Инкуб

Глава 14. Рейг

Целый день я прожил, как в тумане — не чувствовать того, что творилось в душе у порхающей по дому Элли я не мог, а возможности приглушить их хоть немного в программе предусмотрено не было. Поэтому к вечеру я находился на грани психологического шока — каждый ее взгляд, брошенный на меня, бил по нервам, как кузнечный молот. Приняв, как данность, что я ощущаю каждую ее эмоцию, и наблюдаю за ней, где бы она не находилась, девушка абсолютно перестала стесняться своей влюбленности. Мало того, она научилась надо мной издеваться: иногда, находясь в той же комнате, что и она, и, почувствовав всплеск ее эмоций, я поворачивался к ней и натыкался на счастливый взгляд, ждущий моей реакции. Для того, чтобы отвлечь и ее, и себя от этого безумия, я загнал Эль в спортзал, выжал из нее все силы на тренажерах, беговой дорожке и в бассейне, потом попарил в сауне и… понял, что спать она не собирается — клокочущая в ней энергия требовала выхода…

К середине дня она вообще перестала от меня отходить — вместе со мной готовила обед, ела, сидя рядом, абсолютно не замечая вкуса приготовленных нами блюд, потом складывала в утилизатор посуду, стараясь не отрывать от меня влюбленного взгляда. И пару раз чуть не упала, умудряясь зацепиться за ножки кресел, стоящих вокруг обеденного стола. Удостоверившись, что на столе не осталось грязной посуды, она активировала роботов-уборщиков, и, не дожидаясь, пока они примутся за уборку, поволокла меня к себе.

— Ты умеешь рисовать?

— Наверное… — улыбнулся я, удостоверившись, что разработчики снабдили меня и такой программой. — А что?

— Нарисуй меня такой, какой ты меня видишь, а? — замерев в центре спальни, попросила девушка. — Я сяду, как надо… Все, что надо для рисования — вон в том шкафу…

— Садиться не обязательно… — я пожал плечами и усмехнулся. — В моей памяти — несколько суток общения с тобой. Я могу разбить по кадрам каждое твое движение и нарисовать тебя в любом ракурсе…

— Тогда я буду стоять у тебя за плечом, и смотреть, как ты рисуешь… Можно?

— Почему нет? — хмыкнув, я взял с полки альбом, универсальное стило и задумался…

— Представляешь, в каком положении меня рисовать? — тут же спросила неугомонная девица.

— Нет. В какой технике… — хитро ухмыльнулся я, стараясь не обращать внимания на ее эмоции и желания. — Импрессионизм, кубизм, сюрреализм устроят?

— У… — надулась девушка, и, выдержав в «обиженном» состоянии секунд десять, снова заглянула мне в глаза: — Рисуй, как хочешь… Я очень постараюсь тебе не мешать…

— Если бы ты могла… — подумал про себя я, и взялся за стило…

Рисовать в технике Квентина Шраера оказалось довольно интересно — до самых последних штрихов рисунок казался мертвым, зато сразу же после окончания вдруг зажил собственной, не зависящей от художника, жизнью. В зависимости от угла зрения на листе возникало то лицо задумчиво прислушивающейся к себе самой Элли, то ее фигура, испуганно замершая перед темной водой озера, то изображение свечи с язычком пламени в форме стилизованного сердца.

— Обалдеть… — выхватив у меня альбом, прошептала Эль. — Тут два изображения?

— Три…

— Ой, и правда три… Знаешь, что мне больше всего нравится?

— Что?

— То, что можно быть самой собой… Ты все равно видишь суть… Спасибо…

Предчувствуя, что она сейчас сделает, я попытался встать с кресла, но не успел: Эль оказалась у меня на коленях, и, поймав мой взгляд, медленно потянулась к моим губам…

Зажмуриться или остановить ее я не смог. Чувствуя, как схожу с ума вместе с ней, я дождался прикосновения и чуть не умер от счастья. Вместе с ней…

— Ну… — еле оторвавшись от меня, прошептала она. — Включи…

— Боюсь… — признался я, но прямую связь все-таки активировал.

Следующий поцелуй был чем-то запредельным: девушка перестала что-то соображать практически сразу, а я, держась из последних сил, пытался сохранить бодрствующим хоть кусочек сознания.

Как оказалось, не зря — для того состояния, в котором я пребывал, тревожный писк клона Системы был слишком тих и незаметен.

С трудом отстранившись от Элли, я судорожно попытался вникнуть в происходящее с домом, и, просмотрев логи вторжения, мигом пришел в себя: ее снова пытались убить!

— Эль… Вирусная атака… — разорвав подключение, я слегка потряс не желающую приходить в себя девушку и тут же насытил воздух парами нашатырного спирта.

— Ой, что это за вонь?! — чихнув, вскрикнула она.

— Эль! Можешь отвлечься от меня на одну минуту? — попросил я, поняв, что она способна соображать.

— Нет… — улыбнулась девушка, но, увидев по моим глазам, что что-то случилось, испуганно сползла на пол. — Я что-то сделала не так?

— Климатическая система особняка способна менять состав воздуха, насыщая его разного рода примесями, озонируя и тэдэ. В курсе?

— Ну, да… — не понимая, к чему я клоню, кивнула девушка.

— Так вот, вчера ночью кто-то воспользовался кодами доступа одного из уволенных тобой охранников, чтобы дать тебе возможность подышать угарным газом… Только что в систему поступил приказ разложить водопроводную воду на кислород и водород. В результате должен получиться гремучий газ, и дом взлетит на воздух… Кто и почему пытается тебя убить?

— Меня? Кому я нужна? — понимая, что я не шучу, Элли дико перепугалась. — Мы взорвемся?

— Не бойся… — погладив по голове прижавшуюся ко мне девушку, я принялся объяснять ей, какие меры принял для того, чтобы такое вторжение не увенчалось успехом.

Минут через пять сообразившая, что опасность нам сейчас не грозит, девушка вопросительно посмотрела на меня и мрачно поинтересовалась:

— Два вопроса. Первый…

— Прости меня, пожалуйста, но в прошлый раз атаку прервали сразу же, как поняли, что Система заблокировала приказ. И я не успел отследить, откуда росли ноги. Можно, я попробую это сделать прямо сейчас?

Эль покраснела, кивнула, и прошептала:

— Прости, ладно? Просто мне было здорово… И я до сих пор не могу успокоиться…

— Я чувствую… — прижав ее к себе, вздохнул я. — Я тоже… Мне придется немножечко поработать…