Страница 39 из 41
К сожалению, спорить мы не умеем, не приучены к этому. Мы не спорим, а выносим друг другу обвинительный вердикт — окончательный и не подлежащий обжалованию. По привычке, доставшейся нам в наследство от прошлого — от нашей недавней борьбы с нашими «идейными противниками», которые, как известно, всегда были не правы, спор у нас превращается в критический разнос, в безапелляционное осуждение оппонента. Когда читаешь о себе «Межуев не понял», «он не хочет замечать», «он не смог детально разобраться» и пр., как-то пропадает желание спорить. Ну, раз не понял, значит, не дано. Свое несогласие со мной Славин выдает за доказательство ошибочности моих взглядов, что объясняется то ли моим недопониманием Маркса и Ленина, то ли тщеславным желанием подправить Маркса, создать собственную теорию социализма. Справедливости ради отмечу, кое с чем в моей статье Славин соглашается, но согласие это касается самых общих мест и не распространяется на то, ради чего она написана. Славин даже излишне комплиментарен в мой адрес (за что, конечно, я ему благодарен), но от некоторых комплиментов хотелось бы уклониться.
Прежде всего по поводу моей якобы претензии на создание новой теории социализма. У меня была куда более скромная задача — попытаться отделить социалистическую идею, как я ее вычитал у Маркса, от существовавшей у нас экономической и политической реальности, с которой ее обычно отождествляют, или, проще, от «реального социализма», если кому-то так нравится называть это время. В таком отождествлении и состояла главная ложь сталинизма, которую сегодня одни повторяют с целью защиты сталинизма, а другие — с целью дискредитации социализма. Не хотелось бы уподобляться ни тем, ни другим. Возможно, Сталин и верил в построенный им «социализм», но почему мы должны верить Сталину? Почему сталинский миф о «построенном социализме», ставший официальной идеологией, должен приниматься нами на веру? С этим мифом и надо разобраться в первую очередь, если мы, конечно, не хотим под видом социализма вернуться в прошлое.
Возможно, Славин согласится с такой постановкой вопроса. Он не согласен лишь с тем, как я понимаю социализм, называя это понимание «методологически ошибочным». Не стану останавливаться на всех его частных замечаниях (для ответа на них потребовалось бы много времени и места), остановлюсь лишь на главном (точнее, на том, что Славин считает главным для меня) — «преувеличении идеальной стороны в трактовке социализма». Как я понял Славина, он ставит мне в вину: 1) отождествление социализма с культурой, 2) отождествление культуры с духовной сферой. Из этого следует якобы отрицание мной материалистического понимания истории, экономического развития капитализма и классовой борьбы пролетариата. Такой вот критический пассаж, над смыслом которого я долго ломал голову.
Во-первых, если кто-то и отрекается от чего-то в марксизме, то как это может свидетельствовать о его неправоте? Кто сказал, что сегодня надо буквально во всем следовать за Марксом? Все же в другое время живем. Я ссылаюсь на Маркса там, где согласен с ним, и не более того. Во-вторых, никому из нас не принадлежит вся истина о социализме — мне так же, как и Славину. Почему материалист, каким себя считает Славин, ближе к ней, чем идеалист, к каковым он относит меня? Никогда не считал обвинение в идеализме доказательством чьей-либо теоретической неправоты. Идеалисты порой бывают более правы, чем материалисты. А в вопросе о социализме спор о том, кто материалист, а кто идеалист, не является для меня спором по существу.
Славин, видимо, хочет сказать следующее: истину социализма надо искать не в культуре, а в экономике. Для него, очевидно, экономика и культура — «две вещи несовместные». С этим еще можно было бы согласиться, если бы он уточнил, о какой, собственно, экономике вдет речь. Если о капиталистической, то спору нет: несовпадение экономического развития при капитализме с культурным зафиксировано всеми критиками капитализма, в том числе и самим Марксом. Но ведь социализм и был призван устранить это противоречие, утвердить приоритет культуры в общественной жизни, в том числе и экономической. Противостояние экономики и культуры теряет при этом всякий смысл. И что здесь идеалистического, рвущего с материалистическим пониманием истории?
Можно согласиться со Славиным в том, что Маркс не использовал понятия культуры для характеристики социализма (и коммунизма в целом), хотя по смыслу сказанного им относительно будущего общества это понятие вполне уместно. Славин почему-то не обрушивается со своей критикой на Ленина, считавшего в последний период своей жизни переход к социализму революцией не только политической, но и культурной, прямо отождествлявшего коммунизм с культурой. Причем под культурной революцией Ленин понимал решение задач сугубо практического порядка — например, формирование в широких массах умения управлять государством и работать «по-новому» — не так как в царской России. Ленинских высказываний о приоритетной роли культуры в социалистическом строительстве можно привести великое множество, но почему-то их Славин оставляет без внимания.
На основании того, что я определил культуру как «духовную сферу», в которой «человек руководствуется ценностями высшего порядка», Славин сделал вывод об исключении мной из культуры всего материального. Культура, конечно, духовна по своей природе, но кто сказал, что материальное при всех обстоятельствах бездуховно? Чем же тогда материальное отличается от просто природного? Напомню материалисту Славину, что духовное и даже идеальное становится в определенной ситуации и материальным. Наука идеальна или нет? Вроде идеальна. Но, становясь производительной силой, она обретает значение материального фактора производства. И разве Славин забыл об идеях, которые, овладевая массами, становятся материальной силой? Разрыв между материальным и идеальным есть следствие общественного разделения труда, но никак не вечное и неустранимое условие человеческой жизни.
Культура столь же духовна, сколь и практична, а при социализме, как считали классики, становится синонимом всей общественной жизни людей. Об этом даже как-то скучно писать, настолько это стало банальной истиной для всех, кто думал на эту тему. Капитализму нет равных в экономическом развитии, социализм может противопоставить ему только более высокий уровень культурного развития, способный включить в себя основную массу людей. Отношения людей к природе, друг к другу, к самим себе — все обретает здесь культурный смысл и значение. Можно назвать это «все» духовной, можно материальной жизнью — подобное различие теряет здесь всякий смысл. Маркс называл такое общество «человеческим», противопоставляя его «гражданскому обществу». Различие между ними — это различие между частным и индивидуальным, абстрактным и всеобщим. В культуре общественная сущность человека и человеческая сущность общества предстают не в овеществленной — экономической — форме капиталистического богатства, абстрагированного от живой человеческой индивидуальности, а в непосредственно личностной форме самой этой индивидуальности. Так я понял Маркса и не вижу, в чем здесь ошибка.
Культура для Маркса есть человеческая форма богатства в отличие от капитала — его отчужденной формы. То и другое создается трудом, но в случае капитала — абстрактным, а культуры — всеобщим, или общественным. Социализм базируется не на любом, а на общественном труде, создающем богатство в его человеческой форме — в форме культуры. Можно сослаться на «Критику Готской программы», в которой Маркс, отрицая за любым трудом «сверхъестественную творческую силу», только в общественном труде усматривал источник богатства и культуры. И где тут противопоставление культуры и труда, в чем меня упрекает Славин? Скорее сам Славин вслед за авторами Готской программы склонен абсолютизировать и прославлять любой труд, упуская из виду существенное различие между непосредственным трудом рабочих и общественным трудом.
Только общественный (всеобщий и свободный) труд есть «субстанция культуры». Именно такой труд социализм стремится превратить в основную форму деятельности каждого человека, освобождая его тем самым от функции простой рабочей силы. Не ради сытости и даже полного достатка и не от страха умереть с голоду человек протестует против капиталистической формы богатства и создающего его труда (где Славин увидел сегодня на Западе голодных рабочих?), а ради своего человеческого достоинства и полноценного (в смысле культуры) существования. Если, как считает Славин, у социализма есть более достойное поприще, чем включение человека в «пространство культуры», пусть укажет на него. В стране с бедным населением, какой была и пока остается Россия, за социализм легко выдать то, что решается уже на этапе капиталистического развития.