Страница 40 из 80
— Подготовка к любому поединку — это дичайший стресс, да еще и растянутый во времени. Сам поединок тоже не прогулка по Нескучному Саду. А еще на нервы каждого бойца действует грязь, которую на него выливают на трэш-токах и стердаунах, визиты допинг-офицеров, неприятные «сюрпризы», устраиваемые командами противников с целью выбить из колеи, травмы, плохое самочувствие и даже перемена погоды. Так что, на мой взгляд, помогать Денису лучше всего самым обычным человеческим теплом. Чтобы в том урагане, в котором он живет месяцами, всегда было око, в котором царит тишина, спокойствие и гармония. Только не относительные, как в настоящем урагане, а абсолютные.
— Судя по всему, ключевым словом в этом объяснении надо считать слово «всегда»! — глядя сквозь меня, задумчиво пробормотала Дина. Затем оперлась на мое колено и уставилась в глаза «великому теоретику»: — Я в деле. Ты рулишь. Звонишь в любое время дня и ночи по любой проблеме, проблемке или просто так!
— Дина, я уже в норме! — почувствовав, что она уперлась рогом и уже не отступит, обреченно затараторил я. — Да, весь вчерашний день провел в состоянии медузы, выброшенной на берег, так как усталость, накопленная за время подготовки к бою со Стрельцовым, продолжала давить на плечи, а от мыслей о том, что с понедельника придется ломать себя под Махмуда Наджи, опускались руки. Но сегодня вы подарили мне столько положительных эмоций, что я на какое-то время словно выпал из течения времени и перезагрузился…
— Постой-постой, тебя что, уже подписали на следующий бой⁈ — воскликнула Голикова и мигом оказалась рядом с нами.
Я мысленно обозвал себя придурком и поправился:
— Еще нет — только предложили разовый контракт в «Овердрайве». Правда, есть сложности с моим нынешним промоушеном, которые, вроде как, вполне реально разрулить.
— И когда планируется бой?
— Двадцать первого декабря, то есть, всего через месяц, да еще и с бойцом, уже не первый год выступающим в самом раскрученном промоушене планеты! — не дав мне вымолвить и слова, хмуро ответила Настя, зачем-то выделив интонацией четыре последних слова. — Но есть и плюсы: этот бой дает реальный шанс выйти на следующий уровень, так что отговаривать Дениса бессмысленно. А время тикает. И работы — непочатый край…
Глава 11
30 ноября 2040 г.
…Шесть тренировок подряд под надзором пятидесятитрехлетнего Грегора Грейси выжали меня, как лимон. Да-да, того самого, который когда-то очень неплохо дрался сам, а за последние пятнадцать лет вырастил шесть чемпионов мира по смешанным единоборствам и заслужил неофициальный титул тренера десятилетия! Не знаю, какую сумму заплатил Горин этой полулегендарной личности за проведение трехдневного персонального семинара, но Грегор, два его личного помощника и Али Мавлетович с ассистентами гоняли меня по четыре часа утром и вечером, почти не давая передышек. Да, мой безумный организм с посильной помощью Джинг все-таки успевал выводить из перегруженных мышц молочную кислоту, убирать растяжения связок и регенерировать мелкие травмы. И, что самое главное, практически не покидал режима плавной адаптации к наработке безумной гибкости, запредельным нагрузкам, непривычным ухваткам адепта BJJ и его же фантастической скорости. Но давались эти «чудеса» не только потом и кровью, но и перманентным пребыванием в состоянии дичайшего неадеквата.
Последний час шестого визита в персональный ад дался сложнее всего. Старясь перенять у приглашенного наставника как можно больше почти незаметных, но чертовски важных нюансов бразильского джиу-джитсу, я выкладывался так, как будто жил последние часы. Причем не только во время отработки базовой техники и давно знакомых перемещений, но и на свободных спаррингах со здоровяками существенно тяжелее, техничнее и опытнее меня. Видимо, поэтому по истечению последнего оплаченного часа шестой тренировки мастер «обозвал» меня русским маньяком, отправил помощников переодеваться, поинтересовался, способен ли я поднапрячься еще немного и… валял меня по канвасу лишних два с половиной часа!
Откровенно говоря, последние минут сорок я держался на одной силе воли, реагируя на каждое техническое действие на автомате и толком не видя противника из-за рези в глазах. Но когда истязание, наконец, закончилось, все-таки нашел в себе силы встать, искренне поблагодарил Грейси за науку и даже проводил до выхода из спортивного комплекса. Правда, потом на ком-то повис. И отключился.
Пришел в себя на массажном столе, размятым до состояния киселя, благоухающим каким-то многокомпонентным маслом и накрытым теплым покрывалом. Несмотря на старания Джинг, тело тянуло так, как будто его несколько суток безостановочно завязывали самыми мудреными узлами и усиленно пинали ногами. А еще дико хотелось даже не есть, а жрать. Слава богу, Настя, дожидавшаяся моего пробуждения, среагировала на шевеление ресниц и, не дожидаясь Ценных Указаний, принялась кормить с рук, как какого-нибудь инвалида!
Кусок умопомрачительно сочной и вкусной ветчины весом граммов в четыреста испарился за минуты за полторы. Вместе с литром какой-то высокоэнергетической мути. А когда первый и самый острый приступ голода отступил, пришло время нормальной трапезы. Само собой, с поправкой на мое состояние, положение и т. д. — я продолжал метать в ненасытную топку желудка все подряд, но более-менее спокойно. А когда почувствовал, что еще чуть-чуть — и лопну, перевел дух, благодарно улыбнулся спасительнице и схватился за голову. В переносном смысле этого выражения, ибо шевелить руками был не в состоянии:
— О, черт, сегодня же пятница! С обязательной програ-…
— Да лежи уже, гуляка! — усмехнулась она. — Устали даже мы с Джинг, хотя наблюдали за тренировками, сидя в мягких креслах, поедая шоколад и запивая его минералкой. А Танька с Диной, приехавшие в зал к привычному времени завершения вечерней тренировки, вообще в шоке! Кстати, о шоке: ты впечатлил по самое небалуйся даже Грейси — прощаясь с Алексеем Алексеевичем, он заявил, что таких самородков не бывает, что мастера, которые тебя огранят, войдут в историю смешанных единоборств, как лучшие тренера всех времен и народов, и что он будет счастлив поучаствовать в этом мероприятии абсолютно бесплатно. Если, конечно, Горин не сочтет это заявление несусветным хамством!
Я онемел. Мгновенно забыв обо всем на свете, кроме отзыва Мастера. А Кравцова, от души потомив меня театральной паузой, сочла возможным смилостивиться:
— Не дергайся, они договорились и подписали договор о намерениях, а к середине следующей недели определятся с датой и длительностью второго семинара. Кстати, по моим ощущениям, этот, первый, был своего рода постановкой.
— В каком смысле? — не понял я.
Не очень понятное утверждение «расшифровала» Линь:
— Алексей Алексеевич показал Грейси невероятно вкусного червячка. Тот его радостно заглотил и уже никуда не денется. А значит, приложит все силы, чтобы поднять твой грепплинг на предельно возможный уровень, и будет молчать обо всех замеченных странностях.
— Честно говоря, даже не верится… — признался я.
Настя пожала плечами:
— Попробуй пошевелиться — и убедишься в том, что это не сон!
Я представил, что шевелю рукой, и аж поежился:
— Что-то не хочется…
— А придется. Хотя и с «посторонней» помощью — сейчас я позову девиц, изнывающих от жажды увидеть любимого монстра, и мы отведем тебя к джакузи…
Скажу честно, процесс перемещения моей тушки в соседнее помещение оказался куда менее приятным, чем хотелось бы. Хотя все четыре помощницы и попытались загнать меня в состоянии эмоциональной анестезии, переодевшись в «рабочую униформу для водных процедур с объектом поклонения», то есть, в раздельные купальники, скрывающие самый минимум возможного. Тем не менее, получасовое пребывание в горячей воде с какими-то хитрыми добавками и ненапряжное общение с чуткими, заботливыми и ненавязчивыми девчонками практически вернули меня к жизни. А потом мой ненормальный организм набрал достаточно сил, чтобы врубить режим «экстренной реанимации», и порядком поднадоевшая боль во всем теле начала отступать.