Страница 38 из 48
Просто не представляю, как можно сейчас отойти от двери, которую мы гипнотизировали уже много часов.
Поэтому Стас сделал заказ.
Хотя мог пойти один пообедать. Прогуляться. Развеяться.
Он вообще не обязан сидеть тут с нами, но он никуда не уходил. Только забирал иногда доставку еды, ходил за кофе или водой… И все время был рядом.
Но может это не правильно? Столько часов он сидит рядом с нами. Может у него есть свои дела?
— Стас, можно тебя на минутку, — проговорила, отходя в сторону, на несколько метров, чтобы мама не слышала наш разговор, но и чтобы видеть дверь…
— Что-то случилось?
— Нет. Просто… Ты с нами столько времени сидишь. У тебя, наверное, есть свои дела…
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Что? Нет! — поспешно ответила. — Просто подумала…
— Не думай, Лисенок. Если бы я не хотел быть тут, рядом с тобой, я бы давно ушел.
Опустила, голову, рассматривая носки своих ботинок.
— Спасибо, — пробормотала, не поднимая головы. — Знаешь, я…
Дверь которую мы так долго гипнотизировали, распахнулась и к нам вышел Надюшин врач.
Издалека было видно, как сильно врач устал. Его лицо осунулось, слегка потемнело, появились мешки под глазами, а сами глаза покраснели.
— Что там?
— Как Надя?
— Как прошла операция?
— Как она себя чувствует?
— Мы можем ее увидеть?
Мы с мамой накинулись на бедного мужчину, не давая ему возможности даже слово вставить. Просто нервы сдали от долгих часов неизвестности.
— Давайте присядем, — устало проговорил врач.
Он потер покрасневшие глаза, и сел рядом с нами.
— Операция была долгая. Тяжёлая. Но все прошло хорошо. Пока о результате рано говорить, это будет известного только после того, как Надя отойдет от наркоза, и мы ее осмотрим.
— Спасибо, спасибо, — сдавленно пробормотала мама. — Спасибо вам огромное.
Я кивала, не в силах что-то сказать.
Неужели все закончилось? Надя справилась.
Боже. Даже не верится.
Стас взял меня за руку и крепкого ее сжал. Без слов, поддерживая, как это часто делал в последнее время.
— Что дальше? — хрипло спросила, вытирая слезы.
— Сейчас мы ждем, когда Надя проснется. Потом будем смотреть результат. И только после этого мы будем строить этапы реабилитации.
— Когда мы сможем увидеть Надю?
— Скоро ее переведут в палату. А сейчас прошу простить, меня ждут пациенты.
— Спасибо. Спасибо вам огромное, — от души забормотали мы с мамой одновременно.
Врач поднялся с кресла, и я видела, как ему тяжело даются шаги. Он вымотан, устал, и, глядя вслед удаляющемуся мужчине, подумала, что врачи это настоящие герои. Герои нашего времени, которые своими руками, знаниями и упорством способны на чудо.
Мы молчали. Каждый думал о своем.
Стас так и продолжал держать меня за руку, А я… Я думала, что когда выйдет врач, скажет, что все теперь будет хорошо, почувствую облегчение, почувствую, как на душе становится спокойнее, и свободнее.
Но этого не произошло.
Я продолжала чувствовать себя напряжённой, словно внутри кол, который не дает возможности расслабиться.
Минут через сорок дверь снова распахнулась, и мы увидели врачей, кативших каталку.
Надя…
Дыхание перехватило. Сердце пропустило дар…
На дрожащих ногам встала, взяла маму за руку и мы медленно побрели следом за медиками в палату.
Надюша…
Моя маленькая сестричка.
Почти вся ее голова перебинтована. Глаза тоже обмотаны. Тело скрывало покрывало, оставляя нам увидеть только ее нос и ротик.
— Доченька, — всхлипнула мама, хватаясь за мою руку, но не сводя взгляда с Надюши.
Я тоже не могла перестать на нее смотреть.
Сейчас она казалась ещё меньше, ещё беззащитнее.
— Все будет хорошо, — прохрипела, крепко обнимая маму, но глядя при этом на сестрёнку. — Она у нас чемпион. Такая смелая и сильная.
Мама кивнула, вытерла слезы и слабо улыбнулась.
— Вы мама? — уточнила одна из врачей, после того, как переложили Надюшу на просторную кровать.
— Да. Да это я.
— Надя будет спать ещё долго. Хочу вас предупредить, что дети тяжело отходят от наркоза. У нее может быть неадекватное поведение, дезориентация, она может вас не узнать. Ее речь будет несвязной. Все это последствия наркоза. Пожалуйста. Не пугайтесь. Так бывает у многих детей. Поэтому, пожалуйста, как только поймёте, что Надя просыпается, сразу вызывайте медиков. Вот на эту кнопку нажимайте, и мы сразу прибежим.
— Спасибо.
— Не ща что. Я буду к вам заходить периодически, проверять Надюшу. Но когда она проснется, сразу жмите на кнопку. И не пугайтесь.
Мама кивнула, врачи проверили оборудование, сделали какие-то записи в карту и удалились, сказав, что скоро придут.
— Мам, — погладила ее плечу. Она с силой отвела взгляд от Нади. — Ложись отдыхать. Ты очень устала.
— Я не смогу уснуть.
— Тогда просто полежи. Пожалуйста.
Мама замотала головой, опять впиваясь взглядом в Надю.
— Когда Надюша проснется и увидит тебя такой, она очень испугается.
Мама несколько секунд обдумывала мои слова, а потом кивнула.
— Я подожду тебя в коридоре, — шепнул Стас и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
— Только в душ вначале сходи и переоденься.
Аргумент, что Надя испугается ее вида, подействовал. Мама согласилась сходить в душ, поесть, а потом послушно легла на кровать, которая стояла напротив Надиной.
— Алис, тебе тоже отдохнуть надо, — пробормотала мама с трудом удерживая глаза закрытыми.
— Я так и сделаю. Не переживай, — поцеловала маму в щеку. — Звони мне. Хорошо? Я утром приду.
Мама кивнула, и ее глаза закрылись.
А я взяла свою сумку и вышла в коридор. Стаса увидела сразу. Он сидел в кресле возле окна, опустив голову и упершись локтями в колени.
Тихо закрыв за собой дверь палаты, я растерялась.
А куда мне идти?
Где спать?
Глава 22
Стоило отойти от двери, как Волков резко вскинул голову.
— Ты готова?
— Эм… К чему?
Стас встал с кресла, медленно приблизился ко мне и забрал сумку из моих рук.
— Идём. Тут недалеко есть гостиница. Я забронировал нам номер.
— Стой. Что?
Волков остановился, поднял высоко голову и тяжело вздохнул. Словно, просит у всевышнего помощи.
— Алис, давай не сейчас, — он сказал это таким уставшим голосом, что у меня совесть кольнула.
Прикусила губу, а потом опустила взгляд в пол. Вдруг стало стыдно говорить о своем финансовом положении.
— У меня денег на отель нет.
— О боже, — мученически простонал, взял меня за руку и повел на выход.
Молча мы спустились по лестнице на первый этаж, и я впервые за все время нашего пребывания в больнице, оказалась на улице.
Возле входа нас уже ожидало такси, в котором мы с удовольствием разместились.
Я облокотилась на спинку, и только сейчас поняла, как сильно устала. Наверное, даже не физически. Нет. Морально. Меня словно через мясорубку перекрутили и теперь я ничего не чувствовала. Абсолютно.
Только дикая усталость.
Мы проехали всего пару улиц, когда такси остановилось возле четырехэтажного здания. Поблагодарив водителя, мы вышли из машины.
Волков взял меня за руку, и мы вместе вошли в просторный холл.
Мне не особо было интересно рассматривать обстановку. Хотелось скорее сходить в душ, лечь в кровать и наконец-то уснуть.
Регистрация прошла быстро. Мы показали свои паспорта. Нам выдали ключ и рассказали, как пройти в номер, потому что от сопровождения Волков отказался. Мы прошли к лифту и поднялись на четвертый этаж. Наш номер был в самом конце коридора.
Ступая по мягкому ковру, я вдруг поняла, что Стас снял один номер на двоих.
Наверное, это те комнаты, где две раздельные кровати. Этой мыслью я себя успокоила.
Но ровно до тех пор, пока мы не вошли в номер.
Небольшой коридор со встроенным шкафом, куда Волков повесил наши куртки и поставил мою сумку. Справа была просторная ванная. А дальше коридор вел в комнату. Большую, светлую, но с одной кроватью.