Страница 8 из 12
Мужская рука погладила её по спине, а потом подтянула к себе, обняла.
Наверное, она потеряла последние остатки гордости и благоразумия, находилась на краю полного отчаяния, если приняла эти чужие мужские объятия. Приняла как благодать, бегство, спасение. Как жертва кораблекрушения Аврора припала к чужой широкой груди и вдруг поймала себя на крамольной мысли, что хочет здесь остаться.
От Демьяна чертовски приятно пахло. Чем-то мужественным, незнакомым и в то же время будоражащим, сманивающим, заводящим. Чуть-чуть хмельным, слегка возбуждающим и определённо волнующим.
— Знаю я одно волшебное средство, излечивающее печали, — прозвучал над ухом его тягучий и хрипловатый, как кубинский джаз, баритон. Демьян приподнял её лицо за подбородок, вытер слёзы, заставил на себя посмотреть. — Очень действенное. Намекни, если понадобится. Хорошо?
«Намекну», — выдохнула Аврора. Взгляд скользнул по упрямо сжатым губам, красивым, чувственным, ярко очерченным и словно припухшим.
Она кивнула, он улыбнулся.
— Кофе?
— Можно, — согласилась в ответ на протянутый стакан. И бутерброд тоже взяла.
Аврору слегка подташнивало, и она подозревала, что от голода, поэтому не стала отказываться.
А после еды, порции кофеина и пролитых слёз определённо повеселела.
— Предлагаю прогуляться, — сказал Демьян. — Насидеться успеем, нам ещё семь часов лететь.
Легкомысленно бросив багаж, Аврора доверчиво приняла его руку: всё равно куда он её поведёт.
Оказалось, в аэропорту есть где пройтись.
Они шли длинными переходами, потом свернули к сувенирным ларькам.
«Таёжная лавка» удивила тушёнкой из кабана и медведя, вяленым мясом северного оленя и рыбой из уральских рек. У соседнего киоска словно повеяло теплом от оренбургских пуховых платков. Встретил блеском узоров Сысертский фарфор на расставленных горками чайных сервизах. В магазинчике меховых шапок улыбнули манекены: задумчивые лица в песцовых ушанках.
Остановилась Аврора у витрины компании «Мир камня». Ей понравился большой белый кварцевый медведь, славный, добродушный, но вспомнилась почему-то их последняя с Романовским поездка на Хайнань, а именно центр буддизма Наньшань.
Так вышло, что первый раз Аврора летала на Хайнань с подругой. И парк с буддийскими храмами на пятидесяти квадратных километрах территории, и поездка на электромобиле и 108-метровая статуя богини Гуаньинь — Авроре понравилось всё. Но больше всего — возможность купить счастье. Покрути барабаны с мантрами, постучи в гонг, покорми золотых рыбок, загадай желание в нужном месте, попроси у заботливой сострадательной Гуаньинь успеха, завяжи красную ленточку с пожеланием любви — и всё сбудется.
Если пятьсот миллионов буддистов верят, что сбудется, кто такая Аврора, чтобы, надевая копеечный плетёный браслетик на запястье, сомневаться.
И она с радостью крутила тяжёлые барабаны «отпускающие грехи», шла Путём милосердия, добросовестно повторяла перед восьмирукой статуей из чистого золота вслед за служителем храма молитву, освящая купленный амулет на богатство, шептала в «ухо» Камня бессмертия пожелание здоровья всем родным-близким и вернулась вдохновлённая, полная сил, с твёрдым убеждением, что в душе она буддистка.
Глава 11
Аврора целый год уговаривала Романовского слетать на Хайнань вместе. А когда он наконец согласился, в Китае вышел закон о запрете брать деньги за услуги храмов (как-то так, дословно она, конечно, не помнила) и все «аттракционы», за небольшую плату даровавшие веру, надежду, успех, здоровье и долголетие закрыли.
Это было как удар под дых, как лишить ребёнка Нового года, сказав, что нет никакого Деда Мороза. Это стало для Авроры таким большим разочарованием, что насмешки Романовского над её наивной верой в красные ленточки и милосердие многоруких богинь, делали больно, обижали и раздражали.
— Ну и не крути тогда эти барабаны, — злилась она на мужа, заходящего на второй круг вокруг храма, — раз не веришь.
— Я же ради тебя, — беззаботно улыбался он. — Но боюсь, нирваны не достигну, — вытирал Романовский пот, имея в виду, что раз один круг одного барабана — это одно прочтение одной молитвы, то положенные для полного очищения кармы сто с лишним раз ста с лишним мантр, как сказал гид, прокрутить не осилит.
Конечно, всё остальное осталось: и ворота просвещения, и гонг, в который полагалось ударить три раза (на благополучие, богатство и удачу), и лестница в сто ступеней (по ступени на год жизни), куда они с Романовским поднялись, и портреты долгожителей, и легенда, что храм основали двенадцать монахов, потерпевших у острова кораблекрушение, но для Авроры что-то главное незримое волшебное почему-то испарилось. Она вернулась уставшая, вымотанная, недовольная.
И сейчас вдруг подумала, что виной тому был, конечно, не закон, а присутствие Романовского. Аврора летела за душевным покоем, массажем, морем и просветлением, а получила утомительный секс дважды в день, изнуряющее процедуры (ненавистное иглоукалывание и кровавые банки, на которых настоял муж, как на настоящих процедурах, которыми славится китайская медицина, а не на том «поглаживании» туристок массажистами, что выбрала она), каждый день новую забегаловку (они с Иркой ели в одной, ближайшей к отелю и не жаловались) и ежедневные нравоучения.
— А что бы выбрала ты? — спросил Демьян, показывая на каменные статуэтки.
Задумавшись, Аврора слишком долго стояла у витрины. Чем-то (блеском и богатством красок?) она напомнила ей сувенирные развалы Наньшаня. А может, она просто чувствовала рядом с Демьяном то же, что тогда в их первую поездку с Иркой: лёгкость, вдохновение, уверенность в себе? (С чего бы?)
— Не знаю. Чем знаменит местный малахит? — ответила она вопросом на вопрос.
— Хозяйкой медной горы, конечно, — улыбнулся Демьян. — Сказки Бажова. Малахитовая шкатулка. Ну и разными магическими свойствами, — он ткнул в любезно приложенный к витрине листок с информацией.
— О, это мне подходит: стать невидимой, — улыбнулась Аврора, прочитав, что древние колдуны утверждали, что, малахит не только поможет с невидимостью, но сбережёт от страхов и заставит поверить в собственные силы. — Вот это колечко очень даже ничего, или вон та шкатулка, смотри, как симметрично подобран узор. Хотя я бы выбрала кристалл. Вот этот синий азурит с вкраплениями малахита, — ткнула она в витрину.
— Веришь в магическую силу кристаллов?
— Пожалуй, — кивнула Аврора. — Я во всё верю. В кристаллы, амулеты, шаманов, ГМО, ЭКО, нанотехнологии. А ты, что бы выбрал?
— А я бы, наверное, шар, — пожал плечами Демьян. — Вот этот, из малахита. Пожалуй, даже начал бы собирать коллекцию. Нефрит, шунгит, горный хрусталь, тигровый глаз, розовый кварц. Надо же, лабрадор, — читал он названия минералов.
Они одновременно посмотрели на запертые двери сувенирного магазина. Вывеска «Часы работы» сообщала, что он откроется только в девять утра на следующий день.
— Не судьба, — прокомментировала Аврора.
Демьян кивнул, а потом у него зазвонил телефон, он посмотрел на номер, извинился и ответил:
— Кораблёв.
«Демьян Кораблёв», — одобряюще качнула головой Аврора. Красиво. Звучно.
Чтобы ему не мешать, она завернула за угол к другой витрине и честно старалась не прислушиваться, но это оказалось сложно. Разговор шёл деловой, но явно неприятный: про деньги. Точнее, про кредит, в котором банк Демьяну Кораблёву отказал. И Демьян расстроился.
— Пойдём, — он снова протянул Авроре руку. — Посадку объявили.
— Проблемы? — снова с удовольствием вцепилась в тёплую и сильную ладонь Аврора: как же ей нравилась его рука.
— Ничего из ряда вон. Просто очередной банк с очередным требованием гарантий. А как я могу обещать, что завтра не умру? Человек смертен и, как известно, внезапно смертен, вот в чём фокус, — он подмигнул, подтянул Аврору к себе, обнял за плечи, встряхнул. — Эй, не грусти! Я тебя расстроил?