Поиск пути

Аминореэль вспомнила утро. Она проходила через Плодовый сад и общалась с Каминогрили. Ответила на два простых вопроса, ответ на который и так знали. Бессмысленное уточнение от Каминогрили. Минаэрол продолжал:

— Через три часа мы решили сделать перерыв. Пока мы отдыхали, к нам подошла Аминореэль и сказала добрые слова о нашей ответственности. После дала поднос с несколькими сладкими хлебами и слабым вином.

Аминореэль вспомнила. Она ходила в сад второй раз. Решила там собрать пару свежих трав для первого урока Алькамираль. Недалеко от сада она увидела слугу с двумя подносами. Она у него спросила, это куда, и взялась помочь. По пути передала поднос Минаэролу. Кроме наставления, вернуть посуду назад и не сметь мусорить, Аминореэль ничего не говорила. Речь нарушителя продолжилась:

— Во время еды у меня стали немного путаться мысли. Я заметил немного дикие взгляды девушек. Решив, что у нас перегрев на солнце, мы быстро допили остатки вина и ближайшей имеющейся жидкости. Собирались после отправиться в помещение с водой, чтобы остудиться, но не смогли. Мысли окончательно спутались. Пришли в себя голые и в руках яргоров.

Хан Лонлейс глянул на скованных девушек:

— Есть, что сказать?

Анилорекэль ответила за себя и подругу:

— Нам нечего добавить. Можем лишь добавить подробностей, если вам они необходимы. После вина мы стали очень странно себя чувствовать. А вскоре не смогли контролировать желания плоти. За сексом в столь неподобающем месте нас и увидел Кангрот Армах. Нам известно правило о запрете на подобные публичные отношения или во время работы. Мы не можем ответить, почему нарушили.

Хан Лонлейс посмотрел на Аминореэль:

— Говори.

Аминореэль спокойно и без волнения ответила:

— Все верно. Я видела их рано утром. Но мы не общались с Каминогриль. Поздоровались, и она задала пару вопросов, ответы на который ей точно известны. Я решила, что она плохо спала. Ответила и пошла дальше, так как готовила материал для обучения Алькамираль. Сегодня первый урок по травоведенью. Решила некоторые травы продемонстрировать свежими. После проверке материалов для первого устного урока, я решила принести еще один экземпляр. Отправилась в сад во второй раз. На входе встретила слугу, который нес сразу два подноса с едой. Спросила, куда он несет еду. Услышала, что один поднос предназначен группе Каминогриль, Анилорекэль и Минаэролу. Я решила помочь и отнесла поднос группе. Разговора с ними не было. После вернулась к своей цели. Отправилась найти нужные листочки для примера на уроке.

Хан Лонлейс кивнул рассказу:

— Показания отчасти совпали. Разногласия тоже есть. Три голоса против одного. Твое мнение об их поведении?

Аминореэль задумалась. Но дать точный ответ было сложно:

— У меня очень мало информации. Не могу судить.

Хан Лонлейс сделал жест одному из яргоров и тот подошел к Аминореэль с подносом. Там были чашки и бутыль из-под вина:

— Узнаешь? Именно это вино ты им подала сегодня в саду?

Аминореэль кивнула:

— Да. Именно такая была бутылка, но я не могу подтвердить она это или нет.

Хан Лонлейс указал на поднос:

— Что за листья или трава добавлены в бутылку?

Аминореэль взяла в руки бутылку. Достала со дна остатки травы. Некоторое время рассматривала, нюхала и даже откусила кусочек:

— Рангроз. Эта трава вызывает у эльфов ложный прилив энергии, притупляет ощущения от тела, туманит рассудок. В определенном количестве способна вызвать галлюцинации. Те ощущения, которые ранее описывали, могут подходить под действие этой травы.

Хан Лонлейс указал яргору с подносом вернуться на свое место и обратился к Аминореэль:

— Где слуги могут взять этот наркотик?

— Определение травы как наркотика немного неверное. Именно в том плане, что ни один эльф не станет употреблять ее добровольно. Мы очень дорожим своим сознанием, а трава может повредить рассудок. На всей вашей земле эта трава не растет в самостоятельном виде, ни в одном из мест ее не выращивают намеренно. Так как она не может служить достойным украшением, не несет пользы. Единственное место, где она хранится, это у меня. Шесть листьев. Для демонстрации на уроках. Или если кто нашел способ заказать добычу и доставку из-за стены с земель цивилизации.

Хан Лонлейс посмотрел на яргора у двери:

— Принести немедленно траву из учебного класса Аминореэль.

Аминореэль обернулась к яргору:

— Трава лежит на единственном столе. Сушеный серый пучок, перевязанный синими нитками. Также там лежат несколько других видов. Они отличаются зеленым цветом.

Яргор ушел. И вскоре быстро вернулся с легкой отдышкой и испариной на лице. Положил траву перед Ханом Лонлейсом, тот указал на Аминореэль:

— Показывай.

Аминореэль подошла к столу и развязала пучок. Стоило ей разложить траву перед Ханом Лонлейсом, как она увидела, что три серых листа совершенно иные:

— Здесь три иных листа.

— Я вижу. Пропали именно те, что в вине?

— Я не смогу определить.

— Аминореэль! Ты подала слугам вино, в котором оказался дурман! Этот дурман был лишь у тебя! И мы видим, что три листа пропали! Объяснишься?!

На последних словах голос дрогнул и почти сорвался на крик, Аминореэль посмотрела в глаза своему господину:

— Я этого не делала. У меня нет причин это делать!! Я не могу ответить, что именно произошло!!!

Хан Лонлейс указал на девушку, что молчала все это время:

— А вот лекарь, который провел первое расследование и указал, что только ты могла распорядиться верно дурманом! Указала причину! Минаэролу твой партнер в постели и отец твоей дочери. И ты с ним в ссоре. Месть?!

Аминореэль отрицательно качнула головой:

— Мы с ним расстались до рождения дочери и не общались с тех пор. После него я еще встречалась с его братом. Мне нечего с ним делить. Есть лишь мое слово. Я этого не делала.

Хан Лонлейс встал и посмотрел на присутствующих:

— Кто-то хочет добавить что-либо?

Все промолчали. Одни боялись, другая была растеряна. Мысли путались, и сказать было нечего. Хан Лонлейс повернулся к Кангроту:

— Этих четверых в темницу. Возможно, они станут разговорчивее. Алькамираль будет во дворце. Лично головой отвечаешь, чтоб дитя не тревожили.

Обвиняемые под конвоем яргоров и свидетель покинули зал, оставив Лонлейса наедине с мыслями. Вскоре вернулся Кангрот:

— Господин…

Марон махнул рукой и Кангрот заговорил смелее:

— Марон, мелкая в верных руках. Я спросить хочу. Ты ведь не думаешь, что Амин могла так поступить?

— Не думаю. Но через три дня мы должны казнить всех виновных. Сядь и хорошо подумай! Я хочу знать правду! Настоящую правду!

Не вижу, не слышу

Вижу и только после слышу.

Мы подходили к новой деревне. Снова частокол из вкопанных в землю бревен. Снова поросший ров. Ворота. Закрытые. И стрела, поразившая землю перед ногами, когда до ворот оставалось десять шагов. Крик человека, который на нас смотрел сверху, так и порываясь спрятаться за краем частокола:

— Стоять!!! Кто такие?! Пошли прочь!!! Чужим здесь не рады!!!

Я пожал плечами и крикнул в ответ:

— Путники мы. Бродяги. Путешествуем и людям честным помогаем.

Неизвестный скрылся с глаз. За забором тихо заговорили, но о чем, услышать не мог, на помощь подоспела дроу:

— Кричащего скорее всего звать Мани. Он обратился к некому Панги, и они обсуждают что делать. Мани хочет звать мужиков и прогнать нас. Панги говорит, им помощь нужна. Так как мы очень похожи на бандитов, мы их пугаем. Подошел некто Шакро. Он хочет нас спросить, кто мы. Поднимается на что-то очень ненадежное и сильно скрипящее.

Я увидел новую фигуру. Бюст. Голову с очень черной шевелюрой, лицом, спрятанным под густыми усами, и на плечи наброшена рубаха:

— Вы кто будете?

— Путники мы. Бродяги. Путешествуем и людям честным помогаем.

— Так прям и помогаете? Небось, обираете до нитки…