он вел машину на полной скорости, не разбирая дороги. Впрочем, как было разобрать ее под водой.

В кабине сидел Спиридон Гуния.

— Андро, твоя машина застряла возле Патара Поти, — сказал Спиридон Гуния. — Вода залила мотор. До экскаватора мы добирались пешком, потому и опоздали.

— Где будем дамбу резать? — спросил Андро.

— Тут же, — не задумываясь, ответил Спиридон Гуния.

— А селение эвакуировать успеют?

— Успеют.

Андро взобрался на экскаватор, взялся за рычаги, нажал ногою на педаль.

«Боже мой, как он сможет работать в таком состоянии?!» — подумала Серова. Спина у нее невыносимо горела, сердце замирало от боли. Она решила было взобраться на экскаватор и остановить Гангия, но не было сил. И кто еще, кроме него, будет работать?

Только теперь заметил Важа, что платье и рубашка на спине Серовой разодраны. Он хотел было спросить, что с ней стряслось, и даже сделал шаг вперед, но тут Серова повернулась к нему сама. И Важа ничего не спросил — ее растерянное лицо показалось ему холодным и отчужденным.

«Она на меня сердится, — решил Важа, — нет, лучше не спрашивать... А спина у нее вся в крови... Что с ней случилось?!» — с тревогой думал он, но спросить не хватало духу.

— Так сколько резать? — крикнул из кабины Андро.

— Тебе лучше знать, — громко, чтобы пересилить рев воды и мотора, крикнул Спиридон. — Метров четырех за глаза хватит. А там уже вода довершит дело.

— И я так думаю, — Гангия вплотную подвел экскаватор к дамбе, до предела опустил ковш и глубоко загнал его зубья под основание стены. Наполнив ковш, он резко поднял его, отвел в сторону и вытряхнул землю из его разверстой пасти. Потом все повторилось снова.

— Он сегодня целый день ничего не ел. В полдень его залихорадило, и температура подскочила. Вот так он и греб половину пути, — говорила Серова Спиридону, но так, чтобы слышал ее и Важа. — Боже мой, откуда у него только силы берутся?! — Волнуясь, Серова всегда говорила «боже мой».

— Что с вами, Галина Аркадьевна? — Теперь и Спиридон увидел ее спину. — Чем это вас так? Ты только посмотри, Важа, вся спина в крови.

— Я уже видел, — замялся Важа.

— Вас всю трясет, Галина Аркадьевна. — Гуния стянул с себя пиджак и неловко набросил его на плечи Серовой. — Мокрый он, но все же лучше, чем ничего.

— Спасибо, Спиридон Давидович. Это меня ветки дерева так отделали. Хорошо хоть так, могло и хуже быть.

— Вот, вот. Очень болит?

— Не без того.

— Вам холодно?

— Немножко, — улыбнулась Серова. — Ничего, пройдет.

Гуния бросил быстрый взгляд на Важу: чего это, мол, ты стоишь как посторонний?

Важа поймал его взгляд.

— Поднимемся на дамбу, Спиридон, — буркнул Важа, чтобы как-то замять неловкость. — Поглядим, как вода прибывает, — и первым взобрался на дамбу.

Серова догадалась, что Важа полез на дамбу вовсе не затем, чтобы определить уровень воды, — это его уже не заботило. Прорезать дамбу Гангия наверняка бы успел. Важу мучала совесть, и ему было невмоготу смотреть в глаза Серовой, стоять рядом с ней. Как долго ждал, как долго готовился Важа к самому счастливому дню в своей жизни и сам же, по своей воле отказался от своего счастья, оскорбил любовь, грубо, при всех, в присутствии Андро Гангия, на глазах у гостей, тети Русудан и Петре!

Важа всегда сожалел, если ненароком обижал кого-нибудь, переживал и при первой же возможности пытался загладить свою вину.

Серова была готова простить ему все, первой подойти к нему, но и она не смогла пересилить себя. «Боже мой, я на него сержусь! Какая глупость! Чем же я лучше его? Такая же гордячка и задира».