Страница 7 из 11
Угу, такой уже точно не развяжешь, только срезать. Ну пусть, это же мой первый сувенир!
И пока я рассматриваю цветастую феньку, у меня из-под ног звучит что-то очень напоминающее проклятье.
- Что такое? - я озабоченно смотрю на колдунью.
- Свинка живая, - расстроенно поясняет мне Пако.
- И?
- Чтобы с тобой здесь было все хорошо, она должна была сдохнуть.
- А-а-а, - тяну, в тайне радуясь за бедного зверька. - Это я переживу.
- Благодаря Эстер, - с преувеличенным уважением произносит Пако и кланяется колдунье.
Следую его примеру.
Эстер прощается и степенно удаляется, Пако кивает в сторону выхода и направляется туда первым, а я быстро присаживаюсь и подхватываю коробку со свинкой.
Мои неудачи - только мои! Именно благодаря им я та, кто есть.
- Справимся, Чернушка, - мгновенно придумываю я имя для своей питомицы. - Можно подумать в первый раз.
- Юля, ты с ума сошла! - в голос орет Пако, с трудом справляясь с управлением машины, когда уже в дороге к нему домой, я достаю свою Чернушку и уточняю у него, чем её можно кормить.
Глава 7
- В дом ты ее не возьмёшь! - Пако резко оборачивается ко мне лицом перед дверью в шикарный белоснежный дом.
- Ну спасибо и на том, что не требуешь оставить Чернушку за забором, - я притворно надуваю губы, потому что уже имею общее представление, как тут обстоят дела с суевериями и предрассудками. А ломиться в этот монастырь со своим уставом действительно невежливо.
- По-хорошему, именно так и нужно было сделать. Но чего уж. Ты наша гостья, - со вздохом комментирует парень мои закидоны, забирает коробку с морской свинкой из моих рук и пристраивает её на высоком мраморном бордюре в тени густых, ярко-зеленых папоротников.
- А её тут никто не сожрёт? - я подозрительно окидываю взглядом территорию очень похожую на джунгли. На дорогие, ухоженные и облагороженные джунгли.
- Собак мы выпускаем после шести. Аллигаторы, обезьяны и птицы к дому не приближаются, - успокаивает меня Пако. - Боятся маминой ауры, - с ехидной улыбкой лыбится он.
- Оу! Оу! - вскрики из дома заставляют нас моментально обернуться, а в проеме двери появляется охренительная женщина. - Я чувствовала, что надо о тебе позаботиться!
Недолго думая, она хватает меня за плечи, прижимает к себе и начинает поочередно целовать мои щеки.
- Мам! - встревает Пако, быстро-быстро о чем-то трещит, но я не понимаю ни слова.
Черт! Мне нужен язык! Срочно!
Я хочу быть в курсе всего, что здесь происходит!
Вот, например, смеха, которым внезапно заливается эта женщина.
По типажу она очень сильно смахивает на Энджи, только в латинской версии - такая же высокая и стройная. Гладкая ровная кожа немного темнее, чем у сына. Красивые глаза, ровный нос и чувственные яркие губы.
Свободная хлопковая блуза, элегантные бриджи и аккуратные кожаные босоножки на невысокой платформе.
Нет, ну я понимаю Алексея Семёновича. Перед такой красотой и сейчас сложно устоять, а двадцать лет назад шансов у него просто не было.
- Эй, Юлья, ты мне нравишься! Но твою проклятую свинью в дом все равно нельзя! - сквозь смех предупреждает меня мама Пако.
Улыбаюсь ей в ответ, примирительно поднимая руки.
- Вы хорошо говорите по-русски, - делаю ей комплимент.
- О нет, это выученные фразы, - приобнимет она меня за плечо и ведёт в дом. - Ты говоришь по-английски? Он простой. Русский сложный. Сражаюсь с ним из-за сына.
- Вы побеждаете, - заверяю её я.
- Ты милая. И светлая. И хорошенькая, - она опять склоняется и целует меня щеку, а затем внезапно серьезно добавляет: - Тебе здесь не место.
- У меня всё хорошо, - заверяю я сердобольную женщину.
- Мам, она упрямая как стадо ослов, - тут же сдает меня Пако.
- Упрямство хорошо, когда направлено в нужную сторону. Но здесь... не та сторона, - со вздохом сообщает она.
- Я справлюсь.
- Конечно. Зря что ли Пако возил тебя к Эстер! Ой, меня зовут Ви́виан. Для тебя просто Ви.
- Очень приятно, Ви. И да, я говорю по-английски.
- Ну слава богу! Терпеть не могу, когда этот умник со своим папашей начинают надо мной смеяться, когда я путаю чёртовы окончания!
- О да, я счастлива, что мне не нужно учить его с нуля. Я бы скорее всего не смогла.
- Смогла бы. Ты же доктор, а значит, зубрилка, - со смешком навешивает мне ярлык Ви.
- Так может я плохой доктор, - фыркаю в ответ.
- Эх, девочка, на Рудова работают только профессионалы. Была бы ты плоха. Тебя бы здесь не было. И это было бы лучше, - опять с сожалением добавляет она. - Ну да ладно. Ты здесь как раз для того, чтобы не налажать.
- Короче говоря, Юля, мама даст тебе краткий инструктаж по выживанию, - со смешком поясняет Пако, входя вслед за нами в просторную светлую гостиную.
- Присаживайся, милая, - указывает Ви на широкий длинный диван, на котором при желании уместилось человек восемь.
Пако плюхается рядом, видимо, не желая, пропустить моё введение в латиноамериканскую жизнь.
Сама хозяйка останавливается у большого кожаного кресла и присаживается на его широкий подлокотник.
- Ну давай предположим, - продолжает она разговор по-английски. - У меня две версии, почему ты оказалась здесь: либо зашкаливающий альтруизм, либо несчастная любовь.
- А почему вы исключили возможное наказание? - оттягиваю я неприятное признание.
- Потому что, милая, это так не работает. Здесь и так повышенные риски. А иметь в отряде человека, который не хочет в нем быть? Здесь нет нянек и нет надсмотрщиков. Здесь каждый сам за себя. И это первое, что ты должна запомнить и никогда не забывать.
- Спасибо, я запомню.
- Мне нравится, что ты умеешь слушать, Юлья. Но важнее, чтобы ты пользовалась услышанным.
- Я постараюсь, - важно киваю, давая понять, что усвоила.
- Не постараюсь. А сделаю!
- Ви, из вас получился бы отличный мотивационный коуч, - хмыкаю я.
- Так она он и есть, - прыскает Пако. - Чего думаешь, я такой умный.
- Моя гордость! - подтверждает его мать. - Но пока никуда не отпущу. Хочу, чтобы мой мальчик был рядом. Успеет ещё и в США и в Россию.
- Ма-а-ам, - страдальчески закатывает глаза Пако, видимо, реагируя на давний спор.
- Да, мой малыш?
- Ну, ма-а-ам! - уже вовсю возмущается этот великовозрастный карапуз.
- Продолжим, милая, - как ни в чем не бывало переключается на меня Ви. - Ты здесь как одинокий цветок на миллион пчёл. Видна издалека. И, поверь мне, многие будут не прочь отведать твой нектар.
- Ви, - смущаюсь я, и внезапно начинаю понимать Пако, - вот уж с этим я точно справлюсь.
Снисходительный смешок мне в ответ.
- Ох девочка, порекомендовала бы я тебе сменить цвет волос, но без толку.
- У меня из-под бейсболки они не видны, - оправдываюсь я.
- Вот и я говорю без толку. Ты сама по себе провокация.
- Я?
- Мелкая, белая, милая.
- Ну не такая уж я и мелкая, - фыркаю я.
- Пфф, я про рост. А твои пухлые формы ещё больший соблазн! И не надо фыркать. Похищение с целью выкупа и не только… у нас, к сожалению, одно из самых популярных преступлений. И поверь мне на слово, запихнуть в багажник тебя и меня - это две большие разницы. Поэтому, милая, смотри в оба глаза.
- Но насколько я поняла в городе отряд будет бывать не так часто.
- Верно. Но когда будет, не расслабляйся.
- Мам, ты ее сейчас так запугаешь…
- Лучше раньше! - не даёт договорить сыну Ви. - Пако после ужина даст тебе кое-какие полезные штучки и телефон. Почувствуешь, что всё хреново - позвонишь.
- Спасибо, Ви, - немного обалдев, благодарю её я и только сейчас понимаю, что подобная забота оказывается вовсе не всем пребывающим сюда на работу.
Хозяйка замечает мое смятение.
- У нас с Алексеем нет секретов друг от друга. Я в курсе всех его дел. Пако - частично. И когда он вчера в подробностях сообщил мне о новичке, я поняла, что не смогу это так оставить. Да, из женской солидарности. Здесь нам приходится нелегко. Из уважения к твоему делу. Я уважаю врачей. И боготворю хороших врачей. Из снисхождения к твоему возрасту и глупости. У тебя, в отличие от местных, не было школы выживания и это просто бесчеловечно швырнуть тебя не просто в воду. В грязную воду… Чтобы ты научилась плавать. Но, - Ви встает, приближается ко мне и садится рядом, - у нас есть и много хорошего, Юлья. И я хочу, милая, чтобы ты это увидела. Ну вот, например, нас с Пако. Мы замечательные. Защита Эстер убережет тебя от злых людей и привлечет хороших.