Саванна

– Не горячись, Гектор. Не мы здесь устроили охоту на эту импалу, – спокойно ответила льву Акива и бросила взгляд на кусты, за которыми пристроилась стая гиеновых собак.

– Кое-кому из местных хищников следовало бы внимательнее выбирать место для охоты, – поддакнула ей другая самка.

Один из самцов стаи хотел было тут же возразить оклеветавшей их гиене и сделал шаг вперед. Однако увидев вдалеке морды приближавшихся львиц, быстро передумал и вернулся на место.

Львицы не торопясь подошли к главе прайда. Бегло огляделись по сторонам и, нахмурившись, сосредоточили взгляды на находившихся поблизости хищниках.

Первыми сдались гиеновые собаки. Покосившись на собравшихся вокруг их добычи бесчестных хищников, злобно протявкали им что-то напоследок и с поджатыми хвостами подались прочь.

– Как можно так издеваться над жертвой? – возмутился лев. Приподнял с земли голову импалы и, обхватив лапами, сломал ей шею.

– Что здесь происходит? – обратилась к самцу Альмира, глядя на умерщвленную им антилопу.

– И какого черта они здесь делают? – сердито прорычала другая львица, уставившись на гиен.

– Хотел бы и я знать, с чего это вдруг все настолько осмелели, – согласился с негодованием самок Гектор.

– На твоем месте я не была бы очень уж уверена в том, что ты и впредь продолжишь беспрепятственно чудить на этих землях, которые нагло присвоил себе, – вызывающе прокричала издали Акива.

Столь резкие высказывания гиены вызвали гнев у львиц. Те не раздумывая бросились к хищницам с угрожающими взглядами.

– Оставьте их в покое! – прорычал Гектор погнавшимся за гиенами самкам. – Пусть уходят.

Львицы не вняли его призыву и продолжили преследовать удиравших от них гиен. Одной из самок удалось настигнуть хромую гиену. Та не стала сопротивляться натиску львицы и покорно прижалась к земле под гнетом ее свирепого рычания.

– Альмира! – позвал Гектор львицу, покосившись на лежавшую у ее ног гиену. – Это лишнее.

– Иной раз не помешает поставить на место обнаглевших падальщиков, – отпустив гиену, раздраженно рыкнула в ответ приблизившемуся самцу хищница.

– Опять ты за свое? – усмехнулся лев, смягчив тембр рыка. – Как долго ты будешь продолжать называть их падальщиками? Они прекрасные охотники, нам ли с тобой не знать.

– Мне они противны! Их заносчивые взгляды и эти невнятные насмешки, с которыми они рыскают по саванне.

– Но ведь это не повод, чтобы называть их падальщиками, – резонно заметил лев. – Наверняка бы они и тех собак уделали, у которых отняли добычу.

– Вот только сами собаки, думаю, придерживаются иного мнения.

– Так и высказали бы гиенам свое мнение, – ответил лев, тряхнув своей косматой гривой. – Их же как-никак было в разы больше.

– Может и высказали бы, если бы ты не появился.

– Таковы условия выживания для хищников в саванне, – строго прорычал самец. – Разделяй и властвуй.

– Гектор, так вроде это еще и не наша территория, – встряла в разговор другая львица, оглядевшись по сторонам.

Лев даже оборачиваться не стал к сделавшей ему замечание самке. Оставив невозмутимый взгляд на просторах гаснувшего горизонта, рванул задними лапами кусок дернины возле мертвой антилопы и твердо сказал:

– Теперь наша.

Альмира не спеша подошла к мертвой антилопе, схватила ее за ногу зубами и чуть потянула к себе. Другая львица взялась за окровавленный бок импалы.

Гектор поднял голову и хмуро посмотрел на львиц. Выдержал недолгую паузу и, не дождавшись никакой реакции от самок, с намеком прокашлял им.

Львицы по-прежнему игнорировали тактичные предупреждения самца, продолжая драть добычу. Тогда Гектор подбежал к антилопе и гортанным злобным рыком отогнал от нее непослушных хищниц.

– Не наглейте, – хрипло прорычал вдогонку отбежавшим от него самкам Гектор и принялся сам разделываться с импалой.

Львицы не ответили. Облизались на запах отнятой поживы и нехотя поплелись в сторону проступавших в вечернем полумраке теней зонтичных акаций.

– Вы что головы повесили? – поинтересовалась у самок матерая львица, встретившая их на подходе к акациям.

– Бессердечная тварь! – выпалила ей в ответ Альмира. – Ты уж извини, Эльса. Но твой братец – редкостный эгоист.

– Мне ли об этом не знать, – усмехнувшись, ответила недовольным самкам львица и перевела взгляд на видневшиеся за их спинами сумеречные дали саванны. – Что он на этот раз выкинул?

– Он постоянно думает только о себе! Неблагодарная сволочь, – продолжила распаляться молодая хищница.

– Гектор отобрал у гиен добычу и не счел необходимым делиться ею с нами, – пояснила другая львица. – А ведь Альмира только недавно родила от него.

– Пора бы уже вам привыкнуть к этому, – спокойно ответила взрослая самка.

– Сколько можно терпеть его выходки, Эльса? Ты помнишь, когда в последний раз он выходил с нами на охоту?

– Не хочешь терпеть его выходки – будешь терпеть выходки льва из другого прайда, – предостерегла львица молодую мать. – Он так уж точно не станет церемониться ни с тобой, ни с твоими детьми.

– Тогда уж лучше одной как-нибудь.

– Без прайда? Одной вырастить львят в саванне? – Эльса тут же преобразилась во взгляде, поддавшись несвойственной ей нервозности. – Ты серьезно?

В этот момент из-под завалявшейся в кустах коряги выглянул львенок. Однако увидев обращенный на него хмурый взгляд тетки, тут же спрятался обратно.

– Погодите, – с затаенной улыбкой на морде сказала Эльса.

Львица подошла к кустам, ухватила зубами за загривок прятавшегося в них львенка и поднесла к ногам его матери.

– Ты что здесь делаешь? – спросила львенка мать.

– Подожди, – перебила Альмиру взрослая хищница и обратилась к ее сыну: – Лео, а где твои братья?

Львенок молча взглянул на корягу.

– Давайте-ка все живо к отцу! – громко прорычала Эльса, подзывая прятавшихся в кустах львят. – У него для вас кое-что есть.

К тому времени Гектор уже успел вскрыть тушу антилопы и теперь не спеша разделывался с ее внутренностями, досаждая довольным мурлыканьем прятавшимся в траве гиенам. Львята быстро нашли его по запаху еды. Они даже не соизволили обратить внимание на недовольную гримасу отца, возмущенного их появлением. Мигом урвали по куску мяса от его добычи и принялись его заглатывать.

Гектору было досадно признать свою беспомощность в сложившейся ситуации. Лев отвернулся от давившихся его добычей детей и покосился на самок, пришедших вместе с ними. Глаза у молодых львиц прямо-таки сияли при свете прояснявшейся на сумеречном небе луны. Хищницы сполна насытились, даже не попробовав антилопы. Это была их маленькая победа над гонором самца, послевкусие от которой обещало стать куда приятнее, нежели от отнятого у гиен куска мяса.

***

Затерявшись в привольной дали саванны меж грациозных стволов гифен и пышных крон акаций, плелась Косая река. Созерцаемые в ночи небесными светилами ее извилистые берега прикрывались сейчас здесь разве только прибрежными кустами из тех, что сумели вцепиться своими длинными корнями в истощенную местным климатом почву.

На протяжении последних лет главный приток Ширы неумолимо продолжал идти на убыль. Невозможно было привыкнуть к сезонным изменениям этой изворотливой речонки. Открытость солнечным лучам и доступность для постоянно испытывающих жажду обитателей саванны оказывали весьма существенное влияние на характер течения Косой реки. Но даже при этом она всегда находила в себе силы добраться до вод величественной Ширы, протекавшей в далеких южных землях континента.

Косая река брала начало в окрестностях Джакобы. Немногие из долгожителей саванны помнили белизну вершины этой властной горы, располагавшейся к востоку от долины озер. За последние годы лесистые склоны Джакобы изрядно потемнели и больше не могли благоприятствовать погодным условиям, при которых обычно сохранялся снег на ее вершине.

Когда-то и сама Косая река была способна преобразить до неузнаваемости свои прибрежные земли. Приободряясь из года в год летними дождями, неизменно заставляла она цвести и пахнуть ближайшие окрестности. У берегов реки повсеместно выстраивались многоликие акации и упитанные баобабы, а в самой реке активно селились обитатели долины озер, находившие ее заводи более привлекательными для жизни.