Страница 59 из 143
Использование брачных объявлений способствует географической мобильности, слабой во Франции, что отдаляет индивида от «привычной среды», где он мог бы найти себе спутника жизни. В 1980-х годах благодаря автомобилизации населения снова появились браки с дальними родственниками. В поисках своих корней человек завязывает отношения с боковыми ветвями генеалогического древа, представителей которых предыдущие поколения потеряли из виду. Практикуются, как говорили в прежние времена, «перекрестные браки». Они могут стать реальностью нашего времени. Горожанин, попавший в крестьянскую семью в результате женитьбы, может с удивлением обнаружить, что обряд «шаривари» в некоторых местностях продолжает существовать: когда праздник заканчивается, гости преследуют молодых, вплоть до того, что могут ворваться к ним в спальню на заре и испортить таким образом таинство первой (?) брачной ночи.
ЛЮБОВЬ В БРАКЕ
Любовь в браке — новый концепт
В мае 1985 года в Раджастхане, одном из индийских штатов, широко отпраздновали сорок тысяч браков, заключенных между детьми. Там полагают, что любовь — явление слишком ненадежное, чтобы быть основой брака. Развод в сельских регионах не поощряют, так что предполагается, что эти браки просуществуют всю жизнь супругов. Сегодня во Франции браки — это союзы, основанные на любви. Лишь в западном обществе идут на такой риск. Брак на основе любви, таким образом, оказывается ограниченным географически. В историческом плане это новая идея. Филипп Арьес продемонстрировал, что брак, в котором мужчина может развестись с женой и жениться повторно,—это самая распространенная модель в пространстве и во времени. Моногамный нерасторжимый брак, в его глазах, — «важнейший факт истории сексуальности на Западе». До X века у знати брак, договор между двумя семьями, был частным светским актом, в который церковь не вмешивалась. Если женщина не беременела, ее объявляли бесплодной и отправляли к родне или в монастырь, «пристройку к замку, в которой глава семьи держал девушек и вдов». Церковь относилась к браку двояко: с одной стороны, апеллировала к святому Иерониму и рассматривала брак как нечто вульгарное, почти животное, чем ей не следует заниматься, с другой стороны, по заветам апостола Павла, склонялась к мысли, что «лучше жениться, чем гореть»19. Лишь в XIII веке посредством закона о запрете инцеста церковь начинает контролировать брак и навязывает идею стабильности (лат. stabilitas), которую знать не одобряла. Сельские же общины, согласно Полю Вейну, с конца галлороманской эпохи приняли ее. После Тридентского собора брак, ставший таинством, празднуется у дверей церкви, позже, в XVII веке, — перед алтарем. Переход полномочий в этом вопросе от церкви к светскому государству во времена Французской революции поддерживает принцип нерасторжимости брака, несмотря на то что на короткий срок впервые стал разрешен развод. Безусловно, в контракте, согласно которому соединяются два больших состояния или, наоборот, две нищеты, речь о любви не идет. Если же любовь вдруг возникает, это счастливое совпадение, но эротические фантазии пары не должны приводить к практике прерванного полового акта, который осуждается религиозной этикой и приравнивается к детоубийству. Герцог Сен-Симон, например, женившийся по расчету, «без колебаний говорит о своей любви к жене и даже просит в завещании сковать железной цепью их гробы, чтобы супруги были едины и в смерти» (Ф. Арьес). В ту эпоху супружескую любовь следовало хранить в тайне, до такой степени она противоречила правилам приличия. Супружеская любовь была одной из секретных сфер старого общества. И так продолжалось до начала XX века. Подписав брачный контракт в присутствии нотариуса, который часто выступал инициатором брака, считалось непристойным и даже смешным выказывать друг к другу слишком пылкие чувства. В работе «О браке», написанной в 1907 году, Леон Блюм шокирует читателей, побуждая будущих супругов набираться любовного опыта с представителями своего круга. Лирически настроенный автор пишет: «На скрипке не играют, не научившись как следует <...>. Нельзя получить удовольствия от женщины, не научившись этого делать!» И добавляет: «Когда обеим сторонам будет разрешено приобретать соответствующий опыт, когда оба будущих супруга поймут причины своего выбора, лишь тогда они в полной мере осознают прелесть совместной жизни». Леон Блюм за три четверти века до появления сожительства молодежи высказался в его пользу. Аббат Гримо в своей книге «Будущие супруги», написанной в 1920 году и получившей премию Французской академии, более соответствует духу своего времени и советует мужчинам избегать как интеллектуалок и работающих женщин, так и проституток.
Супружеские секреты
Если раньше держали в тайне возможную супружескую страсть, то не скрывают ли сегодня супруги, прожившие вместе много лет в связи с увеличением продолжительности жизни, ее угасания и даже охлаждения друг к другу? Если существуют тайны, которые супруги-заговорщики бережно хранят сообща, что же известно о том, что они скрывают друг от друга? Конечно, речь не идет ни о чем таком, что бы противоречило современной тен-деции к полнейшей прозрачности межличностных отношений. В прежние времена умели приспосабливаться к сущностной за гадке другого, при условии что он выполняет свои социальносемейные функции. Вот невыдуманная история: один пожилой господин накануне золотой свадьбы спрашивает у невестки («дополнительного члена семьи»): «Что бы мне подарить вашей свекрови? Я совершенно не знаю ее вкусов». Что объединяет супругов, один из которых живет прошлым, а другой смотрит в будущее? Что происходит в супружеской постели, когда детей уже больше не рожают? Приходит ли на смену страсти и фантазиям привычка, дружба, тишина? Когда люди начинают спать в разных кроватях, в отдельных комнатах? Как с возрастом функционирует механизм памяти о жизни вместе? То, что у одного из супругов осталось в памяти как важнейший момент жизни, другой совершенно забыл. Даже письма, фотографии, фильмы, являющиеся, как считается, «объективными свидетельствами», вызывают разные воспоминания. Супруги, прожившие вместе не одно десятилетие, не делают каких-то замечаний и не задают определенных вопросов, осторожно откладывая их «на потом». Причем речь здесь идет не о таких вещах, как признание в измене (физической или эмоциональной), но о гораздо более приземленных—например, раздражении, вызываемом храпом партнера, его жестикуляцией или одной и той же без конца рассказываемой — и, следовательно, не раз выслушанной—историей. Прошлое—но прошлое забытое—присутствует в любой момент жизни, однако каждый из старых супругов описал бы их совместную жизнь по-своему, и это были бы разные описания. Поэтому механизм возникновения или исчезновения желания остается скрытым завесой тайны.
Примат «я» над «мы»
Приспосабливаются ли пары к этой приблизительной «прозрачности»? Проведенные опросы дают нам об этом некоторую информацию, к которой следует относиться с осторожностью, потому что, когда начинают копаться в семейных тайнах, ответы не всегда соответствуют правде. Из результатов опроса, проведенного в 1969 году (следовательно, после «событий*»), * Имеются в виду события 1968 года во Франции.
мы узнаем, что 41% женщин желают иметь «хорошего мужа», 20% хотят «гармонии в семье» и лишь 22% говорят, что ждут супружеской любви, хотя за «большую любовь» высказываются 44%. Где они найдут эту большую любовь? Выводы А. Жирара и Ж. Штетцеля20 более жизнеутверждающи. Поддерживая контрацепцию, французы тем не менее полагают, что, чтобы женщина расцвела, ей нужны дети. Успех брака, по мнению опрошенных, заключается в сексуальной гармонии (70% ответов), взаимной верности (73%), уважении друг к другу (86%), взаимопонимании (73%). «Подводя итоги,—заключают эти авторы, — скажем, что семья—это место расслабления, досуга и счастья. Здесь люди испытывают чувство безопасности (66%), расслабления (61%), счастья (57%). Степень удовлетворенности от жизни у себя дома составляет 7,66 по ю-балльной шкале. Семья представляется убежищем от агрессивности современного внешнего мира».