Страница 57 из 82
Я понимал, что меня смогут расколоть на раз-два. Что наверняка он умеет считывать сознание, а там есть немало фрагментов, касающихся и моих путешествий по мирам, и различных диалогов. А ещё я вдруг понял, что следом наш академик будет общаться с Самирой. И задавать ей примерно те же вопросы.
При этом мне абсолютно не хотелось выдавать моё расширенное общение с Андроном. План по междумировому контрабанде сенс-предметов до сих пор казался мне противным, но он выглядел как отличный путь к моему повышению.
Что ж, пришлось выложить ещё один козырь, чтобы отвести подозрение на другую чашу весов.
— Хочу. У меня была частичная амнезия. После отчисления из вуза и общения с одним пси-корректором, Светозаром Михайловичем Кастелло. После у меня бывают… видения, что ли. Касающихся параллельных миров. Как будто я проживал уже некоторое количество жизней. В частности, я знаю теперь несколько языков, которые не учил в университете.
— Вот! — чуть не рявкнул Давыдов. — Так какого хрена ты сразу не сказал⁈
— Наверное, потому что это выглядит дико и странно. И потому что меня бы тогда не взяли на работу в Курьерскую Службу. Кроме того, в Казани после похорон деда я общался с представителем Тайной Полиции. Его звали Иннокентий. Он вербовал меня в непонятную организацию и спрашивал, на чьей я стороне.
Я с ужасом для себя понимал, что ставлю под угрозу Ануку, чьё благополучие я поручил «тайникам», а вместе с тем — весь успех моего плана.
— Кастелло… Мда, наслышан о нём, — вздохнул Давыдов. — Экспериментатор. И один из мощнейших психохирургов-программаторов. Производил опыты по пересадке сознания. А ещё он участвовал в заказном убийстве одного из наших лаборантов. Мы имели с ним несколько принеприятных разговоров. Но у него слишком большие покровители. Невероятно большие. Подозреваю, что он к вам кого-то подсадил, юноша. Кого-то повзрослее. В любом случае, Матвеич, ты случай очень интересный. Очень. Мадемуазель Елзидер любишь?
— Ну… Не исключено.
— Плохо. Это будет мешать учёбе.
— Какой учёбе? — насторожился я.
— Ты серьёзно думаешь, что сможешь достичь статуса магистра, не имея приличных корочек о гражданском высшем образовании? А ты нам нужен будешь именно магистром. Поэтому сейчас основное задание будет — получить корочки. Максимально-честным образом, с минимальной дачей взяток и в кратчайший срок.
— Какие?
— Я думал — в медицинский, так как лекарский навык может бы очень полезен. Но слова о языках показались мне куда любопытнее. Я бы порекомендовал на международное право, или около того.
— Отлично, — не то саркастически, не то искренне сказал я. — Ваше превосходительство, не сочтите за наглость — я могу знать свою структуру подчинения? Кому я сейчас подчиняюсь?
— Голицыну-старшему, Эрнесту Васильевичу. Напрямую. Он подчиняется мне. Делать десяток прослоек в твоём случае не вижу необходимым. Елзидер подчиняется своей мачехе, Мариам Касабян, та, в свою очередь, мне. Всего в моём домене семьдесят человек. В основном — все из столицы и Подмосковья, ну и немного в колониях.
— А сколько доменов?
— Скажем так — больше десяти. И в некоторых людей побольше нашего. Всего в Обществе — две тысячи действующих членов и полтысячи лаборантов.
Я вспомнил ту схему на выдранном листке дневника.
— Разрешите ещё спросить… Мой отец? Он тоже подчиняется вам?
— О-о, нет. Когда-то — да. Сейчас он подчиняется напрямую моему начальству. Меньшикову. Знаешь должность своего отца в Обществе?
— Нет. Он никогда не говорил.
— Ну и хорошо. Рановато, — немного ехидно улыбнулся Давыдов. — Итак, что я жду к нашей следующей встрече. Поступление в престижный московский вуз. Успешные показатели помощи в качестве лекаря. И главное — сообщения о любом незапланированном контакте со странными личностями, вроде того Кастелло.
Князь поднялся, я вслед за ним.
— Что ж, за сим закончим диалог.
— Разрешите последний вопрос, ваше превосходительство. Наивный и наглый. Его величество является главой Общества?
Давыдов неожиданно расхохотался.
— Его величество… является головной болью Общества! Всё, идите переодевайтесь. Слишком долго мы с вами болтали.
После этой беседы дни полетели неожиданно быстро. В конце недели я утряс некоторые дела — ещё раз осведомился у Искандера об Ануке, получив чёткое заверение, что всё хорошо. Скатался к родителям и обсудили финансовые вопросы наследства деда. Затем — впервые наведался в Дворянский дом, подав заявление о выкупе Сида и внеся первую необходимую сумму.
В командировки меня не отправили, тогда как все остальные ровесники были в командировках. Вечером в воскресенье случился звонок Евгения, о котором я начал забывать.
— Ты меня уже изрядно задрал, но деловое предложение в силе, — сказал он.
Недолго думая, я согласился на встречу, прихватив с собой для надёжности Сида и Осипа.
Даже сам не знал, почему так легко согласился. То ли интуиция подсказала, что стоит попробовать, то ли, наоборот, захотелось острых ощущений.
Встреча проходила в кафе на территории туристической базы, расположенной в излучине Москвы-реки. Я ожидал увидеть скопище элитных автомобилей и толпу вооружённых мордоворотов, но Евгений явился вдвоём с новым камердинером — высоким, плечистым и в чёрной кожанке, даже немного похожий по прикиду на Сида.
— Я не стану говорить, пока не расскажешь, кто такие «Единороги» и почему они пытались убить меня, — начал я, хлопнувшись на сиденье напротив Евгения.