Серебряная Игла

Что-то происходит.

Я не знаю, откуда в моей голове эта мысль, но она зреет там буквально с каждым шагом, одновременно с тем, как во всем теле нарастает жар. Как будто точно знаю, что мир, каким мы его знали до этого дня, вот-вот перестанет существовать, а то, что придет ему на смену, станет последним закатом Шида.

Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения и дурных мыслей. Это просто усталость и паника. Не хочется признаваться себе в этом, но если с Каем что-то случится (хотя, ЭТО уже случилось) - я до конца жизни себя не прощу. Какой бы долгой или короткой, она в итоге не оказалась.

— Ты это слышала? - переспрашивает Ниберу, когда где-то впереди я вижу дрожащий шарик света. Здесь всего пара светильников и мы продвигаемся вперед буквально наощупь, но тот свет впереди - он как будто живет и дышит, и с каждым шагом становится ближе.

Кто-то идет нам навстречу. И этот «кто-то» скоро обретает очертания нескольких рослых фигур, среди которых самая громадная принадлежит… Ректору.

Вопреки всем удобствам, в его руке обычный факел. Почему я обращаю на это внимание? Потому что в наполненном сквозняками узком проходе пламя на оголовье факела кажется хрупким и не надежным, трепещет, как будто вот-вот погаснет. Зачем такие сложности, если он мог просто окружить себя светом простейшим таумическим заклинанием?

— Йоэль эрд’Кемарри, - сквозь зубы цедит он, как будто для понимания картины происходящего ему не хватала как раз моего имени.

— Ему нужна помощь! - выкрикиваю из последних сил, потому что жар под кожей превращается в настоящее пекло. - Это Кайлер та-гар’эрд’Айтран, он…

— Я знаю, кто это. - Из-за спины Ректора выступает сатата Веланга и быстро, со знанием дела, осматривает уже давно потерявшего сознание Кая. - Лестер, мальчишка совсем плох.

Он явно не горит желанием оказывать помощь, но соглашается скрепя сердце. Еще пара человек, которые шли позади него, забирают Кая и быстро уходят вперед, пока мы четверо торчим в коридоре. Взгляд Лестера не сулит ничего хорошего. Я бы даже сказала, что в эту самую минуту он разрывается между желанием свернуть нам с Ниберу шеи или навеки замуровать в этом мрачном и непонятном месте.

— Скола? - спрашивает он, пристально глядя мне в глаза.

— Превратилась в пыль.

— И ты…?

— Что я?! - взрываюсь и перехожу на крик, потому что непонятные силы в моем нутре, кажется, выходят из-под контроля. - Если бы кто-то из вас, все знающих и понимающих, соизволил снизойти до нас бестолковых и рассказать, что мы вообще такое, возможно, всего этого не случилось бы! Я не понимаю, что происходит, доволен, старый умник?! Я не знаю, что я и почему из пустышки стала вдруг особенной и важной, но кто-то не такой щепетильный в выборе средств, собирается к чертовой матери разрушить наш мир и…

Я начинаю задыхаться, когда мой голос трансформируется в низкий гортанный рык, а кончики пальцев чернеют и становятся похожими на тлеющие угли. Веланга лезет грудью вперед, загораживая собой Лестера. Она явно испугана, но все равно до последнего пытается оградить его от того, что лезет из меня, словно паразит.

— Лестер, она трансформируется!

— Нет, черт подери, я негодую! - бросаю в пику ей, хотя понимаю, что она права.

— Йоэль, успокойся. - Лестер решительно задвигает Велангу обратно за спину и протягивает ко мне руку, как обычно делают. Когда собираются приблизиться к норовистому жеребцу. - Что бы ты сейчас не чувствовала - тебе нужно держать это под контролем.

— Я очень стараюсь, поверь. - Сжимаю кулаки, мысленно напевая любимую считалочку Тэоны. Раньше она почему-то раздражала, но сейчас помогает сосредоточиться на образах прошлого - доме, родителях, шкуре дикой козы, которая лежала на полу перед камином в нашей гостиной.

Тогда мне казалось, что ничто в мире не может быть более зловонным, чем эта шкура, а сейчас я много отдала бы за то, чтобы снова растянуться на ней с какой-нибудь книгой в руках. Пальцы медленно, но возвращают свой прежний цвет. Лестер, заметив это, с облегчением выдыхает.

— Тебе нужно… кое-что узнать, Йоэль.

— Очень рада, что хоть кто-то из всезнаек, наконец решил прервать вековое молчание. Жаль, что для этого понадобилось устроить переполох.

— Не здесь, - Ректор умышленно не реагирует на мою иронию. - Веланга. Присмотри за… этим, - указывает взглядом на Ниберу.

Тот как будто даже рад, что его отдали на поруки женщине. Очевидно более близкое общение с дядей не сулит ему ничего хорошего. Приятного в их разговоре так уж точно не будет, хотя мне на это плевать. Пусть бы разорвал этого предателя на части - ничего другого он не заслуживает. Главное, что я вырвала у Арта эрд’Тафа его единственный законный шанс узурпировать власть.

— Где Ашес? Мне нужно поговорить с ним.

Лестер молчит, и это молчание пугает меня сильнее, чем события последних дней вместе взятые.

— Что с ним?! - Я отчаянно цепляюсь ректору в локоть. - Почему, стоит мне отлучиться, никто из вас не в состоянии защитить своего Императора?!

Лестер резко останавливается, поворачивается ко мне и в последний момент останавливается, чтобы не встряхнуть, потому что пальцы снова начинают тлеть.

— Император делает все возможное, чтобы мы в Аринг-холле были в безопасности. Насколько это вообще сейчас возможно.

— В Аринг-холле? - переспрашиваю как та глупая рыбка из детской сказки. - Несколько дней назад, когда Нэссрин эрд’Таф со своим сумасшедшим братцем похитили нас, на Шид точно никто не нападал.

— Несколько дней? - Впервые за время нашего разговора Лестер удивленно округляет глаза. - Йоэль, мы с Кайлером считаетесь пропавшими уже несколько месяцев.

Несколько… месяцев?

Мой живот скручивает от острой боли.

— И что случилось за это время? - Ох, Взошедшие, сделайте меня глухой, потому что я не хочу знать ответ.

Он открывает рот, чтобы ответить, но потом раздумывает, отграничиваясь лишь коротким:

— Пойдем, ты сама все увидишь.

Новое от 02.09. Глава двадцать пятая

Глава двадцать пятая

Когда-то мне казалось, что рабское клеймо на лице - самое страшное, что могло со мной случиться. Потом я поняла, что значит потерять семью (уж какой бы она ни была) и остаться совсем одной, и клеймо перестало быть пугающе ужасным.

Но сейчас, когда я иду по разрушенным коридорам Аринг-холла, и сквозь зияющие дыры в стенах вижу пылающие земли Шида, придумать что-то страшнее, кажется, уже просто невозможно. Лестер идет широким энергичным шагом, и я удивляюсь, почему только сейчас замечаю, что одет он не в привычную темную мантию, которая всегда делала его немного несуразным, а в тяжелые доспехи из черной стали, на которых заметны свежие царапины и даже пара дыр вмятин, как будто он собственным телом останавливал пушечные ядра. Пару раз он останавливается, задерживает меня, прислушивается и когда ничего не происходит - снова начинает путь. И в следующую остановку, когда я начинаю от нетерпения пристукивать пяткой ботинка, боковая стена слева от нас внезапно взрывается, и только своевременная помощь Ректора защищает меня от шквала каменной шрапнели. От неожиданности я не успеваю даже голову руками прикрыть и кое-что прилетает в плечо, и бьет по спине, но большая часть удара все равно приходится на Лестера. Пока я стону и проклинаю каждый новый синяк, он просто молча отряхивается и продолжает путь.

— Что произошло за эти… месяцы? - Я до сих ор не могу смириться с тем, то это происходит на самом деле.

Останавливаюсь напротив дыры в стене и с ужасом наблюдаю, как студенты во внутреннем дворе кое-как держат заграждающий купол, чтобы закрыться от огненного шквала с небес. Метеоритные дожди никогда не были редкостью и диковинкой - на моей памяти здесь их было несколько - но то, что происходит сейчас, не идет ни в какое сравнение с прошлым. Это все равно, что сравнивать легкий грибной дождь и огромный смерч, воронка которого способна в считаные секунды «размолотить» замок. Камни, которые валятся на них с неба, способны стереть академию с лица земли - это понятно и по их гигантским размерам, и по тому, с какой яростью они врезаются в голубовато-прозрачный заградительный барьер. Одна из студенток падает и парню рядом приходится переместиться и на ее место тоже, чтобы удержать хрупкое полотно.