Страница 25 из 27
— Боюсь, что Пëтр Петрович здесь ни при чëм, он сам находится под следствием. А в отношении Владимира возбуждено несколько уголовных дел, с такими санкциями, что из тюрьмы он выйдет уже ближе к старости.
Второй удар оказался сокрушающим. Мужчина продолжал что-то говорить, но я улавливала лишь обрывки фраз: «мошенничество с ценными бумагами», " Сотни обманутых вкладчиков", «Даже говорят, что обладает гипнозом», " Многие дают показания"…
— Люба, вы всё ещё хотите разыскать этих граждан?
— Я… я не знаю.
— Успокойтесь, попейте водички и подумайте! — передо мною будто по волшебству возник одноразовый стаканчик с прохладной жидкостью. — Я должен быть с вами честен: мои возможности теперь сильно ограничены, хотя связи в органах я сохранил, но объём полномочий уже не тот. Если раньше я мог получить любую информацию лишь по телефонному звонку, то теперь приходится развязывать языки путём подношений. Так что, помимо моих услуг придётся оплатить и представительские расходы.
— У меня есть деньги!
— Так может потратить их на что-то действительно нужное? На то, что не разочарует?
В словах Виктора Петровича сквозила житейская мудрость и немалый опыт. Мне нужно было подумать обо всём.
— Спасибо вам за этот разговор. Можно, я дам ответ чуть позже. Сейчас в голове каша.
— Конечно, я могу надеяться, что всё, что сейчас услышали, останется между нами?
— Да, само собой.
Из офиса я выползла, не чувствуя ног. Тело словно принадлежало кому-то другому: такое тяжёлое, неповоротливое и ватное. Только бы добраться до дома, закрыть дверь и лежать, пялясь в одну точку. Никого не хочу видеть, слышать и знать.
Как я могла так обмануться, поверив красавчику со взглядом матёрого хищника? Думаю, что эту историю про нежеланный брак Наты они выдумали специально для меня, сердобольной дурочки. Как же эти двое сейчас потешаются над доверчивой проводницей.
Но ведь я видела, как Влад смотрит на меня, неужели такое можно сыграть? В тот момент, когда он ворвался в купе к вахтовикам, на его лице был страх не только за сестру. И какой смысл был давать номер телефона, ведь я не просила его об этом, отпуская свободно и без обязательств передо мной.
Слишком много вопросов, ответы на которые я уже, наверное, не узнаю. А может, правда, потратить все деньги на отпуск. Не выбирать дешёвый и сердитый отель в Турции, на неизвестно какой береговой линии, а махнуть на какие-нибудь белоснежные пляжи, где снималась реклама райского наслаждения? А там встретить загорелого атлетичного красавчика, который вытеснит из моей памяти образ Волка. Перед глазами вновь появилась его нагловатая ухмылка, самоуверенный взгляд, сменившись растерянным и грустным лицом, когда он произнёс, что любит меня.
Я знала, что это была правда. А если так, буду бороться за своё счастье, надо сейчас же вернуться в Виктору Петровичу и подписать договор. С этой мыслью я крутанулась на каблуках и пошла обратно по пешеходному переходу. Совсем рядом раздался оглушительный визг тормозов и сигнал клаксона, оборвавшись на истерично-высокой ноте. Затем пришла темнота и тишина. Боли не было. Совсем.
Глава 27
Влад
— Без глупостей, Владимир! — прозвучал суровый мужской голос.
А я уже просчитывал варианты. Судя по уверенности и спокойствию говорящего, он явно не один. Спасибо Наташке, которая сейчас выполняла для меня функцию зеркала. Её расширенные глаза перебегали с точки на точку выше моей головы. Судя по всему, их не меньше четырёх. Это плохо: слишком много, чтобы быстро раскидать всех разом. К тому, же я в невыгодном положении: сижу в мягком низком кресле, не знаю их комплекции и роста, а на руках балласт в виде испуганной сестрёнки.
— Обещаю, что пойду с вами добровольно, только не делайте больно Нате.
— Ну за кого вы нас принимаете? Тем более, уверен, что Наталья Петровна тоже составит нам компанию!
— Я никуда не пойду! — она судорожно вцепилась в стол. — И вообще, я буду кричать, если хоть кто-то рискнёт прикоснуться ко мне или моему брату.
— Ну зачем вам эти сцены? Только людей перед полётом напугаете.
В поле моего зрения появляется невысокий и худощавый мужчина, невзрачный и незапоминающийся. С таким можно провести весь день рядом, а через минуту забыть, как он выглядел.
— Помогите! Грабят! — голосу сестры позавидовали бы иерихонские трубы.
Посетители кафе разом обернулись в нашу сторону. Кто-то из мужчин даже начал вставать, чтобы разобраться в ситуации. Какая активная гражданская позиция, даже гордость берёт. Но я понимал всю бесполезность нашего сопротивления.
— Успокойтесь, граждане, полиция уже здесь. Проводится задержание опасных преступников-рецидивистов. Срочно проверьте свой багаж и сумки: эта обаятельная пара специализируется на кражах в аэропортах.
Мысленно поаплодировал Терёхину. Да, это был он (порой отсутствие примет само по себе хорошая примета). Я оценил его замечательный ход, чтобы отвлечь пассажиров, а ещё настроить их против нас. Теперь даже если меня начнут в бараний рог крутить, никто и слова не скажет, только позлорадствует, мол, так и надо негодяям!
— Ната, не сопротивляйся, господа из полиции. Неужели ты не узнала товарища майора, с которым мы познакомились в поезде? — я махнул в сторону неприметного, сложив пальцы в условный знак «будь готова бежать по моей команде!»
Сестрёнка кивнула, словно подтверждая, мол, конечно узнала, а на самом деле демонстрируя, что поняла меня.
Интересно, как они нас поведут — в наручниках или нет. От этого зависит, сможет ли хоть кто-то из нас сбежать. Тут важно, к кому нас повезут: если в ментовку, то браслеты наденут сразу, если к кому-то из криминальных авторитетов — постараются не привлекать внимания.
Чья-то тяжёлая лапа вцепилась мне под локоть выдёргивая из кресла.
— Пойдём, уважаемый, не надо упрямиться. Только и не думай, что получится обхитрить нас. Не единственный, кто по лицам читает. Даже удивляюсь, как ты на чемпионате России по покеру выиграл. Ты же открытая книга. Я с экрана мобильного видел, что в последнем раунде блефовал! — подозрительно знакомый гнусавый голос. Ещё один персонаж из поезда, только в этот раз абсолютно чистая и грамотная речь, никакого жаргона и мата.
Наташа уже грациозно вставала из-за стола, показательно игнорируя галантно подставленную руку Терёхина. Молодец, мелкая! Если избежать физического контакта и держать их на расстоянии, то есть хотя бы мизерная возможность спастись. А я уж попробую отвлечь внимание на себя.
На выходе из аэропорта мы попадали в толпу туристов, организованно опаздывающих на свой рейс, судя по возгласам из-за поломки автобуса — на лице у каждого решимость, отвага и готовность пройти по головам, лишь бы успеть на самолёт. Судьба вновь оказалась благосклонна к нам: пока мы ввинчивались в плотный поток, хватка гнусавого не ослабевала, но сестре удавалось по чуть-чуть удаляться от наших провожатых. Стоило ей оказаться у дверей, я издал условный протяжный свист и кринул: «У этого человека бомба, меня захватили в качестве заложника!» Среди паники и давки увидел юркую Наташину фигуру, выскальзывающую за пределы аэропорта.
— Ах, ты гнида! — здоровый детина, прижал меня к полу. — Терёхин, наведи порядок! Ну всё, к мошенничеству, неуплате налогов и подделке документов у тебя ещё заведомо ложное сообщение о террористическом акте прибавилось. Надеюсь, что выйдешь ты нескоро!
— Что? — я посмотрел в лицо неандертальца с глазами философа, словно баран на новые ворота.
При чём тут мошенничество?
Глава 28
Любовь
«Мир полон звуков!» — это была первая мысль, озарившая моё мозг. Что-то механически гудело, методично пищало, птицы за окном щебетали протяжно и слегка грустно, вдали слышались приглушённые шаги и голоса…много голосов, часть из которых принадлежала мёртвым. Ко мне часто приходила покойница мать и просила прощения за то, что не смогла подарить мне безоблачного счастливого детства. Мы вели долгие разговоры, рассказывали о том, что не смогли обсудить при её жизни. Однажды, я осознала, что больше не держу на неё зла и сразу стало проще дышать. «Спасибо, доченька!» — она погладила меня по руке и пропала, чтобы уже не возвращаться.