Страница 140 из 147
Л.Е.
КАКИНОМОТО ХИТОМАРО 柿元人麻呂 — 662–710 гг. Признан традицией лучшим поэтом вака, входит в число «тридцати шести гениев» японской поэзии, имел 3-й придворный ранг, титул асоми, его род служил при императорском дворе в Кадровом министерстве (Сикибусё). КХ. — участник антологии «Манъёсю», в которую вошли 75 его «коротких песен» танка, 19 «длинных песен» тёка (нагаута). Особенно прославился своими гимнами и плачами. Поэт и один составителей «Кокинсю» Ки-но Цураюки называл его в своем предисловии к этой антологии «мудрецом поэзии» (ута-но хидзири). Высокого мнения о нем придерживался и знаменитый поэт Фудзивара Тэйка (1162–1242). Поэт и теоретик Масаока Сики (1867–1902) считал его величайшим поэтом вака в истории японской поэзии. В Японии существует посвященное КХ. святилище Какиномото дзиндзя, где ежегодно происходят встречи поэтов и сочиняются стихи в честь КХ.
Е.Д.
КАКЭКОТОБА 掛詞 — «поворотное слово», омонимическая метафора. Употребление в тексте одного или нескольких слов, имеющих два разных значения (чаще всего это еще и разные части речи), создает две возможности интерпретации вака. Одна, «внешняя», говорит, например, о состоянии пейзажа или называет значимый его элемент, скрытая же, толкуемая с помощью омонима, свидетельствует о личных намерениях или лирических эмоциях автора. Такая омонимическая игра задается в стихотворении как подлежащая разгадке и потому становится эффектной перекличкой «общеописательной» части песни и ее лирической части. Нередко при этом в первой части содержатся формульные речевые обороты наподобие распространенных постоянных эпитетов, и в этом случае в стихотворении устанавливается связь между личностью автора и архаическими для него образами мира.
Л.Е.
КАМИАСОБИ УТА 神遊び歌 — «песни-игрища богов», так называют синтоистскую поэзию вака, которая вошла отдельными небольшими свитками под названием дзингика (дзинги-но ута — «песни богов Земных и Небесных») в две антологии: «Кокинсю» (905 г.) и «Сюисю» («Собрание оброненного», 1005 г.).
Е.Д.
КАМУГАТАРИ-НО УТА 神語り歌 — «песни-речи богов». Название восходит к эпизоду из «Кодзики»: такие название получили стихотворения (вака), которыми обменивались три божества — дочь Сусаноо по имени Сусурибимэ, дева Нунакавахимэ и бог Оонамути.
Е.Д.
КАТАРИБЭ 語り部 — профессиональные сказители японской древности. Расцвет их деятельности приходится на дописьменную эпоху. В эпоху Нара некоторые предания и легенды, передаваемые К. были письменно зафиксированы. В «Кодзики» повествуется, что К. были собраны к императорскому двору, чтобы они рассказали местные мифы и предания, которые рассказчик (рассказчица) Хиэда Арэ затвердил их, а затем придворный Оно Ясумаро записал мифы с его слов. После распространения письменности К. до определенной степени теряют свое значение, однако и после этого канал устной передачи информации играет важную роль в трансляции священных текстов. В особенности это касается синто.
Е.Д.
КОСТЮМ СИНТОИСТСКОГО СВЯЩЕННИКА. Парадное платье (сэйсо) синтоистский священник надевал во время больших праздников (тайсай), ритуальное платье (рэйсо) во время средних праздников (тюсай), обычное платье (дзёсай) во время повседневных ритуалов (сёсай). Во время главных праздников (Аои мацури, Тосёгу хара-но тайсай, Сандзя мацури) священники облачаются в платье сэйсо с шапкой каммури, опоясанной пояском (хо), в руках у них веер. Платье рэйсо для праздников среднего значения не включает ни веера, ни пояска. Обычное платье подразумевает платье китайского образца (карагину или дзёэ) и шапку эбоси. Все три разряда в качестве аксессуара включают сяку — церемониальную табличку (когда-то сяку использовали придворные, чтобы записывать повеления императора, позже она имела только церемониальное значение) и лакированные башмаки асагуцу. Согласно кодексу «Рицурё» придворные выше пятого разряда имели право на сяку из слоновой кости, ниже шестого ранга — из разных видов дерева сакаки, криптомерии (суги), сакуры, кипариса хиноки, дуба касива. В «Энгисики» сказано, что все сяку, даже у особ шестого ранга должны быть из необделанного дерева, поэтому сейчас повсеместно употребляются деревянные сяку. Женское парадное платье состоит из жакета утики или суйкан (платье, близкое к карагину) и широкой раздвоенной юбки хакама, последние также заимствованы из придворной одежды эпохи Хэйан. Ритуальное платье — это суйкан или утики-хакама, а обычное — суйкан. С платьем утики-хакама носят веер хиоги, с платьем суйкан — веер бонбори. Женская обувь называется мокури.
Е.Д.
КОТОАГЭ 言挙げ (букв. «поднимать слова») — обращение к богам, описано в памятниках эпохи Нара, историко-мифологических сводах «Кодзики» и «Нихон сёки» (такаагэ, котоагэ и т. д.) и поэтической антологии «Манъёсю» (котоагэ, дзиагэ). В мифах содержится немало примеров прямого обращения к богам. Обращения к богам тесно связаны с актуализацией котодама.
Е.Д.
КОТОВАДЗА 諺 — «словесное искусство». В древней Японии это слова богов, переданные через оракула. Позже стало обозначать выражения народной мудрости, пословицы и поговорки. В эпоху Эдо их стали собирать и печатать в сборниках, таких как «Кэфукигуса» (1645 г.), которые обрели широкую популярность. К. свойственна дидактичность, шутливый характер, игра намеков. Они могли содержать критику существующих порядков.
Е.Д.
КОТОДАМА 言霊 — «душа слова», верование в магическую силу слова, называния, произнесения вслух. Как и в других культурах, слово само было магическим инструментом, и произнесение его было равноценно манипулированию обозначаемым предметом. Так, в «длинной песне» (тёка) «Манъёсю» № 894 говорится: «Со времен богов передают из уст в уста, что земля Ямато, где небо видно, — это чудесная земля богов царственных и что в ней цветет душа слова». Часто к К. обращаются на перекрестье дорог, где, согласно верованиям, существуют проходы в мир духов и предков, от которых можно получить тайное знание, ср. песню № 2506: «На вечернем гадании, на перекрестке восьми десятков дорог, где [обретается] душа слова…» Магия слова такого рода сродни магии гаданию по материальным предметам. Например, в стихотворении № 420 в одном ряду стоит гадание по словам на перекрестке и гадание по камню (от того, тяжелым он окажется или легким, зависит прогноз предстоящего). В ряде случаев в песню «Манъёсю» вводится строка о могуществе К., после чего следует просьба-обращение к богам или род заклинания: «…подобно тому, как священные вервии симэнава натягивают, так по волнам ты прямо доведешь свой корабль от мыса Тиканосаки к побережью Мицу в Оотома безбедно и благополучно».
Возможно, что именно с архаической верой в К. связывается и тенденция избегать в древней поэзии китаеязычных слов, поскольку в них заведомо отсутствует К., кроме того, сила тем больше, чем слово ближе к «веку богов». С необходимостью введения в текст К. многие филологи связывают и функционирование приемов дзё и макура котоба.
Особой силой оказывается наделено поэтическое слово — уже в самых ранних трактатах по поэтике говорится о том, что песня (вака) способна двигать «Небом-Землей». Позже на развитие теории К. оказала влияние буддийская концепция мантры. Интерес к К. в среде мыслителей-синтоистов возрождается в эпоху Эдо. Он проявился у Камо Мабути и Хирата Ацутанэ. Но наиболее значительный вклад в учение о К. внесли Накамура Кодо и Ямагути Сидо. Их идеи получили дальнейшее развитие в XX в. у Ооисигори Масуми, Дэгути Онисабуро (см. Оомото) и др. Окамото Тэммэй и Томокие Есисанэ соединили концепции К. и кадзутама. Учение о К. играет большую роль в синтоистском эзотеризме XX в. и НРД, возникших на его основе.