Страница 12 из 22
– Спрашивал. Говорит – кисленько, надо подумать. Время нужно, чтобы поискать ходы.
– И денег, небось?
– Это я невольно, господин Ларей, не в насмешку улыбнулся, нет-нет. Господин Кац специально оговорился, мол, насчет денег – скажи, не тот случай, кастовая солидарность задета, вот. Он предусмотрел ваши… э, ваш вопрос о деньгах.
– Передашь – благодарю. Да, не люблю попусту мотать деньги, но в данном вопросе – я тоже лицо заинтересованное, а отсюда могу помочь только одним – деньгами. Понадобится – добавлю в широкоразумных пределах… Напрягись, Джозеф, здесь не шутят. И еще. Ты мне, помнится, говорил, что сумеешь ко мне пробиться в качестве адвоката, даже в карцер. Сомневаюсь, но боюсь – придется мне проверить твои способности в этом вопросе. И еще. Есть одна мыслишка. В департаменте… забыл… ну, по зонным делам, есть чиновник, или был, ему сейчас лет шестьдесят, по фамилии Хантер. Он в чинах может быть сейчас. Хотя может и не быть – давно о нем не слышал. Если его найти и попросить о переводе на периферию, в зону, он обязательно приложит все силы, чтобы помочь, поскольку есть для него волшебное слово. Ищи его. Найдешь – расскажу о дальнейшем. Почему я про Хантера говорю – его Кац должен помнить по процессу сорок девятого года на прииске Фартовом, когда полную зону "ацтеков" вырезали за ночь и Хантер участвовал в расследовании. Кацу тогда хорошо заплатили, "тяжело" – скажешь, не забудь, он поймет – "тяжело" заплатили. Ему и тем, с кем он делился. Я на него рассчитываю. Но больше – на тебя. Все. Ступай, и – постарайся, Малоун, ты парень что надо…
– Если бы я был шизофреник, Джо, я бы поклялся, что я его где-то видел в те времена, о которых он мне напоминает, да молод он слишком для этого. Но и жук он, Ларей этот, не в обиду твоему клиенту. Хотя он такой же Ларей, как я Эйхман. Что скажешь?
– Что скажу? Да какая разница – Кац, Эйхман, Майер…
– Шутник, да? С Эйхманом – есть разница. Историю ты не читаешь, вот что. И не еврей.
– Я по этому поводу не переживаю.
– Оно и видно. Где ж его искать, этого Хантера? Ведь засекречено у нас все, что хоть на волос отличается от направления на анализы… А! Мысль. У моего шурина вторая дочь, Рива, служит в регистратуре госпиталя Департамента внутренних дел. А жених ее дочери там дантистом работает, по долгосрочному контракту, вместо службы на флоте. Я попрошу узнать. Хантера я помню на фамилию, а имя и как выглядит – забыл. И то дело помню. Тогда одни уголовники угрохали в короткую летнюю лагерную ночь других, пятьсот с лишним человек из этих, ну, типа общины племенной, толшеков… Я тогда многих из-под расстрела увел: из девятнадцати запрошенных вышаков суд только семь утвердил. (И получил за это два килограмма золотого песку от Ванов, за вычетом восьми килограммов, ушедших на подкуп.) Это в те времена лихие! Когда и судить-то, гм, было не всегда обязательно… Были времена. Ларей-то, видать, забыл, что теперь другие люди устанавливают другие правила. А ведь тогда – лучше было. Пусть беднее, пусть телевизоров не было и жили, что называется, от сих до сих… Но такого паскудства на улицах да в парадных, да чтобы девки с малых лет по каба…