Дaуpский

Глава 2

Не успел я закрыть дверь, как послышались ещё два глуховатых, чуть протяжных выстрела, характерных для парализатора.

Почему-то я сразу подумал, что это стреляет Юнона.

Она была вооружена армейским магопарализатором «Осина-9/07». Это очень болезненное оружие нелетального действия, которое применялось для вырубания одаренных с коэффициентом выше трех единиц, но которым вполне можно было и убить низкоодаренного или нулевика, если неправильно выставить мощность или попасть в голову. Пули пластичные, можно сказать, резиновые, каждая стоила дорого и была изготовлена из смеси дорогих и редких макров.

Макры — это разнообразные магические кристаллы, их добывают в мире Изнанки, проходя через портал. Деятельность опасная. С точки зрения экономики и технологий этот мир — крайне специфический по сравнению с привычным мне. Вроде бы и конец девятнадцатого века навскидку, но порох здесь используют наравне со сложными и дорогими смесями разных макров. Порох дешевле, но макросмеси более эффективны. Оружие есть как огнестрельное по принципу действия, так и чисто макрострельное, очень сложное. Практически все модели, как пороховые и универсальные макро-пороховые, так и чисто макровые — барабанные или однозарядные. С использованием электричества в этом мире тоже всё довольно неоднозначно, в этом придётся разобраться на свежую голову.

«Юнона там под огнем, в опасности — я должен ей помочь!» — в этот момент в моей душе боролись благородные стремления и страх.

Ситуация была опасная, да и память пока ещё не в полной мере вернулась. Ещё несколько секунд поколебавшись — не к месту вспомнил, что на мне нет бронежилета, я громко выдохнул, вышел, решительно захлопнул дверь и пошёл к багажнику.

Открыв его, несколько секунд всматривался в содержимое, которое немного подсвечивалось лунным светом. Потом обеими руками пошире раскрыл уже расстегнутую полицейскую сумку, в которой патрульные переносили и хранили снаряжение.

Каждый патрульный был экипирован: антизаклинательно-противопульным бронежилетом, универсальным револьвером «Кречет-Тульский офицерский, тип VII», малокалиберным трехзарядным макроревольвером-магопарализатором гражданского типа «РМГ-09», портативной мобилет-рацией «Кречет-моби-5», двумя парами антизаклинательно-магоподавительных наручников, фонариком на макробатарейке, «резиновой» дубинкой, таблетками-биоблокаторами проявлений магических стихий и магии крови, портативным магическим спектрометром «ПМС-У/17» производства Уссурийского завода измерительных приборов графа Снегирева, а также всем остальным полезным в патрульной работе снаряжением, что обычно возили в багажнике мотожандармы.

«Получается, мы городской полицейский спецназ широкого профиля, с полномочиями дознавателей и даже следователей в отношении магов даже восьмого уровня, исключая царскую фамилию. Лучше нас нет никого в городе и даже в стране по экипировке, правда с опытными кадрами и подготовкой всё не так радужно, как могло быть. Однако по сути мы — родовые изгои, родственники нас отдали на учебу и службу по конскрипции, то есть в полный вассалитет короне на двадцать пять лет», — это особенно меня поразило. — «СОМЖ этот формально создан для борьбы с магопреступностью в крупных городах, а реально — для поддержания баланса между ведущими кланами в качестве арбитров», — вспомнил я слова Снегиревой.

Надеясь найти что-нибудь мощное, я нащупал ещё одно помповое ружье и какой-то карабин.

«Вероника — запасливая женщина, точнее девушка. Всегда берёт усиленный комплект, вон сколько приходится бедняжке Юне таскать тяжестей из оружейной к машине», — констатировал я, доставая помповое.

Однако радость была недолгой — оказалось, что все макропатроны забрала офицер. Я нащупал и вытащил барабанный карабин, который прежний Сашка уже видел на стрельбах в академии. Это оказалась знаменитая немецкая модель «Kar-Sturm/8», которая по штату мотопатрулям не полагалась, естественно, но известная на всю московскую полицию любительница макрострельного оружия Акулова за свои личные сбережения купила семь единиц через хорошего знакомого — военный атташе в Берлине устроил ей поставку.

После этого добрый месяц Акулова наседала на начальника нашего отдела и даже на префекта полиции, чтобы они закупили у немцев это прекрасное оружие или же в Туле, Ижевске или Коврове создали бы нечто подобное на основе отечественных армейских образцов для специфики работы городской полиции. Само собой, что из-за бюрократических проволочек, интриг и недофинансирования вопрос пока что не продвинулся ни на шаг.

«Я уже видел это оружие на стрельбах в академии у нашего инструктора. Месяца три назад его как раз Вероника и снабдила. Видимо, ей надо было денежки свои хоть частично вернуть. Точнее, видел не я, а тот парень, личность которого пропала непонятно куда, а память и тело которого теперь достались мне. Блин, так и с ума можно сойти!»

Раздумывая, я уверенным движением вставил в паз небольшой барабан на восемь патронов из макропороха, взвёл затвор, потом взял ещё два снаряженных барабана, засунув их по карманам штанов.

Ощущалось это очень неудобно и сковывало движения, но особого выбора не было.

«Раз уж я здесь, то буду себя ощущать как юнкер Александр Даурский! Буду теперь ассоциировать себя с телом и памятью этой личности, иначе мозг мой быстро вскипит и меня заподозрят в шизофрении и загонят иголки под ногти или того хуже. Прежнего Александра теперь нет, есть новый — юнкер, который теперь я! Надо принимать случившееся как данность — эта память и это тело теперь мои, и они мне нравятся. Это мой новый шанс, хоть и без родственников, любимых развлечений, бытового комфорта и технологий. Но хотя бы жив — уже хорошо. Теперь бывший Александр — тоже я, так и буду себя воспринимать», — после этого решения я почувствовал сильнейшее душевное облегчение.

Пока был у багажника, раздались ещё несколько выстрелов и чей-то вскрик — я хорошо слышал, как кто-то воет от боли и одновременно грязно ругается. Голос был явно мужской, прокуренный.