Вербомант

Ольга осторожно попыталась приподняться, но сморщилась от боли. Кажется, не сильнее вывиха.

— Сейчас.

Чтобы уж совсем не палиться, я коснулся ее ноги рукой и прошептал заклинание. Использовал, правда, чуть более сильный верб, чем заложен в местном заклинании, но и так пошло заживление. Ольга вздрогнула, ощутив мое касание, затем посмотрела на меня внимательнее. Ох и не надо меня так разглядывать, девчуля! Впрочем, все намеки на ближайшие лампы оказались разбиты вдребезги, а при свете луны тяжело увидеть мою седину или черты лица. И хоть я с обнаженным торсом, однако кепку в пылу битвы не потерял, надо еще такую купить, качественная вещь.

Ольга говорила отрывисто и скорее машинально, шок до сих пор ее не отпустил:

— Я… Ольга Светлова, — шмыгнула носом девушка. — Сейчас сюда приедет… Телохранитель… За твой поступок… Папа в долгу не останется!

— Я не для того спасал, да и пофиг на твоего папашу. Но тебе стоит поискать друзей получше.

Хотя если приедет Ириниэль… Может, остаться⁈ Нет-нет.

— Ты же сам ранен! — девчонка пропустила мои слова мимо ушей, зато увидела мою руку. Ну, там явно не просто перелом, но такой лечить на ходу я не решился, и без того силы потратил.

— Вроде того. Ты можешь просто сидеть спокойно? — строго сказал я, и Ольга кивнула, опять шмыгнув носом. — Молодец. Уже лучше.

Девчушка попробовала коснуться ноги и широко открыла глаза от удивления, когда не почувствовала ожидаемой боли.

— Кто ты такой? — сложно сказать, чего в этом было больше — восхищения или даже испуга. Я надеялся, что выгляжу хоть немного старше своих лет, но голос выдавал с головой.

— Раз уже можешь идти, то направляйся к главному зданию, там безопасней будет.

Поднявшись, я побежал к рюкзаку и прихватил его, после чего глянул — девчонка послушалась и поковыляла на свет, тщетно пытаясь прикрыться остатками разорванной одежды. В обломках дома искать вещи контрпродуктивно, поэтому я чертыхнулся и, нагнав девчонку, отдал ей пиджак, в который она вцепилась так, словно это спасительная соломинка.

— Негоже сиськами светить дворянской дочке.

— Ух… Ты прав, — Ольга заморгала и даже нашла в себе силы улыбнуться. — Подожди, ты уходишь⁈

— А чего тут делать?

Похоже, что девушка хотела еще что-то спросить, но поскольку я уже побежал вперед, крикнула:

— Мы еще встретимся?

— На все воля Императора.

Надо под конец отыграть роль дворянина, а то мало ли что, еще будут меня искать.

Территория комплекса весьма велика, так что я успел добраться до стоянки до приезда людей Светлова и раньше охраны, которую никто из дворян не удосужился позвать. То ли так перепугались, то ли были замешаны — кто их разберет.

Лиза все это время читала книгу, ничуть не вызывая подозрений — подумаешь, сидит дама и в полной темноте читает.

— Господин⁈ — девушка ахнула, увидев мой внешний вид. — Я могу что-нибудь сделать?

— Отвези домой. Только не гони и не лихачь.

— Как скажете, Пётр Константинович! — Лиза была настолько растеряна, что даже опять начала величать меня по имени-отчеству, после чего с осторожностью стронула машину с места.

Улегшись на заднем сидении, я начал придумывать верб для исцеления. Это уже было посложнее, чем с переломом ноги, поскольку сдавило все ткани вокруг, но и я с тех пор стал сильнее. Про ожоги, обилие ссадин и осколков в теле я сейчас вовсе не задумывался, но серьезных кровотечений не было.

По пути я вкратце рассказал о произошедшем, но Лиза хоть и являлась нечистью, ни о чем подобном не слышала. Скорее уж нужно узнавать у бывалых военных, те наверняка много всякой чертовщины повидали, или же пробовать искать в архивах, но если информация редкая, то ее могли и не спешить публиковать. Отец, к примеру, хоть и бывал на передовой, но про такое никогда не рассказывал, и дело даже не в том, что он не любил вспоминать те деньки.

— И куда ты меня привезла? — вздохнув, спросил я, поднимаясь с сидения.

— Можешь хоть ударить меня, Пётр, но тебе нужен кто-то, кто присмотрит, — с тревогой ответила Лиза, когда мы остановились в богатом районе, возле дома с арендуемой квартирой. — И я не о себе. Мало толку от таких как я, когда речь о ранах. Я уже позвонила Маше.

— Ох. Ладно, может так будет и лучше, — проворчал я, после чего дошел до лифта и услышал звук открывающегося замка еще до того, как успел добраться до двери.

— Какой ужас, Петя! — оценив мой внешний вид, Машка даже бросилась ко мне, но я просто отстранил ее и добрался до дивана.

— Ага, я тоже был бы в шоке, если б ко мне пришли в три часа ночи.

— Я не об этом! — чуть ли не плача, ответила девушка, прижав ушки к голове.

— Постели что-нибудь, чтоб обивку не заляпать, — скомандовал я, после чего осмотрел руку. В принципе, уже лучше, но придется валяться часа три, и желательно не спать, чтоб проконтролировать.

Девчонка поспешила выполнить указание, после чего я устроился поудобнее, подложив подушку под голову.

— Что мне делать, Петя? — никак не в силах справиться с волнением, спросила Машка.

— М? Ничего, можешь идти спать.

Нахмурившись, Машка притащила стул, поставила его рядом с диваном и уселась, сложив руки на груди. Хвост в гневе шлепал по спинке стула, но грозной девушка не выглядела, поскольку была одета в пижаму.

— Ладно, ты же так и будешь прожигать во мне дыры взглядом? Есть что-нибудь перекусить? А то я что-то вымотался, — сдался я после того, как девица неотрывно смотрела на меня минут десять, непрерывно постукивая хвостом по стулу. Упрямая!

Обрадовавшись, Маша убежала на кухню и вскоре вернулась с угощением и чашкой кофе.

— Воть! Я надеялась, что ты придешь, испекла медовый тортик! — расстроенно прошептала Машка. — Я же хочу помочь!

— Спасибо, выглядит вкусно, — улыбнувшись, я взял чашку, а торт подхватил ноотикой, но Маша категорично замотала головой и попыталась поймать висящий в воздухе кусочек.

— Нет! Отдыхай, Петя. Если сложно, я п-покормлю! — хотя уверенности в голосе и не было, девчонка решительно разделила тортик на слои, ложкой отломила кусочек и поднесла к моему рту. — Аааа!

— Хорошо, хорошо. Ааа!

Вот, положила. А не так уж и плохо болеть в таком обществе. Торт был очень кстати, для восстановления полезно.

— Вкусно, спасибо, — отчитался я, когда со сладостью было покончено.