Страница 21 из 86
— Понятия не имею, — честно ответил я.
— Он назвал вас бесприютным бродягой. Сказал, что вы не принадлежите нашему миру. Это правда?
Если бы вопрос был задан иначе, солгать императору я бы не сумел. Но вопрос прозвучал именно так, как прозвучал, и я ответил абсолютно честно:
— Нет. Неправда. Мой дом — здесь. И, кем бы я ни был, этому миру принадлежу целиком и полностью.
— Это всё, что я хотел от вас услышать. — Булава из рук императора исчезла.
Он подошёл к упавшему Мишелю, опустился на колено рядом с ним. Сказал Витману:
— Хорошая маскировка. На визуальном уровне — даже я не в состоянии различить подделку. Однако магический уровень, окраска магии этого мальчика — совершенно иная, чем у Бориса. Имейте это в виду, господин Витман. Возможно, в будущем пригодится.
— Непременно учту, — поклонился Витман. — Благодарю вас, Ваше величество.
Император шевельнул ладонью. Мишель застонал и пошевелился. Мы с Витманом бросились к Кристине.
Витман бережно приподнял дочь, положил её голову к себе на колени. Кристина открыла глаза.
— Всё хорошо, милая, — сказал Витман. — Ты справилась.
— Это… — пробормотала Кристина. — Это ведь не…
— Нет! Конечно же, нет. Это был Юнг.
— Вы его поймали?
— Увы. Но это — лишь вопрос времени…
— Которое я предлагаю не терять, господин Витман, — Император, убедившись, что Мишель жив, поднялся. — Насколько я понимаю, ни вы, ни господин Барятинский понятия не имеете, что там ещё на уме у этого мерзавца — который только что на наших глазах ушёл порталом неизвестно куда! Где мой сын?
— И почему у меня такое плохое предчувствие? — пробормотала Кристина.
Она сидела рядом со мной на заднем сиденье автомобиля. Оставаться во дворце, под присмотром целителей, отказалась наотрез — объявила, что прекрасно себя чувствует.
Витман в ответ на это недовольно покачал головой, однако спорить с дочерью не стал. Император был настроен весьма решительно, он не простил бы ни секунды промедления. И теперь Витман, хмурый и молчаливый, самолично сидел за рулём своего служебного авто, а сзади, спереди и вокруг этого авто ехал эскорт. Впечатление и вправду было тягостным — как будто нас сопровождали на расстрел.
— Всё будет нормально, — сказал я, глядя в окно.
— Откуда у тебя такая уверенность? Пока что всё шло из рук вон плохо.
— Мы живы — раз.
— Это может быть ненадолго, — тут же возразила Кристина.
— Мы подтвердили личность Локонте — два, — продолжил я. — Больше того — император теперь знает правду. И не с наших слов, он видел всё своими глазами. Больше в его доме этой крысы нет и не будет.
— Рада за императора…
Я повернул голову и посмотрел на Кристину. Участливо спросил:
— Это Ментальная блокада на тебя так повлияла? До тебя действительно не доходит главное?
— Что? — пожала плечами она.
— Мы убили его. Локонте. Как политическую силу — прикончили! Понимаешь?
Кристина сперва нахмурилась, но потом лицо её будто осветилось.
— А ведь и правда… — прошептала она.
— Так что я бы не стал списывать сегодняшние события по статье «полный провал», — резюмировал я.
— А я бы не стал так оптимистично смотреть в будущее, — ворчливо включился в разговор Витман, поворачивая направо. Поворотник ему пришлось включить сильно заранее — чтобы едущие впереди успели сообразить, куда нас сопровождать дальше. — Пусть политической силы у Юнга больше нет — но, тем не менее, он остаётся одним из сильнейших магов Российской Империи. К тому же — владеет Изначальной магией. И если вдруг захочет, например, утянуть парочку авиабомб с какого-нибудь завода, вряд ли его остановит отсутствие нужной печати на бумажке с разрешением.
— Но зачем-то он всё же сидел во дворце, — возразил я. — Одна грубая сила — это хорошо. Но в комплекте с официальной властью…
— Я не спорю, что мы сегодня отсекли этому спруту несколько щупалец, — перебил Витман. — Я просто говорю, что праздновать победу пока рано.