Страница 1 из 16
Часть I Клетка. Глава 1
Часть I. Клетка
Глава 1
Вас когда-нибудь везли в багажнике машины, связанного, с кляпом во рту и мешком на голове? К тому же, везли люди, про которых вы ничего не знаете, которые говорят на неизвестном языке, а ещё предположительно служат конкурирующей всемирной организации людей со сверхспособностями.
Я искренне не пожелаю такого даже врагу. Но, признаться, первые секунды после пробуждения я был даже рад — уж больно мрачный мне сон приснился. Сон, про который я не мог сказать определённо, являлся ли он простым сновидением, или же со мной кто-то пытался поговорить.
— М-м м-м м! М-м м,м! М,м м! М-м м-м м-м м! М-м! — Самира под боком продолжала попытки что-то мне сказать.
Я заметил, что ногой она выстукивает что-то созвучное той интонации, с которой она мычит, и внезапно понял. Азбука Морзе!
Либо что-то подобное местное. Вполне очевидно, что идея передавать все символы двумя простыми сигналами рано или поздно приходит кому-то на ум практически в любой развивающейся цивилизации, и я не встречал ни одного такого мира, что в Основном Пучке реальностей, что за его пределами.
Но главный вопрос — насколько она идентична той, что я выучил в Основном Пучке? Если эту азбуку изобрёл и сделал стандартом Морзе и его сотоварищи — то с большой долей вероятности, что да. Однако несколько раз я встречал миры, в которых изобрели совсем другую азбуку, с другим принципом формирования символов. Но, похоже, мне на этот раз очень повезло.
Самира сделала интервал и повторила, а я напряг мозг, вспоминая известную с юности табличку.
«Где мы», понял я.
— У мор… — принялся настукивать и бубнить я, но на последней букве вдруг получил удар в голову чем-то тяжёлым. Удар не сильный, скорее, тычок, но ощутимый. А следом я услышал речь на ломаном русском откуда-то сверху.
— Малачать! Лежать!
Я зажмурился, мысленно забормотал ту самую мелодию, которой смог поджечь нападавших, примерно представил цель, судя по голосу. — но почувствовал себя пустым. Примерно то же самое чувствуешь, когда теряешь голос — хочешь сказать или спеть, а выходит одно сипение. Ещё я понял, что по ногам и рукам растекается особая, непонятная слабость — не то от того, что они затекли от лёжки на металле, не то от того, что цепочка давит на руки.
Спустя какое-то время машина стала ехать куда ровнее — я понял, что мы выехали на дорогу. А ещё спустя, пожалуй, минут десять, а может и полчаса, остановилась. Меня схватили и подняли чьи-то руки, заставляя сесть, затем грубо вытащили кляп изо рта, сунули в рот не то фляжку, не то бутылку.
Значит, не на расстрел везут. Значит, берегут, хотя бы немного, понял я, буквально глоткой всасывая воду из ёмкости. Вода была с неприятным илистым привкусом, возможно, её набрали всё в том же ручье, где нас схватили.
Через секунду я понял интересную деталь. Видимо, пока я лежал, ткань была сложена в несколько раз и лежала на глазах, сейчас же через волокна я сумел разглядеть сначала края кузова машины, затем очертания зданий и фигуры людей, стоящий на дороге. Какие-то высотные строения, а справа — сплошная синева. Солнце было далеко слева и клонилось к закату.
— База или завод, берег! — успел сказать я за момент, когда у меня выдернули из губ фляжку и принялись запихивать кляп. За свои слова я получил ещё один удар в ухо, и меня повалили обратно, закрыв глаза тканью.
Интересно, где наш ценный груз? Вряд ли он был самоцелью, если бы нужен был только он — скорее всего нас бы просто прикончили. А раз везут куда-то — скорее всего просто посмотрели и выбросили. Если конечно, не везут как вещдок.
Вояка завозился с Самирой. Когда её выдернули кляп, она сказала только:
— Я лю!… — и тут же ей заткнули глотку бутылкой.
Я постарался не думать, какое может быть продолжение у фразы. Интересно, смогла ли она закричать своим «криком сирены»? Наверняка нет, ведь цепочка, связывающая ноги, определённо была артефакторной и высасывала силу — на ней однозначно была такая же.
Итак, нас везли в багажнике джипа, и мы лежали по-диагонали. В изголовья сидел один из вояк, видимо, тот, который нас поил. Некоторое время прокрутил в голове идеи, главным образом, безумные. В принципе, можно было при начале движения машины разогнуться, согнуть ноги, спрыгнуть — момент инерции может в этом помочь, зацепиться цепочкой за борт внедорожника, чтобы она растянулась и порвалась, затем — надеяться, что сработает навык телекинеза, что никто не выстрелит, что ничего не сделают с Самирой…
Нет, звучит как бред. Значит, на какое-то время надо просто ничего не делать.
Вскоре за бортом стало шумно. Я расслышал звук открывающихся ворот, затем — голоса на разных языках, среди которых услышал фразу на турецком или похожем на него:
— Опять эти проклятые вояки!
А также спустя короткое время ещё раз скрипнули ворота, и услышал диалог на ломаном русском.
— Ну, сколько поймал?
— Да немного, вчера лучше был…
Вскоре я почувствовал запах, который невозможно было ни с чем спутать. Это был запах тухлой рыбы и мокрой древесины. Я побывал несколько раз в рыболовецких портах, и по всем признакам мы находились именно там. Крики чаек, скрип снастей были тому подтверждением.
Мы заехали в тёмный ангар и остановились, водитель заглушил мотор. Скрипнул борт внедорожника, меня схватили — за плечи и за ноги, затем некоторое время несли по скрипучему полу, затем по короткой лестнице, и, наконец, бросили на что-то мягкое, стянув мешок с головы.
— Крик будешь? — спросил высокий, неприятный голос с акцентом.
Вокруг было темно. Судя по лёгкой качке подо мной, я лежал в трюме какого-то небольшого судна.
— Воды! Water! — крикнул я.
— Потом вода, — ответил голос с акцентом. — Крик будешь — снова мешок делать.
Я сразу понял, что речь идёт именно про тот самый крик, что был у Самиры. Но зачем, если на ногах у меня цепочка, блокирующая навыки? Возможно, подумал я, сказавший это просто был глуп и необразован, не понимая принципы сенситивики, то есть силознания. Затем в глаза ненадолго ударил свет из открывшегося откидного люка, и снова закрылся.
— Самира! Ты где? — рявкнул я.
Ответа не было. Но спустя пару минут дверь снова открылась, и я увидел силуэт двух человек, которые несли связанную Самиру.
— М-м-м! — она продолжала издавать звуки.
— Я здесь, Самира, — не сильно громко сказал я.
— М! М! — ответила она.
Голос прозвучал радостно.