Дрянной декан

Совсем не в тему “Грязные любовники” заиграли очередной душераздирающий медляк. Декан медленно отпил из бокала, не сводя с меня пронизывающего взгляда темных глаз. Он был выше всего на полголовы (сегодня я надела высокие каблуки), но производил внушительное и пугающее впечатление. Ох, и зачем я об этом заговорила? Кто старое помянет, тому… мучиться от стыда до скончания веков!

– Ну так это же все меняет… – проговорил он хриплым голосом.

– Что?! – всполошилась я. – Что меняет? Не делайте поспешных выводов, Вениамин Эдуардович! У нас и правда все серьезно, а секс… Постараюсь все исправить в ближайшее время… командор!

Я вытянулась и отдала честь. Верстовский расхохотался. Это было неожиданно, в следующее мгновение я отшатнулась от него в панике.

– Почему вы дрожите? – он умолк и смерил меня другим взглядом, трезвым, оценивающим. Раздумывающим. – Красовская, а может нам с вами…

Мне вдруг стало необъяснимо жутко. Сердце обрушилось в пропасть, а бокал выпал из ослабевшей руки. Казалось, еще миг, и я, как какая-то томная барышня, затребую нюхательной соли и лишусь чувств от волнения.

Декан подхватил несчастный бокал и отнес его к столу раздачи. Дыши, Красовская, дыши. Вдох-выдох, выдох-вдох.

– Рита! – раздался недовольный окрик где-то неподалеку. Шагая прямо сквозь обнимающиеся парочка, к нам пыталась пробраться Юлька. – Я тебя по всему залу ищу, а ты вот где пропадаешь!

– Юля! – закричала я с облегчением. – Как ты вовремя!

Минуту назад у меня появилось дурацкое ощущение… Совершенно дикая догадка, будто декан собрался пригласить меня на… танец?

1) Композиции, которые исполняла группа Ромки:

Miracle of sound - "Only us" (прямо очень советую послушать, по-волшебному красивая песня)

Scarlet Dorn - "I love the way you say my name"

13.1. После бала

Моя любовь сменила цвет, угас чудесный яркий день

Мою любовь ночная укрывает тень.

Веселых красок болтовня, игра волшебного огня

Моя любовь уже не радует меня.

(К. Никольский)

– А в чем де… – Гарденина увидела возвращающегося Верстовского и будто наткнулась на невидимую стену. Оставшееся расстояние подруга буквально проползла, двигаясь медленно и на полусогнутых.

– Вениамин Эдуардович? – пробормотала она уже не так уверенно.

– Гарденина. – Декан внимательно посмотрел на ее почти до бедер обнаженные бедра и уважительно хмыкнул. – Отличница наша.

Бедная Юлька совсем смутилась. Она громко икнула, не сводя с декана испуганно-зачарованного взгляда, и заблеяла какие-то оправдания, одновременно пытаясь прикрыть ноги.

– Развлекайтесь, девушки. Не буду вас отвлекать, – декан слегка поклонился нам и собрался уходить. – Кстати, мы скоро начнем проходить “Гамлета”, можете начинать готовиться к теме уже сейчас. Смотрите экранизации и постановки, как можно больше и разных, хорошо?

– Конечно, Вениамин Эдуардович. – ответила я. – Всего хорошего!

Юля промолчала, завороженно глядя вслед уходящему Дракуле. Выглядела она так, будто нюхательная соль скорее понадобится ей, а не мне.

– Ну что, пошли готовиться к “Гамлету”? – я пихнула в бок застывшую подругу. Та никак не могла оправиться от потрясения, нанесенного суровым обликом декана по чувствительной девичьей натуре. – Юля, очнись! Зачем ты меня искала?

– А? – девушка помотала головой, сбрасывая оцепенение. – О, вспомнила! Надеюсь, ты сегодня в красивых трусах, Красовская?

– Что, если нет? – я с подозрением уставилась на нее. – Намечается конкурс труселей?

– Тогда придется ехать и переодеваться… Нас пригласила к себе Маринка Федорова. У нее сегодня афтепати по случаю Хэллоуина.

– И?..

– Романа тоже возьмем, – подмигнула Гарденина. – Сечешь?

* * *

– К Федоровой? – тяжело дыша, переспросил юный Верстовский после окончания выступления. – А что, поехали. У нее всегда весело. Потусим?

Он подмигнул мне, и мое сердце пропустило удар. Парни собирали инструменты и демонтировали сцену. Уже не только Ромка, но и остальные участники группы разделись до пояса и красовались блестящими от пота торсами разной степени подтянутости.

– Потусим, – заговорщицки улыбнулась я.

– Ясь, поедешь с нами? – сын декана обернулся к вокалистке. Та сидела на краешке сцены с отсутствующим видом.

– Куда, зачем? – она подняла на него голубые, ничего не понимающие глаза.

Вот именно! Куда и зачем ей ехать вместе с нами?! Моя радость мигом померкла.

– К одной нашей знакомой с четвертого курса. Она всегда отпадные вечеринки собирает.

– Не знаю, можно, – без особого энтузиазма отозвалась брюнетка. – Сейчас, только маме напишу.

– А как твое полное имя, кстати? – спросила Юля, глядя на солистку с плохо скрываемой враждебностью.

– Ярослава.

Я молча взмолилась, чтобы у нашей новой знакомой Ярославы оказались строгие родители пуританских взглядов, и ей не разрешили на ночь глядя ехать тусить со старшекурсниками. Но с той стороны проблем не возникло. А вот мне еще предстоял серьезный разговор со своими предками. Одной смс тут точно не отделаешься...

Скрестив пальцы, я отошла в сторону и набрала номер папы. Надеюсь, он будет более лоялен, чем мама, и не станет кричать про необходимость предохраняться во время близости.

– Ну как? – шепотом спросила меня Гарденина, когда я вернулась.

– Отпустили, но только до двенадцати.

– Ничего, до двенадцати еще целых... Четыре часа. Если поторопитесь, можете успеть сделать все задуманное.

Зал постепенно пустел. Народ расходился, сбиваясь в группки и стекаясь ручейками в сторону выхода. На полу остались ошметки юбок, крыльев, обломанные рога, сандалии, очевидно, потерянные кем-то из числа греческой диаспоры.

Волонтеры с грустным видом принялись за уборку.

– Как они согласились на это? – я показала на бедных студентов, которые место того, чтобы танцевать и веселиться, весь вечер следили за порядком и организацией.

– Сами вызвались, – пожала плечами Юля. – В конце семестра смогут получить зачет по выбранному предмету автоматом.

– Дай угадаю... Большинство выбирает предмет Эдуардовича?

Подруга рассмеялась. Она уже окончательно пришла в себя после едкого замечания Верстовского, лишь во взгляде ее сохранилась легкая мечтательность. Я тоже почти полностью протрезвела – дурман шампанского выветрился так же быстро, как и затуманил голову. Осталось лишь недоумение.

Это что вообще сейчас было? Между мной и Ромкиным отцом?..

– О чем вы говорили, кстати? – поинтересовалась подруга. – Он тебя запугивал?

Я попыталась дать определение тому, что же делал со мной отец Ромки, но нужного слова так и не нашлось.

– В общем и целом, да. И еще пытался вменить мне в обязанность присматривать за Романом, чтобы он не... не пошел по дурной дорожке.

– Чего? – Теперь уже Юлька посмотрела на меня, как на умалишенную.

– Я и сама толком не поняла, – тяжело вздохнула и села на край сцены, противоположный тому, где сидела Яся. – Видимо, он не должен раздолбайничать еще больше, иначе получится, что это я на него плохо влияю...

Гарденина скорчила удивленную гримаску. Пожевала прядь волос, беззвучно шевеля губами, потом выплюнула ее и покачала головой.

– Звучит ужасно. Считаю, твои шансы близки к нулю. Случись чего, и у декана появится еще один повод тебя ненавидеть.

Мне стало пронзительно грустно от ее слов. Я устала от ненависти декана. Замучилась каждый день ожидать новых неприятностей. Мне бы и правда хотелось, чтобы мы научились выносить друг друга... Нет, ожидать, что он станет с радостью встречать меня у алтаря на месте отца жениха, глупо, конечно. Но если не будет ставить подножки по пути – уже что-то.

– Ром! Ты отпросишься у декана? – спросила я, чувствуя неловкость. – Наверно, он будет волноваться, если ты запропастишься на полночи?