Инкуб

Активированная программа поиска по параметрам находящегося в режиме ожидания комма быстро принесла ожидаемый результат: Генри был тут, в трехстах двадцати двух метрах северо-восточнее, и на шестьдесят два метра ниже. Поморщившись, Зайко вывела на солнечные очки метку направления и, повертев головой, удовлетворенно улыбнулась — Эш оказался достаточно предусмотрительным, чтобы не заставлять ее разбираться с идиотским компасом комма. Сверившись с рекламным проспектом отеля, она быстро прошла к полупрозрачной площадке лифта, способного спустить ее к пляжу, и, активировав очередную программу детектива, получила доступ к его управлению…

Минута, потребовавшаяся лифту, чтобы по диагонали пересечь пару сотен метров до автоматического бара, расположенного почти у самой кромки воды, Олинна потратила на переодевание. Включив и поставив косметичку на подходящий камень, она сделала пару оборотов вокруг своей оси, и, полюбовавшись на свое трехмерное изображение, выведенное камерой косметички на комм, мстительно улыбнулась — узнать ее под голомаской, меняющей лицо и фигуру, было невозможно. А купальник, обтягивающий ее программно скорректированные согласно вкусам мужа формы, выглядел просто сногсшибательно…

…Генри шел в сторону лифта с таким видом, будто только что выиграл чемпионат Лиги по декатлону. Рядом с ним, виляя задом, стелилась эта тощая подстилка, то прижимаясь к его плечу, то целуя в шею, то забегая вперед, чтобы продемонстрировать свои не раз скорректированные ягодицы. Сжав зубы, Олинна нацепила на лицо маску пресыщенной жизнью светской львицы, подхватила стоящий на стойке бокал с коктейлем, и, перекатывая губами вишенку, покачивая бедрами, направилась в сторону воды. «Забытая» на стойке косметичка исправно транслировала ошарашенное лицо сделавшего «стойку» мужа: уже через несколько секунд этот кобель, ничуть не стесняясь идущей рядом любовницы, пялился на ее задницу! Смотреть, как психует тощая, было даже забавно — еще минуту назад уверенная в своей неотразимости женщина растерянно смотрела на потерявшего к ней всякий интерес мужчину и кусала губы!

— То ли еще будет! — пробурчала про себя Зайко. — Ставлю миллион против одного кредита, что сейчас он придет знакомиться!

— Выиграла! — хмыкнула она через пару минут, когда «не заметивший», как топает ногой его недавняя подружка, Генри, ускоряя шаг, двинулся в сторону ее «Антика».

Лежать в силовом поле устройства, позволяющего принимать любые положения, и придуманного специально для любителей загара без морщин, полосок и тому подобных изъянов, вызванных гравитацией, было даже приятно: Зайко решила, что обязательно приобретет такое же кресло для дома. Но попозже, когда разберется с мужем, доставившим ей столько горя…

— Извините, девушка! — раздался над ней рокочущий баритон мужа. — Вы знаете, я никогда не видел такой совершенной фигуры, как Ваша! Глядя на то, как грациозно вы двигаетесь по этому белому песку, я понял, что древние легенды о выходящих из моря богинях — это правда! Вы — одна из них…

— Смешно… — пробурчала Зайко. — За десять лет так и не удосужился скачать новую версию «Обольстителя». — «Совершенная фигура»… «грациозно двигаетесь», «богиня»… — одни и те же обороты! Там что, словарный запас для учеников второго класса?

— Простите? Мы уже встречались? — замолчав на середине предложения, Генри отключился, проверяя, не глюкнул ли его голообраз. — Странно… — убедившись, что его лицо невозможно узнать, хмыкнул он… — вы меня, наверное, с кем-то путаете…

— А разве это возможно? — хихикнула Зайко, приподнялась на локте, дав возможность одной груди вывалиться из чашки лифчика, и, дождавшись, пока вздохнувший от вожделения мужчина переведет взгляд на ее сосок, активировала блокиратор.

Обе голограммы пропали одновременно. Лицо Генри, на котором играла улыбка плейбоя, в мгновение ока перекосило — женщина его мечты, даже и не думавшая прятать свою роскошную грудь, вдруг оказалась его женой! А писк системного сбоя, наверняка раздавшийся при насильственном отключении голограммы, заставил его побледнеть.

— Ну, что, кобель, так-то ты трудишься на своей чертовой конференции? — удостоверившись, что он «готов», хмыкнула Олинна. — Даже и не думай! У меня предостаточно материала, в котором ты преподаешь все премудрости плотских утех этой старушке…

— Она не старушка! — взвизгнул деморализованный мужчина.

— Ну, да, кому что нравится… Хотя в шестьдесят три она уже и не девочка…

— Врешь…

— Могу скинуть ее досье… — победно ухмыляясь, добила его она…

— Я видел голограммы…

— У-у-у… Какие мы наивные… — расхохоталась она. — Да любая женщина завалит тебя такими за две минуты! Я — в двадцать. Я — двадцать три… Я — в тринадцать! На любой вкус и цвет…

— Свинство… — опустившись на песок, выдохнул он.

— Именно! — вскочив с «антика», хмыкнула Зайко, и, подхватив сумочку, добавила: — А твоей измены в день моего рождения я тебе не прощу. Ни за что и никогда… Пока…

Оставив убитого новостями мужа сидеть на песке, она подобрала косметичку, добежала до лифта, и, дождавшись, пока он тронется, набрала на комме ктс-ку:

— Ваши слова подтвердились. Готова к встрече. Зайко.

Не прошло и пяти минут, как пришел ответ:

— 21 мая. 12–0 °CГ. Космодром Госкин. Терминал 3. Ресторан «Зведный ветер». Столик на ваше имя…