Страница 16 из 58
— Нет. С вами веселей. Вы такая интересная пара.
— Мы не пара. — Девушка сказала это твердо, Тень помрачнел и посмотрел на нее с болью во взгляде.
Кажется, между ними какая-то запутанная история.
— Я ее истинная тень. Та, что ты видишь на полу, исчезнет в полдень, а я нет. — Наемнику хватило нескольких секунд, чтобы стать внешне невозмутимым и даже пошутить.
Истинная? Что это значит? Или это просто для красного словца?
Настя опустила голову к тарелке, а ее глаза бегали. Она едва слышно прошептала:
— Это-то и напрягает.
Тень сделал вид, что не слышит. Лишь едва дрогнувшая бровь аподсказала, что оборотень не пропустил ни слова.
— Истинная… пара? Я слышала что-то о таком, но так и не поняла, что это.
Тень посмотрел долгим-долгим взглядом на Настю и хриплым голосом сказал:
— Это когда она для тебя весь мир.
Боже, даже мое сердце застучало быстрее, и мурашки пошли по коже, а Настя сделала абсолютно непроницаемое лицо, будто ее это не тронуло.
— Это только на мужчинах работает? — спросила я осторожно.
Тень едва заметно, но очень глубоко вздохнул:
— На сверхах. Люди не ощущают ни такой нужды, ни такого сумасшедшего притяжения. Даже могут выбрать другого, не истинного, а оборотень — нет. Если нашел истинную, она либо тебя вознесет на небеса, либо прикончит. Третьего не дано.
Настя сердито посмотрела на Тень, будто взглядом прося его остановиться.
— Ого. А как вы узнаете, что это истинная?
— Настоящую истинную чувствуешь кожей. Я ощутил сумасшедшую тягу, еще когда Настя была в животе. Думал, тяга к ее маме. Чуть не был убит папашей. А когда она родилась, стало понятно, почему меня так крыло.
Вопрос вертелся на языке, но я не знала, насколько бестактно его задать. Но, кажется, у меня все было написано на лице, потому что Настя понимающе хмыкнула:
— Хочешь спросить про мой возраст?
Я кивнула.
— Скоро исполнится восемнадцать, — приосанилась девушка.
Уголок губы у наемника дрогнул.
Настя будто вся подобралась и вдруг выпалила:
— А он более чем на три десятка лет меня старше!
Я резко повернулась к наемнику и с восхищением оценила:
— Больше тридцати пяти ни за что бы не дала!
Тень кивнул, принимая комплимент с косой усмешкой.
— Я старался держать себя в форме, как только понял, насколько молода моя любимая.
Настя отвернулась. Разговор вызывал у нее дискомфорт, поэтому я поспешила перевести тему, а заодно и немного прояснить для себя:
— А вы не расскажете по поводу метки? Ее может поставить только истинный или любой?
— Какая древность эти метки! — фыркнула Настя. — Я не простила бы, неважно, истинный или нет.
— Значит, может поставить любой? — Я коснулась своего шрама.
— Не совсем так. — Тень почти не притронулся к ужину, отложил вилку. — У наших предков был целый свод правил. Если ставишь метку — берешь ответственность за жизнь другого. Говорят, ее не может поставить любой желающий, только при определенном стечении обстоятельств.
Интересно, при каком?
Я решилась и рассказала, что узнала от отца о метке. Мне хотелось понять для себя, чем мне это все грозит и что делать дальше.
Тень внимательно выслушал, а потом нахмурился:
— Раньше я думал, что метку ставят только во время близости, но в твоем случае вижу, что это не так. Те редкие примеры, что я знаю лично, между истинными.
— Может, метку можно поставить во время сильных эмоций? Страха, например? — предположила Настя. Она тоже едва притронулась к еде.
Тень как-то особенно долго засмотрелся на Настю. Мне было неудобно его отрывать от созерцания прекрасного, но кое-что хотелось бы прояснить:
— Метка имеет значение в вашем мире? Может меня принудить к чему-то?
Тень задумался:
— Тебе не нужно беспокоиться об этом. В твоем случае прошло столько лет… Это же не ты пометила кого-то. Да и ты не оборотень.
Я замялась, что не укрылось от взгляда истинной парочки.
— Я тоже кое-кого куснула.
Настя подпрыгнула на стуле.
— Что?!
Я вспомнила след укуса на плече Артура.
— Нет-нет, я же не могла никого пометить, верно? Я же человек. — Я закивала, успокаивая сама себя.
Тень с недоверием посмотрел на меня:
— Есть повод для сомнений?
— Я защищалась.
Тень хмыкнул:
— От Артура?
Я кивнула.
— Будь осторожна. Он умный тихушник. Как бы не провернул чего.
Я похолодела:
— Например?
Настя дернулась:
— Тень! Почему ты вечно всех пугаешь?!
— Я предупреждаю об опасности, принцесса.
— Ты ее нервируешь!
— Молчу-молчу. — Тень усмехнулся, но посмотрел на меня так, будто передавал взглядом предупреждение: «Будь осторожней».
— Тень! Мне нужно с тобой поговорить! — Настя утащила наемника на улицу, и через стекло я видела, как эта парочка ругается. Страстно, экспрессивно, и если девушка позволяла себе и притопнуть на Тень, то только потому, что он умело провоцировал ее на выброс чувств. Мне казалось, будто он постепенно раскачивает ее темперамент, и я тихо ушла на второй этаж в отведенную мне гостевую, чтобы не смущать парочку.
Насте скоро будет восемнадцать? Тень ждет ее совершеннолетия для большой игры? Мне кажется, да, потому что в каждом его движении чувствовалась сдержанность.
Интересно, а Настя правда относится к нему как к члену семьи? Ссорились они как супруги со стажем.
В гостевую комнату я ушла в задумчивости. Думала — не усну, но стоило голове опуститься на подушку, как глаза закрылись.
Меня разбудили прикосновения.
Кто-то тихонечко трепал меня за плечо.
Щурясь в темноте, я пыталась разглядеть, кого принесла нелегкая.
— Ди, помоги мне, елы-палы, — прошептала Аленка, и я тут же села на кровати.
— Что такое?
Как я поняла, медоедка редко просит помощи. Что же стряслось?
— Я коротколапая! Не могу татушку соскрябать. Уже и размочила тут в джакузьке, на камнях поелозила, а медведь все не стирается.
Я включила ночник, и он тут же высветил медоедку, обмотанную полотенцем и жалобно смотрящую на меня через плечо. А на спине, которую она мне показывала, чернел полустертый бурый.
Не знаю почему, но вид ее был таким комично-несчастным, что я рассмеялась.
— Что, муж с татуировкой медведя на порог не пускает?
— Пускает, но мне самой неудобно. Наши мальчишки отца подкалывают, что у меня после прогулки не лис на спине, а косолапый. А Макс у меня глава как-никак, елы-палы!
— Это же сколько твоим мальчишкам лет?
— Они у меня скороспелки, не смотри, что старшим только пятнадцать. Стебщики те еще, елы-палы.
— Чем тебе помочь?
— Потри спинку, а?
Конечно же, я согласилась. Вот только не ожидала, что тереть придется железной щеткой.
— Аленка, ты уверена? Такой штукой решетки для гриля от нагара очищают! — Я рассматривала страшный инструмент.
Да у меня кожа от одного вида мурашками покрылась!
— Уверена. У меня шкура толстая — ни одна тварь не прокусит, а не то что железный ершик, елы-палы! — Медоедка растянулась на столе для массажа, болтая ногами в воздухе.
Я осторожно дотронулась железной щеткой до ее спины.
— Больно?
— Да три ты уже наконец, елы-палы!
Я осторожно, едва касаясь, провела по коже. Даже розового следа не осталось!
— Ого. Похоже, ты права. А как же ты тогда умудрились тату нанести?
— Не знаю, что за переводилки у твоих братанов, елы-палы, но проходят под кожу на раз-два!
— Не смотри так на меня, сама не знаю. Они у меня предприимчивые ребята, могут отличиться. — Я засмеялась, потому что на душе мигом потеплело от одного только упоминания братьев.
Я скучала по ним.
— И мне они понравились, елы-палы! Но как они тебя отпустили с котами?
— У нас уговор — они в мои отношения с парнями не лезут. А то были времена — запугивали весь двор, чтобы не подходили. А потом…
— А потом что, елы-палы? Терпеть не могу театральных пауз!