Поиск пути

— Девочке не просто. Может, стоило оставить ее в школе?

— Так просто она не успокоится. У девочки несколько сложный статус, и другие дети сторонятся ее. Вот и выходит, любое общение с людьми, для нее бездна эмоций.

— Ты желаешь отдать ее в школу на общих основаниях?

— Да.

— Я свое слово сказал. Мне необходимо, чтоб ее воспитала ты! Самостоятельно!

— Я вправе спросить причину?

— У меня сейчас в подчинении четыре семьи людей. Они слуги из поколения в поколения, но воспитываются каждый раз в школе. Я хочу знать, возможно ли воспитание оставить в отдельных семьях?

— Боюсь, мой опыт несколько неверен. Моя верность вам носит несколько иной характер и воспитание дочери несколько иное.

— Ты не желаешь быть матерью? Любить дочь?

— Желаю. Просто мне не совсем удобно перед другими.

— Ты вырастила семь поколений семьи Лонлейс. Свитки не помнят твоих ошибок. Считай это моим признанием твоих заслуг.

— Благодарю. Ваша забота уже награда.

— Алькамираль, расти и слушай свою маму.

Хан Лонлейс коснулся руки девочки:

— Ты станешь великой.

Аминореэль улыбнулась:

— Благодарю, Марон.

— Аминореэль, мое имя может звучать лишь в стенах дворца.

— Простите, Хан Лонлейс.

Хан посмотрел на смутившеюся девушку и рассмеялся, весело и искренне:

— Тебе сотни лет… А краснеешь как маленький подросток. Меня не перестанет веселить. День не так плох. Распорядись, чтоб сегодня больше никаких гостей. Потом ты свободна на два часа. К четырем подай обед к моему рабочему месту. Мясо в винном маринаде. Салат на виноградном листе. Зеленый чай с хрустящими хлебцами. После обеда оформляем первые распоряжения.

Аминореэль кивнула:

— Будет исполнено, Хан Лонлейс.

Карета остановилась перед рабочим домом. Отдельным, невероятно массивным зданием. С обилием камня в стенах. Магической защитой. Единицами окон. Массивные железные ворота. Дворец служил символом величия. Дом Труда служил символом нерушимости семьи.

Хранил тайны, богатства и знания Лонлейсов. Как ни росло роскошное величие дворца, Лонлейсы любили свою роботу и в доме Труда проводили все больше времени.

Время для эльфов имеет немного иное значение. То, что для человека немыслимо, тысячи лет жизни, для эльфов естественно. Они также разделяют этапы жизни на детство, юношество, молодость, зрелость, мудрость, старость… Также боятся, что-то не успеть. Мир для эльфов куда более многогранный, они лучше других видят цвета, больше различают ароматов, звуков и могут видеть магию так, как не могут другие. Это та часть, которая объединяет всех эльфов. На первый взгляд найти отличия лесного эльфа от дроу невероятно сложно. Но стоит присмотреться, отделить мелкие детали, небольшие особенности… Воспитание, магия, окружающие создают невероятно разных созданий.

Лесной эльф привязан к лесам и природе. Он будет стремиться к природе с рождения. Стремиться к единству с миром. Но даже сами эльфы с трудом видят границу между своим желанием и тем, о чем им сказали. Алькамираль смотрела на цветы. Прекрасная композиция из невероятно редких цветов. Она лично, самостоятельно посадила и вырастила каждый цветок, несмотря на все их капризы. На десятилетие ей подарили небольшой личный участок в школе Кристалла. Позволили назвать цветы, которые она желает вырастить. И вот так прошло пару лет. Треть дня на обучение с мамой, треть на сопровождение и внимательное изучение правил поведения. Треть на отдых и развлечения. Алькамираль не могла точно сказать, когда именно невероятно кропотливый труд ухода за цветами стал для нее развлечением. Она знала только труд. Иногда ее посещали мысли и желания провести время иначе, но с каждым мгновением их было все меньше. Им на смену не появилось желание протеста, им на смену пришла ответственность, с которой все вокруг трудились и старались. Так и шло детство девочки, все больше отбирая от нее умение мечтать. Алькамираль убедилась еще раз в безупречности своих цветов и отправилась искать Маму. После обеда она сказала, будет урок травоведенья. Опаздывать нельзя.

Алькамираль сидела в небольшой комнате. Здесь были книги и свитки, по которым она учила языки, и которые иногда проверяли гости с далеких земель, когда мама брала ее с собой к Хану Лонлейсу. Здесь находилась стена, вдоль которой располагали разные дополнительные приспособления в зависимости от грядущих уроков. Сейчас там были травы. Девочка знала, ближайший год она ежедневно будет изучать их, и к концу года она будет знать все их названия и предназначение. Аминореэль была невероятно заботливой мамой, без сомнения любила дочь больше всего на свете и от того была одержима идеей сделать ее самой-самой… Алькамираль с трудом могла подобрать слово для определения мечты своей матери, но это ее мало волновало. Любовь к Аминореэль и отсутствие нормального общения с другими детьми сделало свое дело. Девушка всегда была уверена в правильности своей жизни.

Алькамираль рассматривала траву с очень длинными листками и сложным узором, тут открылась дверь и зашла Аминореэль:

— Добрый день, Алькамираль. Рангроз. Трава с невероятно интересным свойством и безумно сложным использованием. До того, как мы пройдем три занятия по безопасности, обещай не трогать без спроса материалы.

Алькамираль поклонилась матери:

— Здравствуй, Аминореэль. Я не буду прикасаться к травам без твоего дозволения.

Эльфийки подошли к столу. Девочка села напротив матери. Аминореэль взяла с полки одну из книг. Первое занятие вводное. Мама будет невероятно много рассказывать, здесь не обязательно запоминать, не надо записывать. Требуется прослушать и понять цель своего обучения. Аминореэль заняла место напротив стола и заговорила:

— Мы начинаем изучать травоведенье. Невероятно разнообразный курс образования для тебя. От знания лечебных трав для всех известных рас, они могут отличаться, и для других стать ядом, до ядов, что способны спасти чью-то жизнь. Моя задача, научить тебя…

Раздался стук в дверь и не дожидаясь ответа зашел яргор:

— Аминореэль, вам надлежит немедленно предстать перед Ханом Лонлейсом. Сейчас!

Аминореэль кивнула:

— Иду немедленно. Я могу знать на какой срок?

— Мне неизвестно. Там сейчас Армах и несколько других слуг. Голос Хана Лонлейса был громким и недовольным.

Аминореэль замерла. Гостей сейчас нет, выходит, случилось что-то среди своих:

— Алькамираль, следуй за мной. Говорить только, если тебя о чем-либо спросит Хан Лонлейс или Кангрот Армах

— Поняла.

Одна из рабочих комнат. Самая большая. При этом в ней был один большой стол. Один резной стул, укрытый шкурой. И набор креплений в полу и стенах. Судилище Хана. Не самое его любимое место, не часто он лично должен был решать, какое наказание заслужили его люди. Одни были достаточно умны, чтоб не ошибаться, другие далеки от взора Хана и их судили другие. Сейчас цепями к каменному полу были прикованы две девушки и юноша. Еще одна девушка стояла чуть в стороне под надзором двух яргоров. Открылась дверь, и в центр вышла Аминореэль. Ее дочь и пришедший с ней яргор остались у двери. Хан Лонлейс заговорил:

— Все собрались. Рассматривается нарушение. Трое слуг вовремя, предписанное как уход за садом, отклонились от своих обязанностей и решили заняться сексом на открытом месте. Минаэрол, тебе первому слово. Говори только по делу!

Эльф, прикованный к полу, пошевелился, и стала видна ссадина на его лице. Сам секс не запрещен, не запрещено собираться группами. Но наказывается публичное проявление близости. Наказывается неисполнение работ. Наказывается посвящение других в эту часть твоей жизни, если об этом не просили. Минаэрол посмотрел невероятно зло на Аминореэль, что не смогла скрыть своего недоумения, так как они уже почти год практически не пересекались, повернулся к Хану Лонлейсу и заговорил:

— Я был направлен на труд в дворцовый сад к плодовым деревьям. В помощь Анилорекэль и Каминогрили. Помочь с переносом тяжелых предметов, для выполнения необходимого труда, чтобы можно было контролировать здоровье деревьев и плодов. Мы с самого утра приступили к работе. Утром, в первый раз за этот день, встретили Аминореэль. Каминогриль даже с ней пообщалась.